Огонь Изначальный - Боталова Мария. Страница 16

– Если я совершила такое ужасное преступление, то почему арэйны так спокойно себя вели? Пытались, конечно, взломать охранный круг, но особо не мучились.

– Они знали, что ты никуда не денешься. И, полагаю, не видели причин нервничать. Возможно, даже решили немного развлечься.

– Да уж… – Я передернула плечами, вспомнив, как именно собирался один из них развлечься. – Когда приходила в себя, Фейла ничего не говорила?

– Говорила. Она ответила на мои вопросы.

– И не испугалась арэйна Смерти?

– Испугалась. Потому отвечала быстро, почти без запинки. Чтобы меня не злить.

– Что она рассказала?

– Ничего особенного. Сбежала из родной деревни, потому что устала каждый день работать у хозяина. Просила арэйна отпустить ее трудиться вместе с остальными в поле, но тому нужна была прислуга в доме. Арэйн был вспыльчивым и часто поднимал руку на Фейлу. И не только руку, – хмыкнул Ксай. – Иногда любил пинать. Наконец она не выдержала и сбежала, ну а наказание за побег одно – пойманного раба лишают жизни. И, надо заметить, раньше ни один раб наказания не избегал. Ее найдут, Инира. В любом случае. А мы к тому времени должны быть от Фейлы далеко. Я не собираюсь убивать каждого, кто предъявит права на рабыню.

Тяжелый взгляд Ксая заставил передернуть плечами. Я понимала, что он прав, однако что-то внутри меня противилось тому, чтобы бросить девушку, зная, какая участь ей уготована.

– А если отправить ее в Лиасс? Дать немного денег, отвести к лекарю или просто на постоялый двор в какой-нибудь деревеньке. Раз она привыкла к деревенской жизни.

Взгляд Ксая сделался еще мрачнее.

– У тебя есть подходящие координаты?

– Да, думаю, подберу.

Наутро Ксай воспользовался заклинанием перехода между мирами, чтобы отправить Фейлу в большую деревню неподалеку от моего города. Лекари там были, немного денег мы девушке выдали, а значит, она должна справиться. Ну а если что-то пойдет не так, это уже будут не наши проблемы. Главное, арэйны до нее не доберутся, ведь раньше рабы не сбегали столь далеко, в другой мир.

Я так и не поговорила с Фейлой. Пыталась немного рассказать о человеческой жизни в Лиассе, но девушка дрожала, косясь на меня с таким ужасом, что я постоянно сбивалась и теряла мысль. В итоге все свелось к заявлению Ксая: «Ты же работала в доме хозяина, значит, видела, как живут арэйны. Жизнь свободных людей почти ничем не отличается от жизни арэйнов». На него Фейла смотрела с еще более диким ужасом, чуть ли не теряя сознание, – видимо, к арэйнам Огня она привыкла, а вот арэйн Смерти, легенда Арнаиса, был для нее кем-то вроде ожившего кошмара из детских страшилок. Но Ксай к подобной реакции на свою персону привык и потому нисколько не смутился. Мне же, наоборот, было неприятно видеть такой страх. Похоже, полуобморочная Фейла попросту не верила, что ее действительно собираются отпустить, да не просто бросить в лесу – отправить в мир, где люди свободны.

– Почему ты согласился со мной? – спросила я, когда зеленоватое пламя туннеля погасло. – Ты ведь мог настоять на том, чтобы оставить Фейлу здесь.

– Нельзя полностью исключить вероятность, что нашедшие ее арэйны не узнают о нас. Все-таки пятеро из них пропали. Без расследования или, как минимум, допроса здесь бы не обошлось. Отправив Фейлу в Лиасс, мы полностью обезопасили себя.

Я ожидала услышать подобный ответ.

Гикари меня поразили. Только сейчас, приблизившись к животным, я по-настоящему их рассмотрела. Ночью, когда пришла в себя, что-либо увидеть мешала темнота, утром во время завтрака и открытия Ксаем портала все внимание было занято Фейлой. А гикари… они оказались необыкновенными! Внешне похожие на лошадей, только с более тонким, изящным, я бы даже сказала, хрупким строением, они обладали такими же крыльями, как у арэйнов. Сами тела, гибкие и сильные, с перекатывающимися под блестящей шкурой мышцами, были вполне привычных мастей. Привычных, разумеется, для мира арэйнов, потому как один из жеребцов мог похвастаться насыщенным бордовым цветом. Если шкура его отливала закатно-кровавым, то грива и хвост – более рыжие, словно языки пламени. Но больше всего потрясли, конечно же, крылья. Белоснежные, искристые, переливающиеся блеском подрагивающих частиц энергии стихии. Какой именно? Наверное, это Ветер, ведь каждая частица похожа на пылинку хрустальной россыпи. Белые, но в то же время как будто немного прозрачные искры. Второй жеребец тоже впечатлял сочетанием угольно-черного тела с белыми крыльями.

– Они прекрасны, – выдохнула я, не в силах подобрать подходящих слов для описания чувств, что охватили меня при виде удивительных существ.

– Магические создания стихии Ветра, – произнес Ксай, задумчиво рассматривая то ли гикари, то ли меня, любовавшуюся гикари. Потом усмехнулся: – Твоего зовут Огонек.

Ну да, похож. Если увидеть издалека бегущего или летящего коня, то его гриву и хвост, наверное, можно принять за настоящее пламя. Пока я раздумывала, чего смешного в имени Огонек – так и у нас любого норовистого, игривого жеребца, независимо от масти, назвать могут, – Ксай добавил:

– А моего зовут Огонь.

Так вот что Ксая позабавило! Огонь для него и Огонек для меня, как для младшей и менее опытной в нашей команде. Правда, мне сейчас, как и в последние несколько недель, было не до смеха.

– Собираемся, – скомандовал Ксай.

– Я хочу посмотреть на деревню, откуда сбежала Фейла, – твердо, без каких-либо эмоций глядя на арэйна, сказала я. Голос прозвучал мрачновато, в тон мыслям, терзавшим меня с вечера и лишь ненадолго отступившим при виде красавцев гикари.

– Хочешь? – задумчиво повторил Ксай, окидывая меня странным взглядом, после чего вдруг недобро усмехнулся: – Будет тебе рабская деревня.

Мы пристроили сумки на гикари, немного подпортив изящный вид животных походными баулами. И только когда нужно было отправляться, я сообразила, что не представляю, каким образом гикари управлять.

– А как… на них летать? – спросила растерянно.

– Почти как на обычных лошадях ездить. Различаются только некоторые нюансы в натяжении поводьев и наклоне корпуса седока, в связи с увеличением количества команд. Я покажу.

Пришлось потратить немного времени на мое обучение, но результат того стоил! Когда я забралась в седло, было так странно видеть выступающие из спины гикари крылья, большие, переливающиеся множеством хрустально-белых искр. Волнующе, наверное, даже чуточку страшно было отдавать команды Огоньку. Сначала заставила его двинуться медленной рысью вперед, потом разогнаться и, наконец, взлететь. Для тренировки мы выехали из леса, потому ничего не помешало, когда расправились крылья. Оттолкнувшись ногами, гикари взмахнул крыльями и оторвался от земли. У меня перехватило дыхание, что-то внутри ухнуло вниз. Огонек быстро начал подниматься вслед за Огнем.

А потом мы летели над лесом. Взмахи сильных крыльев, плавные движения, как будто не летим, а плывем. Ветер обдувает лицо, холодя щеки и развевая за спиной длинные волосы. Иногда начинают слезиться глаза, но это такая мелочь, когда вокруг восхитительные, бескрайние просторы, над головой светит остывшее солнце, а земля, такая открытая и беззащитная, словно лежит на ладони. Постепенно душу наполняют ощущение свободы и восторг. Сейчас, с высоты полета, все кажется таким мелким и глупым, недостойным ни переживаний, ни тревог. И ведь знаю, что, снова ступив на землю, буду тонуть в своей обиде на мир, злиться на себя, на окружающих, на то, как несправедливо устроена жизнь, снова буду предаваться мрачным мыслям, но именно в этот момент хочется избавиться, очиститься от грязи. Прямо под ярко сияющим солнцем, в потоках воздушных просторов так хочется стать лучиком света с безмятежными мыслями, за которые не будет стыдно перед величественной красотой неба.

К сожалению, долго полет не продлился – не прошло и пары часов, как Ксай скомандовал приземляться. Впереди под нами расступился лес, открывая взору большую деревню и поле голой, промерзшей земли за ней. Впрочем, было бы странно, если б измученная Фейла смогла далеко уйти от деревни. Учитывая желание арэйнов схватить беглянку, сомневаюсь, что у нее получилось оставаться на свободе больше дня. Но все равно было жаль так быстро спускаться на землю, тем более что зрелище меня ожидало явно не из приятных. На самом деле мне вовсе не хотелось смотреть на живущих в рабстве людей, но я почему-то чувствовала, что должна это сделать.