Если вы дадите отцу-одиночке няню (ЛП) - Айнерсон Энн. Страница 31

Наши невысказанные желания наполняют воздух.

Она совершенно очаровательна, и будь наши обстоятельства иными, я бы без раздумий затащил ее в постель и поклонялся ей так, как она того заслуживает. А так — поцелуй, который мы разделили пару дней назад, может оказаться самой близкой ночью с Марлоу Тейлор. Хотя я надеюсь, что это не так.

— Теперь сядь.

Она делает, как я прошу, и смотрит на меня с неуверенной улыбкой.

— Хорошая девочка. — Хвалю я.

Глаза Марлоу расширяются, и она проводит зубами по губам. Похоже, я не единственный, кого задело то, что я назвал ее хорошей девочкой. Хотя это не та обстановка, в которой я бы предпочел использовать этот термин. Я могу быть сдержанным, но это не значит, что в спальне у меня нет властной жилки.

Марлоу подтягивает колени к груди, пристально наблюдая за мной.

Я беру бутылку шампуня с бортика ванны и выдавливаю щедрую порцию на ладонь. Она откидывает голову назад, а я провожу пальцами по ее выбеленным солнцем волосам, втирая мыло в кожу головы медленными, уверенными кругами. Ее тело заметно расслабляется от моих прикосновений, и я понимаю, что мне нравится заботиться о ней. Думаю, именно поэтому я начал готовить ей завтрак каждое утро. Это то, что я могу сделать, чтобы убедиться, что она получает хотя бы одну здоровую пищу в день, не переходя никаких границ.

— Мгм… — Марлоу одобрительно хмыкает, когда я поглаживаю ее по вискам. — Боже, у тебя это так хорошо получается. — Говорит она.

Я представляю, каково это — услышать от нее эти слова, когда мы оба голые, а она лежит на кровати. Я бы стоял перед ней на коленях, обхватив руками ее бедра, и смотрел вверх, чтобы увидеть на ее лице выражение желания, пока я доставляю ей безудержное удовольствие. Я бы лизал ее киску языком, а пальцы Марлоу запутались в моих волосах, пока я усердно обрабатывал ее клитор, приказывая ей быть моей хорошей девочкой и кончить для меня.

Что я делаю?

Марлоу больна. Сейчас не время давать волю воображению, как бы сильно мне ни хотелось сделать с ней что-то еще в этот момент.

Я прочищаю горло.

— У меня было много практики, помнишь?

После того как я смыл шампунь с помощью насадки для душа, нанес кондиционер на ее волосы и ополоснул их во второй раз, я взял полотенце и ее халат с обратной стороны двери ванной.

Она берет меня за руку, когда я помогаю ей выйти из ванны, но настаивает на том, чтобы высушить себя, пока я стою на расстоянии вытянутой руки, на случай, если я ей понадоблюсь.

Ее лифчик и трусики все еще влажные, и я быстро помогаю ей облачиться в халат, когда замечаю мурашки, покрывающие ее руку. Я несу Марлоу к кровати и беру пижаму из комода с голубым амбре на другой стороне комнаты.

Следующие две минуты превращаются в пытку, пока она заставляет меня стоять лицом к стене, чтобы Марлоу могла переодеть мокрое белье. Когда она заканчивает, я поворачиваюсь и вижу, что она сидит на краю кровати в розовой майке и шортах, которые я выбрал для нее.

Боже, она просто неотразима.

Мои руки липкие, а дыхание затруднено от осознания того, что сейчас на ней нет трусиков под шортами. Она не попросила меня принести ей их, и это требует от меня решимости не позволить моим мыслям снова блуждать.

— Хочешь, я расчешу тебе волосы? — Прошептал я.

Она кивает с усталым выражением лица.

Я беру расческу из ванной и сажусь на кровать позади Марлоу. Я провожу щеткой по ее волосам медленными, уверенными движениями, стараясь не дергать слишком сильно. Ее волосы длиной до пояса золотистыми волнами ниспадают по спине, и как только я распутал все путаницы, начинаю заплетать французскую косу.

— Что ты делаешь?

Она откидывает голову назад, в ее глазах светится любопытство.

— Заплетаю тебе волосы. Я подумал, что будет лучше, если они не будут лезть в лицо, пока ты спишь.

— Это очень заботливо с твоей стороны. — Она улыбается мне, а затем поворачивает голову лицом вперед. — Я никогда не встречала другого мужчины, который бы так умел укладывать волосы, как ты. Я впечатлена.

— Очень мило с твоей стороны. Не уверен, упоминал ли я об этом раньше, но Мэдди, мама Лолы, уехала, когда она была совсем маленькой. В то время моей жизнью управляло множество внешних факторов, но единственным аспектом, над которым я имел власть, была моя реакция на ситуацию. С самого начала я решил сделать все возможное, чтобы Лола не лишилась счастливого детства, потому что ее мамы не было рядом.

Я делаю паузу, прикрепляя резинку к концу косы Марлоу. Это означало выучить наизусть песню из «КоКомелона», когда она была маленькой, научиться укладывать волосы и нарезать сэндвичи в форме единорогов и радуги. Я бы с радостью повторил все это сотни раз, лишь бы она знала, что ее любят без всяких условий.

— Что случилось с Мэдди? — Марлоу делает паузу, поворачиваясь, чтобы посмотреть на меня. — Если ты не возражаешь, что я спрашиваю.

Обычно я не люблю говорить об этом, но с Марлоу чувствую, что готов открыться и рассказать ей больше о своем прошлом.

— Мы с Мэдди начали встречаться в старших классах. Оглядываясь назад, я подозреваю, что отчасти ее влечение было связано с финансовым положением моей семьи. К несчастью для нее, я никогда не был заинтересован в экстравагантном образе жизни, что стало источником конфликта между нами. Мы часто ссорились, особенно когда я затрагивал тему брака или рождения детей. — Я делаю глубокий вдох, проводя рукой по волосам. — Я был ошеломлен, когда Мэдди ушла от нас, когда Лоле было всего шесть недель.

Марлоу резко вздохнула.

— Куда она ушла?

Ее тон стал тише.

— Насколько я знаю, она переехала в Канаду. С тех пор как она уехала, я ничего о ней не слышал.

У меня было разбито сердце, когда Мэдди выбросила десять лет, проведенных со мной, как будто они ничего не значили, и так легко оставила свою дочь. Я потратил годы, обижаясь на нее за то, что она сделала, но в конце концов гнев и предательство переросли в благодарность за то, что она вообще подарила мне Лолу.

Когда я оглядываюсь на Марлоу, то с тревогой вижу, что по ее лицу текут слезы.

— В чем дело? Почему ты плачешь? — Я вытираю слезу подушечкой большого пальца. — Я не хотел тебя расстраивать.

Я начинаю отдергивать руку, но Марлоу тянется, чтобы прижать ее к своей щеке и поцеловать мою ладонь.

— Я в порядке, обещаю. — Она утешительно улыбается мне. — Ты через многое прошел, и все же ты отложил это в сторону, чтобы обеспечить Лоле лучшее, что может предложить жизнь. Я серьезно говорю, что лучшего отца ей не найти.

— Спасибо.

Моя грудь напряглась.

Замечание Марлоу находит во мне отклик, о котором она, возможно, не догадывается. Я не говорил ей, что в последнее время меня мучило чувство вины за то, что я недостаточно забочусь о Лоле, и ее слова задели меня за живое.

Даже когда она чувствует себя хуже всех, она быстро приходит мне на помощь. Учитывая наше прошлое общение, у нее есть все основания затаить на меня обиду, но она этого не делает.

Ее доброта и заботливость — одна из причин, по которой мне чертовски трудно держать дистанцию, хотя так будет лучше для нас обоих.

Я глажу ее по щеке, проводя кончиками пальцев по ее челюсти, пока между нами царит молчание, напряжение между нами не ослабевает. Мой взгляд встречается со взглядом Марлоу, и я с трудом вспоминаю, почему мне не следует целовать ее прямо сейчас.

Она качает головой.

— Я видела этот взгляд раньше.

— Какой взгляд?

Я притворяюсь невинным.

— Тот, который бывает у тебя, когда ты раздумываешь над тем, что делать не следует.

— Ты думаешь, что так хорошо меня знаешь, да? — Спрашиваю я с игривой ухмылкой.

Она поднимает бровь.

— Я ошибаюсь?

— Честно? Нет. Я убеждал себя, что не должен целовать тебя снова. — Говорю я, глядя на ее рот.

Марлоу закрывает мне рот ладонью.

— Ты не можешь поцеловать меня прямо сейчас. — Говорит она.