Тайны и скелеты (СИ) - Антарио Александра. Страница 62

Верской академии достались горгульи. Что означало, что прикладники и в самом деле решали иллюзии. Команда начала с того, что поставила над лугом, где паслось стадо, щиты, а потом, недолго думая, расставила по этому щиту щадящие ловушки на горгулий. Переловила их и тупо в магической авоське утащила в горы. Анализировавшие решение прикладники от такого уронили челюсти: алмазные горгульи всё же были редкими и охраняемыми, да и чтобы удержать в магической сетке целую стаю горгулий, да ещё так, чтобы им не повредить, нужно было постараться. Собственно за это оценки у версцев оказались не выше семи. Архимаг боевой магии за выбор схемы ловушек, удержать горгулью долго, по его словам не способных, и вовсе снизил свою до шести.

Команда АПиС с задачей по иллюзиям справилась легко и просто, в итоге получив от всех судий девятки, что было и неудивительно, учитывая наличие в команде иллюзиониста. До проблемы с артефактами они тоже додумались, так что чуть снизили им только за то, что с пожаром прикладники справлялись дольше, чем могли бы.

Кельская академия, решавшая эту же задачу в следующем бою, была не так блистательна: дочь торговца, занятые пожаром, они упустили. С самим пожаром наляпали ошибок, пусть и не очень критичных. В результате оценки их колебались около шестерок: были и шесть, и семь, и одна восьмерка.

Тильская академия с наводнением и АМС с горгульями отыграли вообще так себе, низкие баллы у них были вполне заслуженными. Одни потеряли весь урожай, хотя с трудом и справились с дождем, другие перебили пол стаи горгулий, рассудив, что где уже есть нападение на стадо, там возможно и на людей, и вполне можно стаю отпугнуть.

Тратить время на то, чтобы пересмотреть уже виденные бои команда и их сопровождающие не стали, уступили места перед маговизором другим любопытным. Ничего нового там все равно не будет, а результаты турнира и суммарные они знали и так.

По итогам турнира общая таблица Кубка архимагов претерпела значительные изменения: прыгнули вверх, оказавшись в первой тройке, прикладники, поднялись повыше каторцы, серинцы и участники из Кельской академии, провалились ниже представители Таль-Нерского Университета и АБиС, несколько сдали позиции кирийцы, правоведы и версцы. Свои позиции сохранили артефакторы, некроманты, целители и рердонцы. При этом разброс по баллам, по крайней мере, в первой пятерке, куда вошли АриАл, МАН, АПиС, МАЦиВ и Рердонская академия, всё ещё оставался не слишком велик, так что в зависимости от заданий последнего, практического тура, весьма вероятны были новые перетасовки.

— Учитывая, что будет боевка, целители, скорее всего, опустятся ниже, а вот с остальными сложнее. Опять же боевики совершенно точно в рейтинге поднимутся, а они пусть и двенадцатые сейчас, уж что-что, а боевку вытащить могут и на сплошные десятки, тогда как остальные поприсядут в баллах, — заметил ир Вильос, ещё когда в среду они возвращались в академию. Проректора МАН складывающаяся ситуация явно не радовала. Маленький разброс означал, что архимаги постараются задания усложнить, чтобы команды развести по баллам сильнее и не допустить нескольких близких результатов.

Глава 12

О внушениях, тараканах, хаосе и теоретическом туре Кубка академий

— Сегодня мы поговорим о схемах внушения животным, — сообщил на лекции ир Ледэ. — Они являются следующим этапом развития схем «Чужого взгляда» и позволяют задать цели воздействия несложную задачу. От ещё более мощного воздействия — схем контроля — они отличаются довольно сильно и по энергоёмкости, и по сложности, и по требовательности к поддержке. Внушение может быть однократным. В то время как контроль, как вы понимаете, приходится поддерживать постоянно, полностью или частично подавляя свободную волю животного… или не животного, хотя на разумных схемы контроля неразумного действовать не будут. Поэтому, а также потому, что сейчас вам с ними не справится, о схемах контроля мы в этом году остановимся обзорно, а подробнее их обсудим уже на четвертом курсе. Но, возвращаясь к внушениям…

Нюансов в навязывании своей воли животным оказалось много. Сложных команд они просто не понимали, соответственно нельзя было сказать условной мыши «покинь комнату» требовалось обозначить маршрут. Это мало отличалось от управления нежитью, когда ту брали не под контроль, а просто ставили задачи. Хотя, по замечанию Питера, с нежитью, пожалуй, было проще: собственной воли у той не было, так что она не сопротивлялась, и у неё обычно не требовалось учитывать базовые инстинкты. Условно говоря, нежить не бежала к миске с едой вместо того, чтобы выйти из комнаты.

— Проще всего накладывать внушения, совпадающие с устремлениями животного. Максимально сложно — противоречащие инстинкту самосохранения. Основные схемы этого назначения содержат ограничитель на подобные приказы. Ваш таракан всё ещё может нечаянно попасть в лужу и утонуть, но приказать залезть в лужу, чтобы там утопить, вы ему не сможете.

«Это хорошо», — подумала Иль, уже представляющая, сколько всего, о чём магистр не говорил, скрывается за этими ограничителями. Наверняка среди студентов-менталистов находились идиоты. Ни к чему давать такой инструмент в руки живодёров и неадекватов.

«Живодёры и неадекваты до изучения этих схем как правило не доучиваются, — заметил ир Ледэ так же мысленно. — У магистров ментальной магии хватает возможностей оценить студентов и отсеять, так сказать, опасные элементы».

«А не отсеянные обнаруживают себя на этих схемах? Ограничитель же наверняка, как и тот же ограничитель на полёты менталок, можно при желании обойти? Покопавшись в библиотеке или, если с теорией хорошо, и самому».

«Именно так», — менталист начертил на доске сложную схему. Рядом с ней ещё одну. Они оказались сложнее, чем все до того ими изученное. Как в это вплетать силу не понимала даже Иль.

— Нужно просто понять принцип, — постарался успокоить студентов преподаватель. — Но этим мы займёмся на практиках, после того как закончим со схемами чужого взгляда. А пока разберемся с теорией…

Чтобы с ней разобраться пришлось пораскинуть мозгами, так что на обед менталисты направились задумчивые сверх обычного. Проводив их взглядом до дверей, ир Ледэ занялся подготовкой к следующему занятию: сегодня у него ещё были первокурсники.

— Мне кажется, там такое же вплетение силы, как у схем чужого взгляда, — уже когда они стояли в очереди, заметила Кларисса. — Не просто же так магистр сказал, что это развитие тех схем.

— Может быть, — согласилась с таким вариантом Иль. — Только ближе к которой из них?

Это заставило приятельницу снова задуматься. С вариантом она определилась уже на паре по прикладной некромантии, чем, кажется, очень удивила проректора, читавшего им лекцию.

— Ир Дерберт, с вами все хорошо? — поинтересовался ир Вильос. Сегодня некромант рассказывал им о тех схемах, с которыми Ильда уже была знакома по проверке аномалии-могильника недалеко от родного города Кос.

— Да. Простите, — Кларисса, которую угораздило высказаться не ментально, а вслух, покраснела.

— Ну а если хорошо, может, расскажете, что думаете насчёт практики применения «Шир» и «Бьор» для проверки спокойствия захоронения?

— Зависит от типа почвы. Если песок, «Бьор» лучше, если глина — «Шир», — не задумываясь, ответила девушка.

— А если нечто среднее?

— Я бы попробовала и то, и другое, и ещё «Воту» использовала, чтобы наверняка.

— Ладно, садитесь, ир Дерберт, — сменил гнев на милость некромант. — Возвращаясь к нашей теме…

После лекции по прикладной стоял семинар по нежитеведению, но на его счёт менталистка не переживала: вопросы на доклады они сейчас между собой делили, чтобы всем не тратить время на подготовку одного и того же, так что она при подготовке могла ограничиться повторением пройденного.

Вечером, поскольку ир Вильос был занят нагрянувшей проверкой, они планировали собраться у Тирры, чтобы порешать задания прошлых лет по теории, а заодно, если повезёт, поймать-таки неуловимых тараканов.