Летай, чтобы выжить (СИ) - Крынов Макс. Страница 55

— Шаргкоф. А ты?

Прекрасно. Теперь я знаю, что у людей внизу есть поселения, и даже знаю название одного.

— Я много где жил, но в Шаргкофе не был, — пожимаю плечами. — А сюда-то как попал? Нет, я слышал, что некоторые люди поднимаются на острова в поисках сокровищ: собственно, сам я тоже оказался здесь в поисках каххлена, и даже нашел, но как угораздило тебя попасть в такую ситуацию?

Я просто пересказал человечку услышанное, но этого хватило, чтобы он немного расслабился и пожал плечами:

— Да все так же получилось. Дурак — услышал рассказ от одного владельца дирижабля, что рядом с нами появились острова. Вот и полетел на Нурсе вверх, и даже нашел такой остров на свою беду… Кто знал, что его облюбует одна из дочерей Матери пауков!

— А ты думал, сокровища будут находиться без охраны? — хмыкнул я.

Человечек потупился.

— Ну, я думал, здесь все будет, как в сказках. Пещеры с алмазами, драгоценные травы и ресурсы для роста нурса. Я даже кирку с собой прихватил, прежде чем сунуться сюда. Правда, выронил где-то в этой пещере. Слушай, ты это… Не бери кирку, а? Мне ее нужно знакомым рудодобытчикам вернуть. Я ее у них… одолжил.

— Я не видел тут никакой кирки, — пожимаю плечами.

Человечек мне явно не поверил.

— Эх… Ну, ты хотя бы меня спас. Еще раз — огромное тебе спасибо! Не знаю, как бы я выбирался, если бы пауки по-прежнему охраняли эту пещеру.

Да рано или поздно сдох бы, и все. Чего гадать.

Помолчали. Я не знал, о чем еще спрашивать, потому пожал плечами.

— Ладно, если помощь тебе больше не нужна, то давай прощаться.

— Да, да…

Вот уверен, что в ближайшие пару часов он отсюда и носа не высунет.

К слову, нужно бы его предупредить, чтобы не откровенничал с остальными, если кто-то еще доберется до этих пещер.

— Кстати, хочу тебя предупредить — я видел, как к тем причалам на дальней от нас стороне острова пришвартовывались летающие острова. Мне показалось, что люди на них жестоки. Они разговаривают на нашем языке, но отличаются от нас. Они бесстрашны, ходят по пещерам группами и с удовольствием режут глотки друг другу и арахнидам.

— Ты, наверное, шутишь? — отшатнулся человечек.

— Я абсолютно серьезен.

— Ладно… Подожду, пока все успокоится, а потом мы с нурсом сбежим отсюда.

Либо его питомец погиб, и человечек бредит, не желая принимать действительность, либо его питомец достаточно мелкий, чтобы протиснуться в тридцатисантиметровую щель. Я скорее в первое поверю.

Я уже развернулся, но человечек окликнул меня:

— Погоди… Спасибо тебе, Кин. Прости, что не вылезаю и не могу тебя по-нормальному обнять — страшно мне. Но не поблагодарить не могу тоже. Держи, это это все, что у меня есть.

Человечек высунул из трещины ладонь, и швырнул мне что-то, напоминающее прозрачную пластинку. Пластинка проскакала по полу и остановилась рядом с моими ногами. Я поднял ее, не заботясь, что та может быть отравлена — будь у человечка яд, он бы уже попытался потратить его на паука. Да и сам не стал бы голыми руками пластинку держать.

— Будешь рядом с Шаргкофом — спроси меня в трактире у старого Карла. Буду жив, и буду в городе, угощу тебя пивом, — сказал человечек дрожащим голосом.

Несмотря на то, что я его спас, поднимать пластину, которую человечек счел ценностью, было неловко, будто у нищего последнее отобрал. Так неловко я не чувствовал себя, даже когда мачеха, напившись, расчувствовалась и полезла ко мне с объятиями.

— Желаю тебе выбраться, — кивнул я и пошел на выход, нагрузившись ржавыми клинками со стола.

Глава 25

На выходе из пещеры я никого не встретил. Меня не поджидали Макс и Клева, чтобы попытаться отнять добытое. Не было и Змей, которые спросили бы, что я делаю в темных местах поздно ночью, и попросили закурить, а когда отказался бы — попытались прикурить уже мне. Я спокойно спустился со скалы, шагая по едва заметной тропке, и по низкой траве дошел до причала.

Мне встречались люди, но их было куда меньше, чем днем. Двое человек, тихо переговариваясь, прошли стороной мимо меня. Я различал в тусклом свете чьи-то силуэты возле пещеры, увидел шевеление на летающих островах, но не обратил на это особого внимания. Меня больше занимало, как дотащить до своего острова больше двадцати килограмм ржавого и не очень ржавого металла и не растерять ничего по пути.

Вот только до острова я не дошел — остановился на причале, рядом со сгорбленной девчачьей фигуркой, которая сидела на краю сбитых досок. Ноги девушки зависли над пропастью.

— Клева?

Девушка посмотрела на меня потухшим взглядом.

— Кин. Чего хотел?

— Да ничего. Я думал, ты уже легла спать, или на форуме сидишь.

— Зачем? — тусклым голосом спросила она меня.

Похоже, придется какое-то время поработать психотерапевтом.

Приближаться к краю причала было слегка боязно — телекинезом или какой-нибудь воздушной магией я не владею.

Я присел в полуметре посередине сколоченных досок, сложил рядом с собой груду оружия и сказал:

— Слушай, я понимаю: паучиха испортила твое кольцо. Но я уже говорил и повторю: на форуме рассказывали, будто есть шанс вернуть ему силу с помощью другого облика. Просто нужно узнать, как это сделать.

Девушка безрадостно засмеялась:

— Да… Да, ты прав. Ты во всем прав, Кин, вот только есть один маленький нюанс. У Макса не было облика, и…

— Ты отдала облик ему? — неверяще перебил я.

Девушка кивнула.

— Но зачем⁈

— Сама не понимаю, как-то так вышло, — снова сухо хохотнула Клева. — Он довел меня до острова, полез обниматься, долго благодарил за то, что мы его вытащили. Потом ушел к себе и сразу отчалил. А когда я залезла в свою сумочку, то не обнаружила там того куска хитина. Вот так и отдала… Остров Макса был уже в сотне метров от причала и улетал все дальше, а у меня не было энергии, чтобы его преследовать. Да и зачем? Что я сделаю против человека, у которого есть облик? Стану швырять на него сверху камни? Так у меня энергии мало. Он дождется, пока я остановлюсь, и сам взлетит над моим островом.

Я никогда не ловил себя на рыцарских порывах души. Возможно, в далеком детстве и было что-то, когда можно было вмазать пластиковой лопаткой по носу мальчика, который сыплет песок на голову девочке. И не уверен, что это делалось ради справедливости, а не из-за агрессии.

Чем старше я становился, тем меньше становилось случаев, когда я мог отделать хулигана во славу справедливости. Барышни с ланьими глазами не звали меня на помощь из подворотен. Ровестники не пытались отобрать мелочь, а если и случалось что-то, связанное с деньгами и ровестниками, то агрессором был я. Но если и шпыняли кого-то, но по-мелочи. Школа у нас нормальная, без склонности к АУЕ. Никого и никогда не пытались окунуть головой в унитаз, или поставить на бабки. Даже девушки не просили меня донести их до дома на руках, потому что подвернули ногу. Если и было в этом мире что-то геройское, то оно проходило мимо меня. Максимум, на что меня хватало — уступать место пожилым или беременным. У старушек и стариков артрит, артроз, остеохандроз и прочие невеселые болячки, которые трудно переносить в автобусе, а беременные… ну, они беременные.

А вот насчет других ситуаций мнение переменилось. Пока взрослел, понял, что эти рыцарские поступки зачастую выходят рыцарям боком. В переулок, откуда доносятся вопли, стоит заходить, если ты ну прям крутой боец и желаешь разбить хулиганам лица. В иных случаях — не заходя в переулок собираешь прохожих, людей с ближайших забегаловок и уже вместе с ними идешь туда. Или в ближайшем магазине говоришь, что в переулке избивают полковника в погонах и просишь вызвать полицию, а там уж как судьба пошлет: либо наряд через пять минут, либо Косолапого через час. В бытовую семейную драку соседей на лестничной площадке лучше не лезть, если не хочешь почесать кулаки о лица соседей, или отхватить от них и вдобавок остаться крайним, потому что против тебя спаянная бочками алкоголя и годами совместной жизни семья. Кто станет покупать ей домой продукты и водку, если он присядет за тяжкие телесные? Явно не ты. Поэтому, по ее словам, ты и его, и ее избил. А если медэкспертиза докажет, что это не так, она не подаст заявление на мужа.