Обитель мрака - Андерсон Пол Уильям. Страница 28

— Вероятно, нет, — ответила Чи. — Однако мы попадем в гущу боя, если возьмем курс туда. А там уж кто знает, что из этого выйдет. Поехали!

На подходе к планете они получили сообщение, переданное по лазерному лучу. Следовательно, оно предназначалось только им. Стало быть, их обнаружили. Сообщение было закодировано шифром Содружества. Фолкейн понял это, сравнив разные полученные сигналы. Прочесть его Фолкейн не смог, но смысл был ясен: назовитесь, иначе подвергнетесь нападению.

Пень принялся выдавать анализ данных. Встречный корабль скорее всего был броненосцем класса «континент». Его координаты, скорость и ускорение поддавались более точному определению. На своем теперешнем курсе корабль не мог приблизиться на расстояние, позволяющее разглядеть его невооруженным глазом, пусть даже как черную полоску не толще бритвы на фоне Млечного Пути. Но его дальнобойные снаряды и ракеты вполне могли достать «Через пень-колоду». К тому же мертвое солнце было слишком близко, и ни один из кораблей не мог перейти на гиперпространственную тягу.

— Уходим, — приказал Фолкейн и послал в ответ устное сообщение на английском: «Мы не враги. Нас случайно занесло сюда с Земли».

Минуту спустя Пень доложил, что в них пустили ракету. Фолкейн не удивился: люди в этом корабле, должно быть, ошалели от усталости и подавляемого ужаса; нервное напряжение превратило их в машины, выполняющие свои обязанности, и если он, Фолкейн, не ответит им кодовым сигналом, стало быть, он — бабурит, который норовит нанести удар.

На таком расстоянии луч успеет рассеяться и не сможет причинить вреда. Маленький корабль, на каком летел Фолкейн, был не в состоянии нести на борту достаточно мощный генератор силового поля, способный отразить скоростную боеголовку. К этот корабль, даже при небольшой массе, не сумеет удрать от смертоносной торпеды, наводящейся на выхлоп от дюз.

Но «Через пень-колоду» имел мощность, которой хватило бы на два таких корабля, и он не должен был тратить ни капли этой мощности на энергетические экраны. Небосвод неистово завертелся перед глазами Фолкейна — это компьютер послал корабль по дуге. Двигатель обычного судна не выдержал бы такой нагрузки. Увернувшись от торпеды, «Через пень-колоду» открыл по ней стрельбу. Торпеда развалилась, превратившись в ливень огня и раскаленных обломков стали. Корабль снова развернулся и лег на прежний курс, а крейсер землян пошел прочь, не пытаясь атаковать еще раз.

На миг перед глазами Фолкейна возник образ: человек на борту броненосца. Он родом… возможно, из Японии, и в нем всегда жива память об этих прекрасных островах, о древних изогнутых кровлях, цветущих вишнях у подножия чистых склонов Фудзи, о садике, где жили садовник и бонсаи, [12] всю жизнь любившие друг друга, о холодном звоне вечерних колоколов, под который он брел по улице бок о бок с девушкой. А сегодня он сидит как привязанный перед дурацкими мордами приборов, и в костях его отдается рев двигателей. Язык распух от жажды, от волнения человек весь покрылся потом, одежда воняет, соль щиплет глаза, горькой коркой лежит на губах. Проходят томительные часы, а он ждет, ждет, пока дом не превращается в полузабытый, лихорадочный сон; потом раздается тревожный гудок, существа, которых он никогда не видел даже в кошмарах, появляются где-то далеко за переборками (во всяком случае, так говорят приборы), и человек выполняет приказ рассчитать траекторию торпеды, поставить ее на боевой взвод и снова ждет, чтобы узнать, стал ли он убийцей или, наоборот, ему суждено быть убитым. И мечтает, чтобы гибель его была быстрой и безболезненной, чтобы не трещала рвущаяся кожа и не плавились глазные яблоки. А может, на миг и в его голове промелькнет мысль о том, вспоминают ли свою прекрасную родину эти чудовища, в которых он только что выстрелил. Интересно, где родился Шелдон Уайлер? Фолкейн взял микрофон внутренней связи и произнес:

— Кажется, на этот раз пронесло.

Любую команду происшествие вынудило бы спешно искать укрытие. А вот Чи оно навело на одну мысль. Эдзел выслушал ее, задумался и решил, что возможный выигрыш оправдывает риск. Фолкейн малость поспорил, но потом сдался; юноша, которого он считал оставшимся в далеком прошлом, взял в нем верх над мужем Койи.

Не то чтобы у них был шанс совершить молниеносный бесшабашный подвиг. Время уходило, корабль осторожно продвигался вперед, напрягая все свои детекторы. Пень просеивал и отбрасывал данные. Фолкейн пыхтел трубкой до тех пор, пока обожженный язык не перестал ощущать вкуса пищи, которую он заставил себя проглотить. Чи лепила фигурку из глины — так яростно, словно этот материал был ее злейшим врагом. Эдзел медитировал и спал.

Бесконечность наконец кончилась.

— Корабль Солнечной системы уничтожил корабль бабуритов, — объявил компьютер и выдал координаты. Задремавший в кресле Фолкейн вздрогнул.

— Ты уверен? — спросил он, вскакивая на ноги.

— После характерной для взрыва вспышки один из двух источников нейтринного излучения перестал действовать. Второй источник удаляется и при любом доступном ему ускорении не сможет вернуться к месту боя раньше, чем через стандартный сутки.

— Да и вряд ли у него возникнет такое желание…

— Мы сумеем подойти к уничтоженному кораблю через три и семь десятых часа, плюс-минус примерно сорок минут по моим расчетам.

Фолкейна охватило возбуждение.

— И, надо полагать, пятьдесят шансов из ста — за то, что корабль будет с Бабура?

— Нет, это известно наверняка. Я провел статистическое исследование состава излучения термоядерных реакторов обеих армад. У выведенного из строя корабля спектр строго бабуритский.

Фолкейн кивнул. Двигатели, принцип действия которых основан на слиянии ядер, предназначенные для работы в условиях планет с массой, близкой к юпитерианской, отличаются по спектру излучения от двигателей, взятых на вооружение существами, дышащими кислородом. Фолкейн это знал, но не думал, что удастся собрать достаточное для точного математического расчета количество данных.

— Браво, Пень, — сказал он. — Ты не перестаешь удивлять меня своей инициативностью.

— А еще я изобрел три новых карточных игры, — сообщил Фолкейну компьютер.

Неужели с надеждой в голосе?

— Забудь о них! — прошипела Чи. — Бери курс на эти хорошенькие обломочки.

Вибрация двигателя усилилась.

— Когда мы впервые попали в этот уголок космоса, наше путешествие было более веселым, — задумчиво произнес Эдзел. — Но ведь восемнадцать земных лет тому назад и мы были моложе.

Неужели Эдзел щадил их чувства? Такой срок при средней продолжительности жизни на его планете значил для него гораздо меньше, чем для обитателей Земли или Цинтии.

— Мы были полны гордости, — ответил Фолкейн. — Это было наше открытие, и оно могло дать десятку рас тот шанс, в котором они так отчаянно нуждались. А теперь… — Его голос замер.

Эдзел положил руку ему на плечо. Фолкейну пришлось напрячься, когда ее вес прибавился к силе тяжести.

— Не считай себя виноватым в том, что из-за планеты идет война, Дэви, — с жаром проговорил одинит. — Наше открытие принесло пользу. А возможно, и опять принесет.

— Мы же понимали, что долго хранить тайну невозможно, — добавила Чи. — Лишь по чистой случайности первым, кто повторил наши логические выкладки, был старина Ник, и нам удалось уговорить его не распространяться. Но рано или поздно наверняка должна была начаться какая-нибудь заваруха.

— Конечно, конечно, — ответил Фолкейн. — Но война! Я-то думал, цивилизация уже переросла это.

— Шенны не переросли, и бабуриты тоже, — сердито сказала Чи. — Ты не должен винить Техническое общество, если У чужаков дурные манеры. Это чувство симметрии порочности, присущее вашему виду, — весьма странная штука.

— Почему-то я, не вижу здесь параллелей, — возразил Фолкейн. — Проклятье, когда шенны плели заговоры и нападали на нас, ими руководил какой-то извращенный здравый смысл. Но бабуриты? Зачем они так вооружились? Они же не предвидели, что придется биться за Обитель Мрака. Да и зачем им вообще воевать? Если они смогли купить инструменты и технологии, необходимые для строительства такого флота, то могли бы за ничтожную толику этих денег приобрести все сверхметаллы. Меня не оставляет чувство, что мы, Техническая культура, как-то повинны в этом.