Время «мечей» - Корецкий Данил Аркадьевич. Страница 30
– Смотрите! Что за хрень? – Володя показал в сторону ржавой, чуть сплющенной железной трубы диаметром больше метра, которая горизонтально торчала из пригорка шагах в ста от воронки.
– Это каркас скважины. Ее укрепляют, чтобы не обвалилась, пока идет закладка заряда, подводятся провода… В общем, технологически обязательный элемент. Восемь слоёв двенадцатимиллиметровой листовой стали, – пояснил Иван Степанович. – При взрыве ее выбросило, словно снаряд…
– А как эти заряды взрывали? В смысле – откуда? – спросил Карим. – Должен же быть пункт управления – какой-то бункер с кнопкой… Где он?
«Что-то он не столько каналом, сколько Огненным Драконом интересуется», – подумал Мончегоров, по привычке даже в мыслях не называя секретную составляющую проекта своим именем.
Он, конечно, знал, что система подрыва зарядов, а также аппаратура для регистрации параметров взрыва размещались в специально оборудованных грузовых автомобилях «Урал-375». Но вслух сказал:
– Мне это знать не положено. У нас допуски в различные зоны были разграничены. Я же мелиоратор. Моё дело – направление русла…
– Но вы же были главным инженером проекта?!
– Да. Проекта прокладки канала. Я руководил его реализацией как представитель официального заказчика – Минводхоза. Но для того, чтобы проложить канал, мне совсем не обязательно было знать некоторые… Скажем так – засекреченные нюансы его исполнения. По этой линии был свой главный…
Карим внимательно слушал. Очень внимательно. И, очевидно, ждал продолжения.
– Если вас больше интересуют эти «нюансы», то нужно было приглашать… – Мончегоров чуть не назвал засекреченную фамилию, но вовремя спохватился и осёкся.
– Не меня нужно было приглашать…
– А кого? Виталия Евгеньевича, Докукина? – спросил Карим, остро глянув из-под прищуренных век.
Ивана Степановича бросило в жар. Откуда «представитель правительства» может это знать?! Фамилию, которую он назвал, невозможно найти ни в одном открытом документе по проекту «Тайга»!
– Где вы узнали про него?!
Карим небрежно отмахнулся.
– Бросьте! Какие сейчас секреты? Особенно для правительственного уровня!
– Почему же вы его не привлекли к вашему делу?!
– Он сказал, что в прокладке канала вы разбираетесь лучше. И что сопутствующими вопросами тоже владеете… В пределах, которые нам необходимы.
Теперь у бывшего главного инженера внутри все заледенело. Карим врал! Докукин никогда бы не назвал его фамилию. Да и вообще не стал бы ни с кем разговаривать на эту тему. А если бы они сделали к нему подход и упоминалась фамилия главного инженера, он немедленно сообщил бы об этом Мончегорову! Почему же не сообщил?!
– Поэтому мы и обратились к вам, – дружески улыбнулся Карим, хотя глаза у него оставались холодными и совсем не дружескими. – И вполне удовлетворены вашей компетенцией! Теперь давайте осмотрим следующие заряды. Ну, те, которые законсервированы…
– Точнее, осмотрим скважины! – уточнил Мончегоров. – Они вполне могут быть пустыми…
– Пусть будет так, – нетерпеливо кивнул Карим. – Куда ехать?
– Первая в километре на северо-запад отсюда. Вторая – в километре от первой, тоже на северо-запад, по прямой.
– Так поехали! Чего ждём? – Карим был явно возбужден, как игрок, когда пришло время открывать карты.
Володя привычно нырнул на водительское место, Карим и Рустам тоже мгновенно оказались внутри. Иван Степанович чуть замешкался, снимая бахилы.
– Живее! – высунувшись из люка, крикнул Карим с плохо скрываемым раздражением.
Проехав километр в указанном Мончегоровым направлении, Володя сказал:
– Вон там, справа, какой-то забор, проволока, вышки… Как в колонии…
– Давай туда, – скомандовал Карим. – Это то, что мы ищем. Вряд ли здесь еще и колонию построили…
Впереди находился огороженный некогда сплошным дощатым забором квадрат территории размером примерно сто на сто пятьдесят метров. Поверху шла ржавая колючая проволока, через каждые десять метров висели выцветшие объявления: «Запретная зона! Огонь открывается без предупреждения!» Еще чаще попадались знаки радиации: желтые круги с тремя черными треугольниками внутри. Но сейчас все это не имело значения: ограждение во многих местах повалилось, ржавая проволока порвалась и ослабла, сторожевые вышки опустели, ворота были распахнуты настежь, одна половинка упала и лежала поперек дороги.
Вездеход переехал ее и беспрепятственно въехал на некогда режимную территорию. Когда-то ее тщательно очистили от растительности, но сейчас здесь буйствовали трава, кустарник и довольно высокие деревья. Правда, значительная часть огороженного пространства была забетонирована, и на ней ничего не росло, кроме травы, пробивавшейся в многочисленные трещины. В середине бетонной площадки на метр возвышался бетонный же квадрат, из середины которого на полметра торчала металлическая труба, напоминающая ту, которую они только что видели на месте второго взрыва. Возвышенность была огорожена высоким забором из колючей проволоки.
Володя отстегнул от пояса штык-нож от АКМ и, соединив клинок с ножнами, привычно перерезал пять рядов проволоки. Карим подбежал к трубе вплотную, Иван Степанович подошел следом. Труба была залита бетоном, на поверхности которого виднелись срезы трех толстых электрокабелей. Вокруг имелись следы затирания цементом.
– И что это значит? – нетерпеливо спросил Карим.
– Заряд внутри! – уверенно сказал Мончегоров и поднес к трубе дозиметр. Уровень радиации был нормальным.
Карим глубоко вздохнул вроде с облегчением.
– Что ж, поедем, осмотрим остальные скважины. Чтобы знать точную картину!
Вторая скважина находилась примерно в километре на северо-запад. Выглядела она попроще – забора не было, только огороженная проржавевшей колючей проволокой территория с возвышающимся бетонным квадратом и торчащей из него трубой. На проволоке тоже висели знаки радиации и угрожающие предупреждения, а торец трубы был наглухо заварен массивной заглушкой.
– Надо вскрыть, тогда будет видно, – ответил Иван Степанович на вопросительный взгляд Карима. Тот молча кивнул, и они поехали к третьей скважине, которая оказалась на таком же расстоянии и выглядела примерно так же. Только вокруг нее все заросло деревьями и кустарником, а на стальной трубе не было ни заглушки, ни бетона. Мончегоров бросил вниз несколько камешков, пытаясь по секундомеру определить глубину шахты. Но звуков падения не услышал и покачал головой:
– Со значительной степенью вероятности можно сказать, что она пустая!
– Ладно, возвращаемся! – сказал Карим, и они направились обратно к вездеходу.
– Для наших целей эти скважины интереса не представляют, – успокаивающе говорил Иван Степанович. – Займемся каналом, завтра сделаем съемку, посчитаем процент сохранности… Но я вам сразу скажу: судя по поверхностному осмотру, ни о какой сохранности говорить нельзя. Все надо начинать сначала…
Карим остановился, резко развернулся и заступил дорогу Мончегорову.
Лицо его закаменело.
– Уважаемый Иван Степанович! – официальным тоном произнес он. – Канал и старые работы меня не интересуют. Довожу до вашего сведения, что по поручению своего правительства и по согласованию с вашим правительством я должен извлечь хотя бы один заряд! Это моя основная цель. И ваша тоже! Поэтому завтра мы начнем раскрывать первую шахту!
Выражение его лица, а особенно непреклонный жестокий взгляд не допускали возражений. Мончегоров растерялся и даже не знал, что ответить. Карим развернулся и быстро пошел вперед. БРДМ оставили метрах в пятидесяти на небольшой прогалине. Рустам и Володя стояли неподалеку, согнувшись и рассматривая что-то под ногами. В руках у них были ружья.
– Клад нашли? – окликнул их Карим.
Но те шутку не поддержали, напротив – приложили пальцы к губам и всполошенно замахали руками. Карим ускорил шаг. Мончегоров шел за ним, пребывая в полнейшей растерянности.
– Ну, что случилось?
– Тихо… Вот! – Володя вытянул руку. Дрожащий палец указывал на отчетливо отпечатавшийся в мягкой земле звериный след.