Мера зверь - Изотов Александр. Страница 9
Измятые бока показались мне ужасным кощунством. А ведь изначально чаша, несомненно, была прекрасной. Ну, почему нельзя было провести какой-нибудь обряд очищения, и оставить сосуд таким, какой он есть? Изящным и роскошным…
«Частичка Абсолюта, я ждала тебя».
Кубку и так уже изрядно досталось, и я держал его осторожно. Не хотелось еще больше повредить. Этот приор, должно быть, идиот — он даже не разобрался, что внутри сосуда. Если он побоялся поддаться искушению, значит, слабак.
Я усмехнулся.
— …нулячье! — донеслась какая-то ругань, совсем издалека, будто кто-то громко крикнул во дворе огромного замка, и ветер донес эхо.
«Ты сможешь защитить и вернуть всех, кого хочешь».
Шнурок от талисмана давил в кожу чуть не до крови, и я недовольно полез за пазуху. Надоело, все время натирает шею…
— …не думал, мой приор…
Едва я коснулся скрутки, как уши прорезал крик Рычка. Я совершенно непроизвольно повернул голову. Где он? Как будто совсем рядом…
«Стой. Смотри на меня!»
Совсем рядом стояли Зигфрид и Керт. Приор отвел меч в сторону, и уже начал движение, но, увидев мой взгляд, остановил удар. Странно, он что, не видит, что прямо в меня бьет?
— Ты слышишь меня, зверь? — голос приора донесся как сквозь вату.
Мне было совершенно безразлично, что он там спрашивает. Я свободен, и ничем не обязан этому зазнавшемуся человеку.
Я опять почуял холод в руках. Кубок почти отморозил мне пальцы, но я продолжал держать его за ножку. Второй рукой я тянул из-за пазухи талисман — давно пора выбросить, зачем таскать с собой прошлое?
Тем более, я уже выполнил все долги. Я никому ничего не должен!
«Ты свободен. А я дам тебе силу».
— Он уже поклонился, мой приор — сокрушенно покачал головой Керт.
Поклонился? Я удивленно сфокусировал взгляд на кончике меча, висящего рядом с моим лицом. Одновременно я чувствовал, что сражаюсь со своей же шеей — она очень хотела повернуть голову, чтобы я смотрел на чашу.
— Зверь, как ты мог? — рыкнул приор.
В голове ворочались вязкие мысли. Зигфрид готовится казнить. Меня.
«Ты убьешь его прямо сейчас. Легко! И отправишься на Восток, за своей Грезэ».
Грезэ…
«Тебе надо спешить. Тот ноль из Проклятых Гор узнал ее имя».
Мастер Женя!
Я стиснул зубы. Чертов земляк никак не сдается. Какой-то жалкий ноль, и приходится все равно опасаться его.
«Он очень хитер. Даже меня смог обмануть, не дал ничего взамен».
Голос Бездны сквозил лютой злостью. Если уж ее мастер Женя смог обмануть…
Я удивленно повернулся к кубку. Постой… А что он спросил у Бездны? И взамен чего?
Злость, распаляемая пламенем, вспыхнула в глубине души.
«А ты другой. Ты сильный, и будешь еще сильнее».
— А-а-а! — я с криком разжал кулак.
Чаша упала и откатилась, опять завалившись в борозду возле камня.
— Сволочь!
Я обнаружил, что тяжело дышу, а со лба у меня капает пот. Кое-как опершись ладонью, я встал, пошатываясь.
— Сраная Бездна! — ругань так и продолжала рваться из меня.
— Эй, — донесся голос приора, его меч так и висел в опасной близости.
Ко мне вернулись все чувства, и звуки уже не казались приглушенными. Я удивленно посмотрел на второй кулак, из которого торчал шнурок, потом разжал его — талисман-скрутка лежал на ладони, я все же сорвал его.
— Я еще не видел у зверей такой силы, мой приор.
— Я тоже, Керт. Не у второй ступени.
— Мой приор, — осторожно сказал ветеран, — Он поклонился Бездне?
Я протянул руку и мягко отвел клинок приора в сторону. Зигфрид не сопротивлялся, только внимательно посмотрел на меня, потом покачал головой.
— Не думаю, что так… Зверь, что скажешь?
— Если хочешь, приор, можем пойти к алтарю, — скривившись от боли, сказал я.
Голова гудела, как наутро после хорошей попойки. И в душе было такое дрянное чувство… Будто мной попользовались и выбросили на помойку. Все эмоции, что я испытывал, пока держал кубок, были поддельными.
Зигфрид подошел, бесцеремонно схватил меня двумя руками за голову и стал крутить во все стороны, разглядывая, будто я на прием к нему пришел. Ничего не заметив, он одобрительно кивнул.
— В зверях сразу видно Бездну, — сказал приор и повернулся, — Керт, как эта чаша опять оказалась здесь?
Бородач лишь пожал плечами, а Зигфрид упер клинок в пол. Он замотал головой, и его плечи затряслись в беззвучной истерике.
— Я просто идиот. Замок полон еретиков, и я еще удивляюсь, как эта мерзость сюда попала? Видимо, Бездна тоже тебя хочет, сильная воля.
— Что это? — я сделал шаг назад, стараясь не смотреть на кубок.
— Я обнаружил эту чашу, когда мы взяли штурмом башню Хродрика…
— А твой брат, он?
— Исчез. Мы сражались с ним в коридорах, а потом он сбежал сюда, — Зигфрид тяжелым взглядом посмотрел на чашу, — Я каждый раз отдаю приказ что-нибудь сделать с ней — увезти, закопать, спрятать. Но эта дрянь возвращается на крышу.
Я тоже посмотрел на кубок, потом отвернул взгляд. Повторять эксперименты не хотелось.
— И ведь чаша не появлялась уже лет пятьдесят, так, Керт?
— Где-то так, приор.
— Дрянные времена, — Зигфрид сплюнул.
— Пойдем, Белый Волк, — Керт махнул головой, — Пора.
— Как? — я даже удивился, — Уже?
— Внизу уже шастают послы от прецептора. Я, конечно, наплел, что ты погиб в Клоаке с Мэйнардом, — проговорил Зигфрид, — Но лучше поторопиться.
— Вообще-то, ты просидел здесь целых три часа, зверь, — добавил Керт, переглянувшись с приором.
Я округлил глаза. Опять кульбиты со временем.
— Меня другое удивляет, — усмехнулся Зигфрид, — Как ты устоял перед Бездной? Ты же зверь!
Не сказав ни слова, я под их удивленные взгляды со всей дури пнул кубок, и тот, звеня, закувыркался по крыше. Меня очень злило, что я потратил бесценное время на разговоры с консервной банкой.
«Ты сам придешь ко мне, сильная воля».
— Хрен тебе, — ответил я.
Пламя в душе немного успокаивалось, я и опять немного расстроился — с новой стихией огня следует контролировать свою злость.
— Ни один еретик такое себе не позволит, — приор покачал головой, — Я помню, они бросались под меч, лишь бы я не ударил по чаше.
— Говорят, там внутри сердце дьявола, — задумчиво произнес Керт.
— А я слышал, что кровь самой Бездны, — сказал приор, потом махнул мне головой, — Пошли, обозники уже отправляются. Керт проводит тебя.
* * *
Даже в темноте далекий Лазурный Город выглядел величественно. Луна уже взошла, и городские стены отражали ее свет.
Торговый обоз уже давно отъехал на приличное расстояние, и пирамиду-зиккурат я с этой стороны города так и не увидел. Поскрипывали повозки, фыркали тяжеловозы, слышались разговоры и смех зверей.
Я шагал рядом с одной из телег, груженой мешками и оружием, звякающим на дне в свертках.
— Эй, второй коготь, — меня окликнул голос.
Дерьмо нулячье, ну, опять начинается!
Я повернулся. Этот Секай, начальник охраны каравана, с самого начала очень холодно ко мне отнесся.
Азиатский разрез глаз, черные волосы, заплетенные в косу, тонкая бородка с усиками — внешность у Секая была колоритной, как у монгола из Золотой Орды.
Вооружен он был широкой изогнутой саблей, и, что удивительно, почти не носил броню. Обычная свободная одежда, напоминающая казацкий кафтан. И только грудь прикрывал небольшой железный нагрудник. Скорее символ, чем доспех, но прямой удар копья наверняка выдержит.
— Ты охранять нанялся, или головой крутить, нулячий сын? — зверь подъехал на лошади, глядя на меня сверху вниз.
Я поджал губы. Мне пока лошадь не позволялась, ступенью не вышел. А вот Секай был уже четвертой ступени, и, судя по всему, своей саблей владел на уровне.
— Не повторится, мастер, — ответил я.
Всадник направился было дальше, чуть не подвинув меня боком лошади, но задержался и склонился.