Лабутены для Золушки - Корецкий Данил Аркадьевич. Страница 40

– Доброе утро, мадемуазель, – сказал тот, что стоял ближе. – Мы здесь, чтобы вас охранять.

– Доброе утро, господа, – ответила Кира. – Я собираюсь позавтракать внизу, в ресторане.

Охранник, стоявший в районе лифта, нажал кнопку вызова.

– Я сопровожу вас.

Вблизи она рассмотрела в спутнике смешение кровей: восточную смуглость, нехарактерный для европейца разрез глаз, слегка крючковатый нос. Заходя в лифт, Кира удивилась тому, с какой легкостью она освоилась с ролью охраняемой особы. И в который раз убедилась: к хорошему быстро привыкаешь!

Смуглый охранник остался стоять у входа, Кира зашла в ресторан, сразу обратив на себя внимание. Но она уже привыкла, и даже научилась вести себя естественно, никак не реагируя на заинтересованные взгляды и шушуканье любопытной публики.

К завтраку был накрыт длинный шведский стол с самой разнообразной едой – от мюсли и йогуртов с сухофруктами, до ветчины, куриных грудок, жареных колбасок, многочисленных разновидностей яичницы и обилия сыров. Ко всему этому изобилию прилагались бутылки с шампанским, стоящие на тумбочке в наполненных льдом серебряных ведерках. У ведерок было оживленно. Поразмыслив, Кира тоже решила выпить шампанского. Оно уже успело стать частью ее новой красивой жизни. К тому же улучшало настроение и заставляло начинающийся день сразу играть яркими красками.

– Прошу, мадемуазель.

Молодой мужчина в мятом льняном костюме – сам такой же мятый, не иначе, с крепкого похмелья, уступил ей очередь.

– Спасибо.

– Самый здоровый завтрак – бокал шампанского и… Еще бокал шампанского!

Малый был не прочь завязать знакомство и, похоже, не узнавал в Кире звезду газетных передовиц и теленовостей. Но Киру он не заинтересовал, поэтому она демонстративно проигнорировала неловкие заигрывания.

К шампанскому она взяла вазочку с салатом из морепродуктов, сыр «бри», круассан, уселась за освободившийся столик возле окна и неспешно приступила к экзотическому, по крайней мере для нее, завтраку.

За окном раскинулось голубое безоблачное небо, которое мягко сливалось с ярко-синим, покрытым дрожащими бликами, морем. Белые крылья чаек и яхтенных парусов, казалось, меняются местами, плавно перемещаясь из одной стихии в другую. Нервное напряжение последних дней таяло в этой безмятежной синеве. Молодость и роскошный морской пейзаж делали свое дело. Впрочем, немалый вклад вносило и шампанское. Кира незаметно осушила бокал. Проходивший мимо официант заметил и предложил повторить.

– Да, пожалуй, – не раздумывая, согласилась Кира.

И обрадовалась, когда в бокале вновь запрыгали веселые пузырьки.

– Могу я предложить также чай или кофе?

Слова официанта звучали, как строчка из оперы. Кира заслушалась и ответила не сразу.

– Чай, пожалуйста.

Настроение стремительно улучшалось. Она ощущала в себе некоторую бесшабашность – состояние для нее крайне редкое, – которая отвлекала от мысли, одолевавшей ее с первого дня на Лазурном Берегу и проснувшейся сегодня, при виде Андрея, срочно собирающегося в Москву. Мысль о неизбежном возвращении Золушки со сказочного бала в убогую кухню мачехиной квартиры, оказывалась гораздо ужасней воспоминаний о похищении.

Вернувшийся с чашкой чая официант что-то сказал. Погруженная в свои раздумья Кира поняла это с некоторым запозданием. Пришлось переспросить.

– Вас ждут во внутреннем дворике, – повторил он, и поставил чашку на стол.

Кира не стала спрашивать – кто. Она даже не выразила удивления, лишь взглянула на стоявшего у входа охранника. Официант прочитал этот взгляд безошибочно.

– За столом с десертом есть дверь, которую не видит тот мсье у входа, – сказал он.

Кира еле заметно кивнула. Официант ушел, а она, чуть помедлив, отправилась к десертному столу. Что-то подсказывало ей, что нужно принять это приглашение. Жилка авантюризма дрожала внутри и толкала вперед. Возможно, бесшабашность ее была вызвана чудесными совпадениями – ибо надо признать, что в череде случайностей последних дней, приятные преобладали. Молодой девушке, до сих пор видевшей от жизни так мало благосклонности, сложно было сопротивляться синдрому баловня судьбы…

На веранде ждал элегантно одетый богатырь-африканец – Кира сразу узнала Мадиба. На этот раз он был в белых брюках, легком желтом пиджаке, белой рубахе с распахнутым воротом, в котором виднелся желтый шейный платок на мощной шее… Сейчас он выглядел обычным курортным франтом, плейбоем, и совершенно не был похож на грозного воина, хотя армейские часы по-прежнему красовались на широком запястье. Они тепло поздоровались.

– Господин Афолаби поручил мне доставить Королеву на «Звезду Африки». Конечно, если его приглашение принято.

Услышав эти пафосные фразы, неподходящие Мадиба так же, как и броская одежда, Кира не сдержала улыбки. И тут же подумала, что текст этот, скорей всего, задан хозяином: его напыщенность вполне сочеталась со стилистикой приглашения на листе золота с бриллиантом в уголке.

– Принято, принято, – весело ответила она.

– Прошу.

Они сели в просторный белый «Ситроен» со шторками на окнах, занявший почти весь внутренний дворик.

– Господин Афолаби приносит извинения за столь скромный автомобиль, который он для маскировки вынужден предоставить Королеве, – сказал Мадиба, и запустил двигатель.

И снова Кира улыбнулась.

«Ах, не останавливайтесь, прошу вас»! – хотела сказать она, но суровый африканец явно не был настроен шутить, – шутки не его амплуа, – и она благоразумно промолчала.

Водил он отменно, умело маневрируя, и мастерски выдерживая среднюю скорость: по запруженным улицам машина шла плавно, без торможений и резких ускорений.

– Как вы смогли меня найти? – спросила Кира. – Я имею в виду, найти тот дом…

Вначале она подумала, что Мадиба не хочет отвечать. Но он ответил.

– В джунглях мы по запаху чуем зверя за километр. И человека тоже…

Разговор завязался и это был добрый знак.

– Вы хорошо знаете Ниццу. Но ведь вы же тут не живете? – попыталась она закрепить успех.

Снова помедлив, африканец неопределенно пожал плечами.

– Сейчас живу.

– А вообще, где ваш дом?

Однако, так далеко разговорчивость Мадиба не распространялась.

– Простите, но об этом вам лучше спросить у господина Бонгани.

– А это кто? – удивилась Кира.

– Мой начальник. На Бале цветов мы сопровождали господина Афолаби. Помните?

Кира из вежливости кивнула. На самом деле, она тогда не запомнила телохранителей ВИП-африканца. И сейчас видела в сопровождающем только своего спасителя, вырвавшего ее из лап похитителей.

– А почему в новостях сообщили, что я сама убежала от бандитов? – продолжала интересоваться она.

– А об этом лучше спросить у журналистов, – холодно ответил Мадиба.

Кира все поняла. Дальше ехали молча.

Как только выехали за город, «Ситроен» прибавил скорость. Сзади пристроился массивный черный джип. Вскоре, миновав несколько развилок, машины свернули вглубь побережья.

За деревьями, тянувшимися по обочине, вспыхнули ослепительные блики. Присмотревшись, Кира разглядела дирижабль с зеркальной поверхностью. Машины подъехали к воротам небольшого частного аэропорта. Ворота отворились, «Ситроен» с джипом покатили к дирижаблю прямиком по разлинованной бетонке. На ее дальнем краю красовались несколько небольших самолетов и двухместный вертолет. Центр аэродрома – и, казалось, основательная часть небесной сферы – были отведены под дирижабль. Он висел у причальной мачты, принайтованный к ней толстыми канатами. Вблизи его огромное зеркальное тело, мерно покачивающееся на ветру, как корабль на волнах, представляло совершенно фантастическое зрелище: на зеркальной поверхности причудливым образом отражались небо и бетон, деревья и самолеты – одно перетекало в другое, распадалось на части и снова собиралось в фокус, рождая у Киры фантазии о невидимом живописце-волшебнике, рисующем свои чудесные миры поверх наскучившей ему реальности.