Цеховик. Книга 10. За горизонт! - Ромов Дмитрий. Страница 2

– А кто едет? – спрашиваю я.

– Ну, мы с Евой, вот Леонид Юрьевич согласился и ещё там пара девушек и парней, друзья мои.

– Мы с Наташей, пожалуй, домой, – качаю я головой. – Да, Наташ?

– Слушай, – с подкупающей открытостью улыбается Анатоль. – А ты можешь ещё разок «дорогу» сбацать? Пацаны там в стельку практически.

– Не, даже не думай ещё когда-нибудь услышать её в моём исполнении. Пусть пацаны сами бацают. То, что в стельку, им ещё ни разу выступать не мешало.

– Откуда ты знаешь-то всё? Они тебя не помнят, а ты их всех по именам знаешь.

– Пересекались где-то, – пожимаю я плечами. – Ладно, мы поехали. Ева завтра улетает?

– Нет, – отвечает Злобин. – Она ещё несколько дней пробудет. Ещё увидитесь.

– Ну и хорошо. Тогда мы её сейчас искать не будем, передавайте привет. Александр, выезжаем!

В машине мы молчим. Я балансирую между сном и явью, Наташка размышляет. О своём, о девичьем. Главное, чтобы ещё чего не надумала.

– А что правда, – прищуриваюсь я, когда мы заходим в номер, – прямо половина всех пацанов в школе бегала за тобой?

Точно, вещи перевезла, ну надо же… И с дежурной договорилась, смотри-ка…

– Да, – отвечает она, подняв одну бровь.

– То есть, это что значит, половина первоклашек, половина второклашек и так далее, или, например, все поголовно, начиная с пятого класса?

– Так, – усмехается она, – я тебе сейчас выпишу уравнение и ты сам мне скажешь сколько из какого класса.

– Ладно, – соглашаюсь я, – только смотри, чтобы без секансов и масекансов.

– Без сексов? – уточняет она.

– Нет, – мотаю я головой, приваливаясь к двери, – это не трожь, руки прочь от сексов.

– Совсем без рук то есть?

– Уф-ф-ф, – выдыхаю я и сползаю по двери на пол, усаживаюсь и вытягиваю ноги.

– Ты чего? – пугается она.

– Ничего, – хмыкаю я. – Давай, показывай мне стриптиз, я смотреть буду.

Глаза слипаются. Уже опять скоро утро.

– Нет, – мотает она головой.

– Ну-ка, что ещё за «нет» такое? – стучу я кулаком по полу.

– Сегодня нет настроения, – отвечает она. – Сегодня я хочу посмотреть на твой стриптиз.

– Сегодня? – уточняю я.

– Ага.

– Ну ладно, я не против, только раздевать меня тебе придётся самой.

– Ладно, – соглашается она и, подойдя ко мне, опускается на колени.

Она садится на пол и кладёт руки мне на лодыжки.

– Как же ты устал, – качает она головой. – Как ты устал.

Есть маленько, отрицать не буду.

– Давай мне руку, – тихонько говорит она. – Я помогу тебе встать. Пойдём, я тебя уложу.

– И разденешь?

– Ну конечно раздену.

– И сама разденешься?

Она не успевает ответить, потому что в этот момент раздаётся громкий стук в дверь. Наташка вздрагивает, а я прикладываю палец к её губам.

– Тс-с-с…

– Вам кого? – недовольно спрашивает Саня Какора.

– Бро, – отвечает мужской голос. – Скажи, Джемал пришёл.

– Иди, – шепчу я, – закройся в ванной. Это свой, просто не хочу, чтобы он тебя видел.

– Один? – уточняет Какора.

– Ну, видишь же…

– Минуту.

Наташка послушно убегает, а я кое как поднимаюсь и приоткрыв дверь, выглядываю в коридор.

– Здорово, – киваю я.

– Не спишь? – спрашивает он.

– Собирался…

– Погоди пока, – усмехается Джемал. – Поехали со мной, хочу, чтобы ты кое-что увидел.

Блин, что за подстава… Машины нет, Сергеича я отпустил, он и так намучился сегодня.

– Куда? – прищуриваюсь я.

– «Куда» плохое слово, так спрашивать нельзя. Зачем дорогу закудыкивать? Надо спрашивать далеко ли.

– Ладно. Далеко?

– Ну, хорош, брат, ты чего? Говорю же, показать хочу кое-что. Отвечаю, тебе понравится. Ты чё менжуешься?

И то верно, чего это я менжуюсь?

– Короче, ты идёшь или нет? – напрягается Джемо.

Ну, блин, конечно иду. Разве я могу показать, что очкую, ссу и всё такое прочее. Приходите все и берите меня на слабо. Добро пожаловать.

– Сейчас, – киваю я и, сделав знак Сане, прикрываю дверь.

Может, уже не стоит и начинать, если до сих пор не удалось лечь и поспать? Как все эти Дзержинские и прочие светочи революции по нескольку дней могли не спать? Не знаю.

Подхожу к шкафу и достаю металлический чемоданчик с инструментами. Открываю и сдвигаю полочку с отвёртками и плоскогубцами. Там у меня прячутся две пушечки. Наган и бесшумный. Беру наган и надеюсь, что стрелять не придётся.

Подхожу к ванной и тихонечко скребусь. Наташка тут же открывает. Я снова прикладываю палец к губам и захожу к ней.

– Ты что, – шепчет она, – уходишь?

– Скоро вернусь.

– Кто это? – округляет она глаза.

– Джемо. Запомнила? Просто, на всякий случай.

Не надо было говорить этого «на всякий случай» она пугается.

– Не бойся, он свой, – улыбаюсь я и, взяв её за подбородок, легонько целую в губы. – Точно у тебя со старостой ничего не было?

Ох-ох-ох, сейчас лопнет от возмущения. Я подмигиваю и выхожу.

Мы спускаемся по лестнице и выходим из гостиницы. На улице ещё темно, но уже чувствуется, что через пару часов наступит утро. Чернота ночи уже не такая густая, и в ней появляются белёсые просветы.

– У нас две тачки, – кивает Джемо на две тёмно-зелёные «шахи». – Давайте, пацаны, садитесь ко мне.

Он сам забирается на место водителя, я сажусь рядом, а Семён с Саней – на заднее сиденье.

– Погнали.

– Джемо, – качаю я головой. – При всём уважении, сюрпризов больше ненужно. Я не любитель.

– Да ладно, чё ты, приколемся. Я отвечаю, ты не пожалеешь. Ладно, больше не буду, но щас уже начали дело, так что давай просто кайфанём и всё.

Лучший кайф – это сон, особенно когда есть хороший шанс, что он не вечный.

Мы едем явно не в центр.

– Куда… то есть, в каком направлении мы едем?

– На Юго-Запад, в сторону Внуково. За город. Нет, не загород, а в пригород. Да блин, двадцать минут, и мы на месте, а потом ещё двадцать и ты в гостинице, в мягкой коечке. Если хочешь, я тебе кису подгоню, кису, девяносто шестая проба, чистая камелия? Хочешь?

– Нет.

– Почему? – удивляется он.

– Спать хочу.

– Ну, спи, а днём проснёшься, она вот, рядом лежит, мурлычит.

– Нет, Джемо, брат, не хочу. Но спасибо, что спросил.

– Ну смотри, – разочарованно качает он головой. – Скажи тогда, это ты что ли Назаровских сегодня завалил?

Твою дивизию, во-первых, это что за вопросы такие не слишком тактичные, а, во-вторых, какого хрена? Как так быстро распространяется информация, при том, что ещё в помине нет ни мобильной связи, ни интернета?

Мы поворачиваемся друг к другу и я пожимаю плечами.

– Да ладно, чё ты скромничаешь? – подмигивает он.

– Кто может распространять такие сведения? – качаю я головой.

– Какие «такие»? – усмехается он.

– Неправдивые, вот какие, фейкньюс, буквально…

– Про ньюс не знаю, – смеётся он. – Я сам догадался, слухов про тебя нет пока, если чё. Но если Назар знает, то скоро и пол-Москвы проведает. С ним видишь, какая сложность, его все знают. У него связей по всему союзу и за его пределами столько, что столько и людей, наверно, на свете не живёт. Это, как раз, проблема, потому что на сходке будет присутствовать много авторитетов, которые не просто его знают, но которые от него зависят. Так-то, брат, поэтому все варианты надо просчитать.

– А когда он хочет сходку собирать? – спрашиваю я.

– Не знаю. Он хитрожопый, заранее не будет объявлять, но когда воры съезжаться начнут, это видно будет.

– У Ферика, – говорю я, – тоже сторонников много.

– Только их никто не позовёт, вот в чём хохма. Они сами сойдутся, перетрут, малявы разошлют и всё, дело сделано. Ладно, мы приехали. Вот этот дом, видишь?

– Где «Волгарь» стоит?

– Да-да, прямо вот этот.

Он показывает на крепкий бревенчатый дом за высоким забором, виднеющийся в предутреннем сумраке неясной громадой. И мы стоим прямо около калитки.