Лучший приключенческий детектив - Аврамов Иван Федорович. Страница 12

Это маленькое происшествие стала сигналом для Громовой. Она бесшумно нажала на кнопочку, и не её лбу белой звездой вспыхнул фонарь. Его необузданная яркость привела в трепет Графина, отчего он стал скромно держаться за спиной владелицы божественного огня, не рискуя ослепнуть под всепроникающим лучом. За Графином плелась Алиса, хромающая на обе ноги. Почётный эскорт замыкал Эдик, каждые пятнадцать минут сверяющий путь с дорожной картой.

Графин внезапно оживился, тыча пальцем в далёкую полоску воды, замелькавшую бликами из-за деревьев.

— Дошли, слава господи. Думал, никогда не доберемся с этим несчастьем!

Он перевел обвиняющий перст на запыленную и молчаливую Шуйскую. Графин мастерски изводил Алису, а у той не осталось сил сопротивляться. Последние полчаса она провела в тягостных размышлениях, что, несмотря на разницу в воспитании и социальном положении, Графин и Софья Эдуардовна — две половинки единого целого, прекрасно дополняющие друг друга. Монстр о двух головах. Вряд ли имело значение, куда ехать: в пансионат или в лесную глушь: ненавистный мучитель оказывался рядом.

Глава шестая,

в которой «встретились два одиночества, разожгли на поляне костёр»

Лес расступился, и они вышли на заросшую высокой травой, овальную поляну. Алиса огляделась: за спиной топорщились листвой неразличимые березы, по сторонам и ближе к берегу сгибался пышный ивняк, а чуть дальше масляной гладью поблескивала пресловутая Зеркальная падь.

Громова провела лучом по лохматым кустам, преграждающим путь к озеру, и обернулась к брату.

— Хорошее место, — одобрила она, слепя прожектором Эдика.

— Здесь будет наш кемпинг? — спросила Алиса, вовремя прикрыв глаза ладонью.

— Кемпинг! — фыркнул Графин. — Вот нерусская! Разобьём лагерь, палатки поставим. — Его серый силуэт растворялся в густых сумерках. — Лучше места не найдёте. Кострище обустроенное, — заявил он, — и хворост прикрыт от дождя. Молодец!

Алисе не хотелось задумываться, отчего хворост — молодец.

— Даш, выключи фонарик! — попросила она.

Громова нажала на кнопочку: все с облегчением выдохнули. Обволакивающая синева примирила противоборствующие стороны, накладывая табу на жалобы и обвинения. Графин с энтузиазмом топтался возле кострища, с громким треском ломая и складывая ветки. Оранжевый язычок пламени мелькнул в воздухе, послужив сигналом к действию. Алиса сняла со спины рюкзак, пристроила его возле сучковатой колоды и неуклюже похромала к озеру.

— Гляну, — бросила она.

Появилось неотвязное желание сбросить кроссовки и опустить уставшие ноги в холодную воду. Хоть на пять минут!

— За кустами — склон. Не свались! — предупредил Графин, отворачиваясь от клубов серого дыма. — Все-таки, сыроваты дровишки! А других нет.

Алиса просеменила мимо ссутулившегося Эдика, прошла вдоль стены кустарника и направилась к узкой тропке, затянутой молодой ивовой порослью. По дороге она вытащила из кармана фонарик и направила луч света себе под ноги. Медленный спуск завершился полной викторией.

Темнота окончательно окутала озеро. Алиса сидела на корточках, прислушиваясь к умиротворяющему плеску и шороху, бездумно освещая фонариком чёрную воду. Когда она принялась развязывать шнурки на кроссовках, над ухом противно зажужжал комар. Купальщица досадливо отмахнулась, потом сдула другого комара с носа, прибила третьего на щеке и как-то раздумала ходить босиком по воде. Руки она ободрала, ноги натерла, плечи — не разогнуть. Сейчас еще местные вампиры дружным коллективом навалятся, и удовольствие от похода переполнит чашу ее терпения. Как бы не забиться от счастья в истерике.

Тихо простонав, выпрямила колени, охнув, разогнулась и со старческой грацией отступила от кромки воды. Слабо потопала, отрясая мокрый песок, и сморщилась от боли. Завтра она сможет только ползать. Очень осторожно развернулась. Автоматически чиркнула светом фонарика вверх по склону и застыла на месте. Тонкий луч выхватил из темноты изуверских размеров топор, который сжимала чёрная-пречёрная рука.

Алиса испуганно дёрнула фонариком и осветила вторую руку в перчатке. Затянутые в кожу пальцы угрожающе сжались в огромный кулак. Луч фонаря понёсся вверх и, проскакав по огромной бесформенной глыбе, остановился на страшном капюшоне пришельца, где вместо лица фигурировал мрачный провал. Вконец деморализованная Алиса коротко вскрикнула и попятилась. Кроссовки зачерпнули озерную воду, неожиданным образом исполнив последнее желание.

Холодная ванна для ног привела в чувство. Размахивая фонарем, она выскочила на берег и бросилась прочь от безликой фигуры. Предательский луч фонаря снова упёрся во что-то потустороннее: широкий блестящий плащ, разметавшиеся длинные волосы и мертвенно-белое лицо.

Контроль над разумом был потерян. Пронзительный мажорный ряд, который она издала, парализовал всю нечисть, веками обитающую на дне старого озера. Особо впечатлительные твари сдохли сразу, а те, что покрепче, закопались в ил.

Оборвав руладу хрипом, гроза нечистой силы выронила фонарик и рванула к склону с вздыбившимся ивняком. В темноте натолкнулась ещё на кого-то. Этот кто-то был восхитительно тёплый, пах одеколоном «Босс» и носил жизнеутверждающее полосатое кашне. Три фактора в сумме успокоили Шуйскую, и она уткнулась носом в полосатый шарфик, при контакте оказавшимся махровым полотенцем.

Лучи пяти фонариков практически одновременно пересеклись на обнявшейся парочке. Позже Даша клялась, что ей вовеки не забыть романтическую сцену у озера. Алиска голубым кулем висит на шее у ошарашенного парня. Удивлению пепса не было предела, но он сдержался. Не послал, как положено, а был готов добровольно отдать маньячке предмет личной гигиены, лишь бы она его им не задушила.

— Что за траблы, Филимон? — подала голос мертвенная девица в блестящем плаще.

Дашин прожектор осветил вопрошающую с ног до головы, не оставив места догадкам и предположениям. Девица тянула лет на девятнадцать, была высока, стройна и красива. Трагическая подводка глаз, синие губы и чёрные волосы выдавали принадлежность озёрной гурии к партии готов.

Алиса отцепилась от полотенца и зажмурилась. По телу пронеслась жаркая волна, накрыла щеки, уши, лоб. Пылая ярко-красной физиономией, Шуйская стояла в пересечении лучей фонариков, от стыда потеряв дар речи.

— Похоже, я напугал девушку, — ответил невидимый Филимон, и Дашин прожектор переместился на ответчика. — Вот печалька.

Луч света выхватил из темноты мощную фигуру в плаще с капюшоном. Лицо прикрыто мелкой черной сеткой. Товарищ повозился, стаскивая капюшон с головы. На суд людской объявился коротко стриженый молодчик с чуть кривоватым носом и приятным широкоскулым лицом.

— Космос! — восхитилась Громова. — Алиска, не бойся. Местные кадры такие крутые, что запросто гуляют по озеру с топором.

Алиса переводила взгляд с одного персонажа на другого, а после отступила от благоухающего одеколоном спасителя и увидела очень высокого широкоплечего парня, несколько озадаченного её глупой выходкой. Светлые волосы парня топорщились густым ежиком, причем брови казались намного темнее волос.

— Вас Алисой зовут? — обратился он к ней и улыбнулся. На правой щеке появилась симпатичная ямочка.

— Красивое имя, — согласился хозяин топора. — Я — Филимонов или просто Филимон.

Алиса кивнула. Лимит эмоций, слов и криков был превышен ею сегодня в несколько раз. Она твердо решила, что молчание украшает женщину и, прохладная сдержанность решит некоторые проблемы.

— У меня тоже красивое имя, — влезла Громова. Она решила не отдавать подружке качка с топором. Плохие парни с топорами — вполне в ее вкусе. — Меня Дашей нарекли, друзья Дашуней зовут.

Графину надоело стоять в стороне, и он вмешался в процедуру представления:

— Может, вернёмся к костру и там раззнакомимся? А то наша Алиса еще что-нибудь вообразит в темноте. — Он заметил, как одобрительно кивнула черноволосая девица.