Воспитание чувств - Хейер Джорджетт. Страница 21

– Потому что вы должны ликвидировать траст, – ответил Шерри. Достав из кармана какой-то документ, он положил его на стол. – Это – мое свидетельство о браке или как там еще вы его называете. Матери я напишу сам, а вот со стряпчими должны разобраться вы.

Проспер вздохнул, но возражать не стал.

– Что ж, я не против повидаться со стариной Дичлингом, – сказал он. – А что ты собираешься делать дальше, Энтони? Хочешь, чтобы мать поселилась в Доувер-Хаус? Ей это не понравится.

– Нет, – ответил его светлость, уже размышлявший на эту тему. – Жизнь в деревне для меня не подходит, я бы предпочел, чтобы она осталась в Шерингем-Плейс и продолжила управлять поместьем. Имейте в виду, я бы с радостью вышвырнул дядю Горация вон, но, полагаю, подобное невозможно. С матерью непременно случится обморок, а мне бы этого не хотелось. Но зато я начну контролировать расходы, и, хотя не возражаю против того, чтобы предоставить ему крышу над головой да хлеб насущный, будь я проклят, если и дальше позволю дядюшке оплачивать свои маленькие удовольствия из моего кармана!

– Ну, это уже меня не касается, – сказал Проспер, – однако на твоем месте я бы избавился от него раз и навсегда.

– Ничего подобного. Вы слишком ленивы. Кроме того, мне вовсе не хочется, чтобы с матерью случился очередной обморок, а он точно будет, если я вышвырну дядю Горация вон, помяните мое слово! Ставлю десять против одного, тогда она переселится в город, что мне совершенно ни к чему.

– Тут ты абсолютно прав! – подтвердил Проспер, на которого железная логика племянника произвела неизгладимое впечатление.

– Что же касается городского особняка, я еще не решил, что с ним делать, – продолжал Шерри. – Должен признаться, он совершенно не в моем вкусе, однако сегодня я отвезу туда Геро, чтобы она взглянула на него, и если ей захочется поселиться в нем, так тому и быть.

– Захочется, – цинично заметил Проспер. – Какая женщина откажется от возможности завладеть огромным старинным особняком, продуваемым всеми ветрами, да при том – в лучшей части города!

Как выяснилось, дядя виконта ошибался. Когда его светлость привез свою молодую супругу в увитый плющом особняк на Гросвенор-сквер, живости у нее изрядно поубавилось. Что было тому виной – то ли явное неодобрение смотрителя, водившего их из комнаты в комнату, то ли гнетущий эффект чехлов из голландского полотна, которыми было покрыто большинство стульев и диванов, – она затруднилась бы сказать сама, но атмосфера дома нагоняла на девушку тоску. Геро крепко вцепилась в руку Шерри, широко раскрытыми испуганными глазами глядя на мрачные полотна в громоздких позолоченных рамах, огромные зеркала, массивные люстры, драпировки и тяжелую мебель. Девушка чувствовала себя маленькой и беззащитной, будучи решительно не в состоянии представить, что она сама – хозяйка этой старомодной роскоши и великолепия.

На Шерри дом, разумеется, не произвел такого гнетущего впечатления, но он по собственному опыту знал: для содержания особняка необходима целая армия слуг, и подобная ответственность внушала виконту вполне естественный для молодого человека ужас. Более того, мебель представлялась ему потрясающе старомодной и безвкусной; Шерри терзался смутными сомнениями, что если он поддастся внутреннему порыву и выбросит всю обстановку на свалку, то тем самым породит бурю протестов, столь же бессмысленных, сколь и неприятных.

К тому времени как они с Геро осмотрели гостиные, спальни и, словно узники на эшафоте, направились в помещения для слуг, его светлость уже принял решение.

– Знаешь что, Котенок, – сказал он, – не думаю, будто тебе захочется жить здесь.

– Да, – с благодарностью отозвалась Геро. – Но я… я буду жить здесь, если ты этого хочешь, Шерри.

– Нет, не хочу, – сказал он. – Я сам терпеть не могу этот дом, и Ферди, безусловно, прав в отношении мебели. Если хочешь знать мое мнение, нам нужно что-нибудь поменьше. Когда-нибудь потом, когда ты станешь старше – я имею в виду, наберешься опыта и шика, – быть может, мы и переедем сюда, однако сейчас об этом можно не беспокоиться. Проклятье, здесь я чувствую себя, как в склепе! Все, едем отсюда!

Геро с готовностью последовала за супругом, и они вновь вышли на площадь. Когда он подсаживал ее в фаэтон, она поинтересовалась, останутся ли они в гостинице «Фентон». Шерри, на которого уже начала действовать атмосфера чопорной сдержанности сего заведения, заявил в ответ, что ничто не заставит его поселиться там постоянно, и, более того, если они не съедут оттуда в самом скором времени, то он не отвечает за последствия.

– Должна сказать тебе, я очень рада тому, что ты не хочешь там оставаться, – произнесла Геро, элегантным движением расправляя юбки и открывая зонтик от солнца. – Они так на меня смотрят! Я буквально теряюсь под их взглядами. Но где же мы найдем подходящий дом?

– Проклятье, откуда мне знать? – ответил Шерри. – Пожалуй, мы просто скажем Стоуку, чтобы он занялся этим делом. Он – наш семейный поверенный. Если подумать, то мне надо сообщить ему, что отныне он ведет все дела со мной, а не с моими дядьями. Хочешь прокатимся вместе в Сити? Кстати, можем навестить старика прямо сейчас и побыстрее покончить с этим.

Поскольку Геро была готова прокатиться с ним не только в Сити, но и в любое другое место по его усмотрению, прошло совсем немного времени, и мистер Филипп Стоук был ошарашен сообщением своего секретаря, что в приемной находятся лорд с леди Шерингем, которые желают видеть его. Мистер Стоук изрядно растерялся, ведь, хотя и знал, что виконт – безалаберный молодой человек, который может заявиться к нему по собственной прихоти, вместо того чтобы пригласить к себе домой, он все-таки не мог представить обстоятельства настолько необычного, что оно подвигло бы матушку его светлости сопровождать сына.

Стоук поспешил в приемную, дабы пригласить его светлость к себе в кабинет, и растерялся окончательно, столкнувшись там с молоденькой леди, которую его благородный клиент небрежно представил как свою супругу. Справившись с удивлением, поверенный отвесил им низкий поклон и пригласил его светлость проследовать в свой личный кабинет. Здесь он предложил Геро стул, одновременно заявив виконту, что был бы счастлив непременно заглянуть к нему домой, если бы знал о том, что понадобились его услуги.

– Нет, мы не можем терять времени, – ответил Шерри.

– Кроме того, – добавила Геро, – я раньше никогда не бывала в Сити, и только представьте: я уже повидала Собор Святого Павла!

Прежде чем ошеломленный мистер Стоук нашелся, что ответить на это замечание, виконт раскрыл ему цель их визита.

– Вся штука в том, что я хочу, чтобы вы приобрели для нас дом, в котором мы будем жить, – заявил он. – Пока мы остановились в «Фентоне», но мне там решительно не нравится.

Мистер Стоук перевел взгляд с его светлости на Геро. Он уже давно привык к сумасбродствам виконта, но нынешняя выходка Энтони тем не менее поразила поверенного в самое сердце. Он не мог припомнить, что видел в «Газетт» объявление о бракосочетании мистера Шерингема, и был совершенно уверен: когда не далее чем десять дней назад он беседовал с достопочтенным Проспером Верельстом, о предстоящей свадьбе не было сказано ни слова.

Шерри, заметив на лице Стоука недоумение, сказал:

– Мы поженились вчера. Откровенно говоря, сбежали и сочетались браком тайно, однако совершенно законно. А это означает, что чертов траст надо ликвидировать. Более вам не придется иметь дел с моими дядьями.

Мистер Стоук открыто и прямо встретил взгляд виконта.

– Позволено ли мне будет заметить, милорд, что я очень рад этому? – спросил он.

– Чертовски любезно с вашей стороны, – во весь рот улыбнулся Шерри.

Мистер Стоук принялся задумчиво изучать кончики своих пальцев.

– Я имел честь неоднократно информировать мистера Верельста, что денежные суммы, изымаемые мистером Паулеттом на содержание поместья Шерингем-Плейс и особняка Шерингем-Хаус представлялись мне намного превышающими необходимые расходы. Полагаю, вашей светлости известно об этом.