Нас просто не было (книга вторая) - Дюжева Маргарита. Страница 23

Медленно поднимаюсь на ноги, боясь, что снова станет плохо. Зря. Все нормально. После сна, а, может, после капельницы почувствовала себя бодрой, здоровой и немного смущенной. Надо же было так распсиховаться, чтобы сначала самозабвенно блевать, а потом спать, не пойми где.

Нервно приглаживаю волосы, поправляю одежду и покидаю кабинет. Надо поблагодарить медперсонал за помощь и уходить.

Медсестра, увидев, меня в коридоре громко произносит:

– Зайдите к Ирине Львовне, там результаты готовы.

Результаты? Какие результаты?

Ах да, я же кровь сдавала.

Иду к уже знакомому кабинету, стучусь и, дождавшись приглашения, захожу внутрь.

Врач кивает на стул, приглашая сесть. С вздохом опускаюсь на твердую поверхность, локоть кладу на край стола, печально подпирая щеку.

– Ну, что у меня там? – грустно интересуюсь, пытаясь краем глаза заглянуть в результаты. Какие-то числа, закорючки. В общем, не понимаю ни черта.

– Кровь хорошая. ВИЧ, RW— отрицательны. Гемоглобин чуть ниже нормы, зато ХГЧ зашкаливает.

Молчу, ожидая продолжения. Ирина Львовна смотрит на меня пристально в упор, и, видя, что ничего не понимаю, поясняет:

– Все-таки беременная.

– Не может быть, – категорично качаю головой, – у меня никого не было.

– Судя по уровню гормона, кто-то да был. Недель так десять назад.

У меня шевелятся волосы на затылке, за шиворот, будто комья снега бросают.

– Десять недель??? Я бы заметила. У меня даже задержек не было. Все по плану.

– Такое редко, но бывает, – терпеливо поясняет она, – Не скажу, что стоит паниковать, но лишний раз провериться, не помешает, чтобы исключить патологии, внематочную беременность. Возможно, организм просто ослаблен. Может, был какой-нибудь сильный стресс?

Сильный стресс??? Серьезно??? Да вся моя жизнь это один сплошной гребаный стресс!!!

И сейчас походу начинается очередной виток, под названием "полный абзац"!

– Пойдем-ка, дорогая моя, навестим нашего гинеколога. Посмотрит, УЗИ сделает. Заодно убедишься, а то смотрю, не веришь моим словам.

Не верю. Не хочу верить.

Иду за ней. Вернее бегу, готова обогнать и галопом ворваться в этот проклятый кабинет. Чтобы мне твердо и однозначно сказали: никакой беременности нет.

– Наталья Сергеевна, принимайте. Ваш клиент, – бодро произносит врачиха, внутрь, – вот, привела вам Фому Неверующую.

Уходит, оставляя меня наедине с полноватой, миловидной блондинкой лет тридцати пяти.

– Давай, посмотримся, – ласково приговаривает она.

Торопливо раздеваюсь и буквально взлетаю на кресло. Сама не заметив как, начинаю нервно грызть ногти, вытягиваю шею, наблюдая за ее работой.

– Расслабься, не мешай.

Откидываюсь на подголовник. Сумасшедшим взглядом скольжу по потолку по стенам, по цветным плакатам.

Пожалуйста, скажите, что у меня внутри никого нет! Что там абсолютно пусто! Пожалуйста!

– Да, – удовлетворенно произносит врач, – поздравляю. Беременность есть. Матка уже большенькая.

Сердце сжимается в комок и проваливается вниз, наверное, до этой самой матки.

– Пойдем теперь послушаемся маленько, – выбрасывает в корзину одноразовые перчатки.

Как в тумане, словно желе, сползаю с кресла. На ватных, еле держащих ногах бреду следом за ней в соседнюю комнату.

Пока Наталья Сергеевна включает аппарат УЗИ, укладываюсь, задираю кверху кофту. Вздрагиваю, когда холодный гель касается кожи. Она неторопливо водит по животу датчиком, то надавливая, то ослабляя.

– Вот. Попался, – с улыбкой констатирует факт и разворачивает ко мне экран.

Квадратными глазами смотрю на серую картинку. Ничего не понимаю, в ушах звенит. Она показывает на какую-то пульсирующую, подрагивающую штуку:

– Это ваш ребенок. Знакомьтесь.

Нажимает что-то на приборе, и я слышу какой-то непонятный ритмичный гул.

– Сердечко.

Захлестывает паника, когда, наконец, понимаю, что никакой ошибки нет. Я беременна. У меня в животе растет ребенок.

Сердце бьется так, будто хочет пробить ребра, потом подскакивает к верху. К горлу. Отдает колокольным звоном в ушах. В этот момент не ощущаю ни намека на радость. Только страх. Жуткий едкий страх.

Вытираю живот специальными салфетками, поднимаюсь на ноги и иду за врачом. Она усаживается за свой рабочий стол, а я напротив нее.

У меня стучат зубы громко, сильно, словно я на морозе. С трудом сжимаю челюсти, и дрожь тотчас спускается по плечам. Сжимаю ладони коленями, уже подрагивая всем телом. Нервы гудят.

Заполняет какие-то бумаги, попутно задавая вопросы. О моем здоровье, о здоровье родителей, о здоровье отца. Дергаюсь, осознав, что Зорин часть этой пульсирующей креветки у меня в животе.

Механически отвечаю. Да. Здорова. Нет. Наследственных заболеваний нет. Отец здоров. Мать погибла в аварии. Наркотики не принимаю, не курю, не пью.

Тут останавливаюсь, вспомнив про злосчастный вечер, ставший началом моего конца:

– Два месяца назад пила шампанское, – не узнаю свой хриплый, надломленный голос, – и вот этот препарат.

Извлекаю из сумочки белый пузырек, который на автомате вынесла из квартиры Градова.

Наталья Сергеевна читает, что написано на этикетке, хмурится:

– Страшного ничего нет. Разовое применение никак на плод не повлияет. Но! В дальнейшем, если не нужны проблемы, настоятельно рекомендую воздержаться от приема столь сильнодействующих препаратов. Есть более мягкие, деликатные аналоги.

Еще минут пятнадцать тщательных расспросов. Отвечаю медленно, невпопад, словно по голове пыльным мешком настучали. Наконец она пристально смотрит на меня поверх очков, и, со вздохом откладывая ручку в сторону, произносит:

– Судя по выражению вашего лица, беременность незапланированная?

Втянув воздух, киваю головой.

– И нежеланная?

Замираю, не зная, что ответить. Я не думала о детях, никогда. Мы с Зориным даже в шутку не планировали стать родителями. Эта тема у нас вообще не находила отклика. Молодые, непоседливые, жили всегда для самих себя. Я даже не знаю, как Артем относится к детям. Хочет ли он их, любит ли? Или на дух не переносит.