Рок-н-рол под Кремлем 6.Шпионы и все остальные. - Корецкий Данил Аркадьевич. Страница 63
– Ты хочешь из него икону сделать? – перебил его Сулимов.
Крыгин приподнял брови:
– То есть?
– Если Бруно Аллегро сядет за решетку, россияне будут носить его портреты в ладанках на груди.
Наверное, это была шутка. Крыгин улыбнулся… Упс, ошибочка.
Сулимов грохнул кулаком по столу и швырнул ему в лицо какую-то бумажку.
– Рейтинги!!! – взревел Сулимов, вращая глазами. – Ты видел его рейтинги?! Там дикий зашкал, мать твою, там из графиков скоро Эверест построить можно будет! А ты мне – работа идет, работа идет! Кто это должен отслеживать?! Я? На хрена тогда ты мне нужен, объясни?!
Крыгин был тертый калач. Другого бы, может, сдуло с кресла, парализовало, случился инфаркт, инсульт, истерика, на худой конец. Но Крыгин не таков. Он поднял с пола бумажку, которую швырнул в него Сулимов, расправил, надел очки, посмотрел. На бумажке написано: «Рейтинговая динамика политических партий РФ в июне 2013». Июнь – самый дохлый месяц в году, электорат мыслями на море и грядках, ему не до активности. Тем не менее Партия маленьких людей добавила к своему рейтингу двенадцать процентов и шла впереди с большим отрывом. Это при том, что весь май ПМЛ утюжили информационными бомбардировками.
Крыгин снял очки и спрятал в карман.
– Чьи цифры? – спросил он.
– Центр стратегических исследований «Прогноз».
– О-о. Хм. Эти не врут… Наш ВЦИОМ в июне поставил «маленьких людей» на шестое место.
– Мне плевать, что говорит ВЦИОМ, – проговорил Сулимов сквозь зубы. – Я тебя спрашиваю, Валентин: где твоя работа? Кроме того, что ты, как идиот, тушишь пожар бензином и забрасываешь толовыми шашками? Где работа? А?
Крыгин замолчал. Он опять достал очки из пиджака, но не надел их на нос, а принялся грызть позолоченную дужку.
– Или, может, Бруно тебе больше платит, чем я? – предположил вице-премьер на всякий случай.
– Нет, – быстро и твердо сказал Крыгин. Он хорошо знал, во что может вылиться такое предположение.
– Бруно мне не платит. Об этом не может быть и речи. Мы честно отбомбились, вы же сами видите…
– Почему тогда он растет, как на дрожжах?
Крыгин выпятил нижнюю губу и почесал в ухе.
– В политологии, знаете, есть такое понятие, хм-м… гидросимилия, или «эффект Гидры», что-то в этом роде. Когда, желая причинить вред оппоненту, наоборот, как-то содействуешь его…
– Я тебе за лекции деньги плачу? – перебил его Сулимов. – Мне нужны конкретные действия, Крыгин. Мне нужен его политический труп. Его кишки, печень, мозг! Он мне нужен был уже позавчера!! Что ты собираешься делать? У тебя есть какой-то план действий?
– Пока нет, – сказал Крыгин.
– Когда будет?
Крыгин поднял глаза:
– Через минуту. Шестьдесят секунд. Просто дайте спокойно подумать.
– Хорошо. Думай.
Сулимов взял из бювара лист бумаги, стал писать. Крыгин смотрел в пол и задумчиво жевал губы.
– Надо подключать науку, – произнес он. – Экспертов. Народ им верит.
– Что? – Сулимов посмотрел на него. – Кому народ верит?
– Нужны прикормленные люди из Академии наук или научно-исследовательских институтов. При дипломах, регалиях и прочем. Один профессор мне за неделю зафигачил целое научное открытие, что все люди на планете произошли от индонезийских «хоббитов», хомо флоренсис… А значит, карлики – это прародители всего человечества, – Валентин вздохнул. – Хорошо, что я не успел запустить эту х-ню…
– Да уж, спасибо, хоть что-то хорошее ты сделал! – издевательски улыбнулся Сулимов.
Но Крыгин на эту колкость не отреагировал. Он уже напряженно обдумывал новую идею.
– Да, наука – это верный ход, – вслух размышлял лучший политтехнолог страны. – И юристов подключим. Эти крючкотворы все наизнанку вывернут, черное белым сделают, а белое – черным…
– А поверят в такие метаморфозы? – спросил Сулимов.
Крыгин рассмеялся.
– Конечно, Кирилл Борисович! У нас ведь почти все дальтоники!
«Минус». Третий уровень
Пятьдесят девять метров ниже уровня Москвы. Место, где мрак копится не годами и десятилетиями, а веками и тысячелетиями, как нефть в доломитовых кавернах. Вспышки света здесь редки, непродолжительны и, как правило, опасны.
Вырванный с мясом стальной люк у разрушенной бетонной стены. Просевший свод. Выгнутые рельсы узкоколейки, развороченный взрывом колодец шахты… И три изуродованных тела. Итог неудавшейся экспедиции.
Тихо и темно. С тех пор, как прогремел взрыв и затихли последние стоны, ни один звук не потревожил это место. Хотя времени прошло немало. Тела распухли и опали, одежда покрылась скользкой плесенью, зубы обнажились, в искореженных суставах кое-где проклюнулись наружу осколки костей.
Пыльченко наполовину похоронен под крышкой люка – торчат ноги в сырых «берцах».
Зарембо навеки припечатан взрывом к каменистой стене тоннеля; раскинутые в стороны руки со временем разочарованно сползли вниз, голова не удержалась на сломанных шейных позвонках, упала на колени.
Середов до сих пор сжимает в мертвых руках рацию. Производитель портативных радиостанций MOX (серия 221, исполнение Abiss для экстремальных сред), наверное, порадовался бы, узнав, что его техника не только пережила взрыв, но и лампочка низкого заряда батарей зажглась всего месяц назад… и горит до сих пор. Правда, ни самого Середова, ни его товарищей это не спасло.
Наверное, все бы так и шло своим чередом – тишина, мрак, разложение, тусклое мерцание умирающей батареи, неслышные шаги времени. Отныне и до скончания века. Но однажды в разрушенном колодце шахты, куда так стремились попасть лейтенант Пыльченко и его команда, зародились звуки. Тихие, скребущиеся, будто осторожная ящерица взбиралась наверх, цепляясь когтями за бетонные стены. Доползала до середины, прислушивалась… и спускалась вниз. И пыталась снова. Выше. Вниз. И снова – выше…
В конце концов нечто явилось из глубины колодца. Вросшая в плечи голова с белыми, слабо флюоресцирующими глазами. Выползло, перетекло через край бетонного стакана. Существо ростом с восьмилетнего ребенка, малоподвижное лицо дауна, огромный безгубый рот, длинные руки, темная шерсть.
Принюхалось, припало к земле, тихо зарычало – чужие запахи, опасность.
За ним из колодца появились еще двое таких же. Сблизив головы, они обменивались звуками, похожими на птичий клекот:
Это и есть небо?
Наверное…
А где огненные точки?
Не знаю.
Здесь опасно…
Небесные жители могут метнуть огонь…
Да…
Они принюхивались, осматривались, шептались… Но опасность ушла, растворилась в земле… Остались только неподвижность и тишина.
Трое двинулись вперед – на четвереньках, по-обезьяньи, шерсть на спинах дыбом. Короткопалые когтистые руки осторожно касаются незнакомых предметов, гладят, примериваются. Один из них заметил мерцание лампочки на рации Середова, заклекотал, оскалил пасть. Встав на коротенькие ножки, размахивая руками – поза агрессии – двинулся на него. Подобрал кусок бетона, швырнул. Середов лежал неподвижно. Победный клекот: враг повержен! враг мертв! Существо сперва долго обнюхивало труп, затем быстро выхватило рацию, сломав намертво сжатые мертвые пальцы, и отбежало в сторону. Загадочное волшебное мерцание покорило его скрытую под грубой шкурой душу.
Серия резких раздраженных звуков.
Не подходи! Это я убил врага! Что принадлежало ему, теперь мое!
Что ты нашел? Это можно есть? Мы тоже хотим это!
Это мое! Я буду держать это в руке, любоваться и никому не отдам! Не подходи! У меня есть зубы и когти!
Нет, это небесный огонек, он мой! Отдай! Или я убью тебя!
Тоннель наполнился визгом и рычанием, звуками борьбы. Двое существ носились друг за другом, временами сцепляясь в быстрой ожесточенной схватке, вырывая друг из друга клочья шерсти и кусаясь. Третье существо наблюдало за ними… пока не заметило еще один труп, а рядом – еще один предмет, тоже достаточно необычный, хотя там не было никаких волшебных огоньков. Он излучал силу и удобно лег в руку…