Повелитель теней. Том 8. Финал (СИ) - Романов Вик. Страница 53

Нож распорол мне горло, кровь брызнула фонтаном. Я бы даже сказал — водопадом. Зевс оторопел, и я его понимаю, это выглядело нелепо и даже смехотворно. Как в малобюджетных фильмах ужасов. Дракоша самую малость перегнул. Я поставлял кристаллы не только друзьям, но и ему. Мой крылатый фамилиар старательно развивался. У него была расположенность к ментальной магии и созданию иллюзий. И если у меня так и не получилось сделать иллюзию материальной, то у Дракоши — вполне. Зевс до последнего был уверен, что убивает меня.

— Спасибо, что подошёл поближе, — поблагодарил я, когда Дракоша развеял иллюзию, и вышел из тени. Я сконцентрировался и активировал Торможение. А потом — направил в правую ладонь магию, но не свою, а Метиды. Рука вспыхнула ярко-жёлтым, будто лампочка, и я всадил её в живот Зевсу. Я провернул тот же фокус, что он сделал с Аидом, Гипносом и прочей компанией, — вживил в него магию другого Бога. Зевс завопил от боли и попытался вызвать молнии, но без толку — энергия Метиды мешала ему контролировать собственное тело и разум.

Я сотворил воздушное лезвие и нанёс ему несколько глубоких ран в область груди.

— К сожалению, у меня не было в запасе второй Виктории Столыпиной. Я понимал, что убить Бога невероятно сложно. Особенно — такого могущественного, как ты. Но ты подал мне отличную идею — поработить. Превратить тебя в бессловесного заключённого. А через пару месяцев остальные Боги полностью восстановятся и помогут тебя прикончить.

— Пожалуйста… — прохрипел он, цепляясь пальцами за мои ботинки. Его глаза потускнели, лицо стало отрешённым, мышцы расслабились. Зевс обезврежен.

Ко мне подбежала Кристина, её лицо было измазано грязью и пеплом. Она обняла меня и прошептала:

— Всё закончилось?

— Да, — я поцеловал её и повернулся к Хорсу, спросил: — Ты можешь вытащить Марену? Зевс ослаб, он почти мёртв. Если проклятие, которое он навлёк на Марену хоть как-то зависело от его магии, то… — я вздохнул. — Мы должны попытаться. Вытащи Марену из пространственного кармана. Всем ориентироваться по обстоятельствам. Если проклятие невозможно будет уничтожить или хотя бы приглушить, мы вернём Богиню обратно.

Хорс покачал головой — он явно считал, что это плохая идея. Однако спорить не стал. Он соткал портал и перенёс через него Марену. Она была ужасно исхудавшей — кожа да кости. Её тело от бёдер до шеи покрывала чёрная гниль. Серебряные волосы потускнели, глаза бессмысленно вращались, не способные сфокусироваться на одной точке.

— Убей меня, — прохрипела Марена. — Я не хочу больше мучиться…

— Не пойдёт. Мы сейчас постараемся…

Я не договорил — чёрная гниль начала расползаться по земле, и, без сомнений, она пыталась добраться до других живых существ и заразить их. Я подал знак Хорсу, чтобы тот вернул Марену в ловушку, но вперёд вышла Додола. Она жестом попросила выслушать её. Я кивнул.

— Очень вкусно, — проронила она, облизнув тонкие губы змеиным языком. Она не отрывала взгляда от чёрной плесени. — Позвольте мне съесть проклятие. Чтобы доказать свою преданность. Я больше не ваш фамилиар, но готова служить.

— Ты же знала, — я нахмурился. — Почему молчала?

— Мои взгляды изменились. Я сделала выбор, — твёрдо произнесла Додола.

— Поспеши, — я отошёл от Марены, позволяя Додоле подойти.

Она присела перед Богиней на корточки и распахнула рот. Он несоразмерно увеличился, уродуя её миленькое личико. Щёки растянулись и даже немного порвались. Додола с жадностью втянула воздух. Над Мареной поднялся чёрный туман, и его затянуло в рот Додолы. Та сыто заурчала и сделала ещё один мощный вдох. Вся гниль, которая расползлась по земле, взмыла и понеслась к Додоле, которая ненасытно её пожирала. Я затаил дыхание, наблюдая, как тело Богини очищается. Её сознание прояснилось, она уже более осознанно осмотрелась. С неверием Марена дотронулась до своего живота и заплакала от облегчения.

— Оно ушло! Оно ушло! — повторяла она как заведённая.

Я осторожно стёр слёзы с её щёк, и она нежно прильнула к моей ладони.

— Как приятно снова ощутить человеческое тепло, — пробормотала она и… заснула.

Я счастливо рассмеялся:

— Теперь точно всё закончилось.

Гостиная лейтенанта Коромыслова. Три дня спустя.

— Ну ты и подкинул нам работки, — протянул Коромыслов, потягивая коньяк. Ломоносов обещал с ним выпить ещё несколько месяцев назад, но постоянно куда-то пропадал со всех радаров. И вот, нежданчиком, после Божественной Московской катастрофы он заскочил к нему в гости. Без приглашения, но Коромыслов был рад — ему хотелось хоть немного расслабиться после двух дней полнейшего хаоса и недосыпа.

— Это сделал Зевс, а я всего лишь разгрёб основные последствия, — Ломоносов с деланной скромностью улыбнулся. — Кто же знал, что в Старшем Пантеоне царит такой бардак?

— Ты знал, — Коромыслов хитро прищурился. — Войско Ядозубов притарабанил. Ты явно готовился не один день. Но ладно… Если честно, мне наплевать, почему ты молчал. Если бы не ты, всё обернулось бы огромной бедой. Выпьем за героев!

— Давай лучше за счастливое будущее. Оно нам не помешало бы, учитывая, сколько людей погибло. Кое-чего я всё-таки не смог предусмотреть, — возразил Ломоносов. — Последнюю, и я побежал.

— Разве герои не отдыхают после победы?

— Я не герой, — Ломоносов залпом выпил рюмку и встал. — Просто человек, который пытается поступать правильно. Удачи тебе, лейтенант. Может, позже свидимся ещё.

— Не сомневаюсь.

Коромыслов прислушался, как Ломоносов сбегает в подъезде по лестнице, и выглянул в окно. Лейтенант задумчиво проследил, как он сворачивает за угол дома. Поразительный парень. Коромыслов поймал себя на мысли, что совершенно не удивится, если тот когда-нибудь станет Императором.

Эпилог

«…к этой новости можно относиться по-разному, однако нашему миру, — миру людей придётся с нею как-то ужиться. С сегодняшнего дня Ядозубы получили официальный статус в качестве иностранных граждан, а их Данж теперь будет считаться суверенным государством. Плохо это или хорошо? Политические аналитики дают различные оценки. Но одно утешает — руководит Ядозубами сын нашего Императора, Александр Стахович. Удивительные повороты судьбы — лишившись трона Российской Империи, он внезапно стал королём монстров. Как это произошло? Всё держится в секрете. Но поговаривают, что нашему Императору нравятся диковинки…»

Я отложил газету и улыбнулся. Всё налаживалось. После битвы с Зевсом прошло всего три месяца, а уже произошли такие подвижки. Но у всего есть недостатки — Саша теперь так занят, что я не видел его уже последние две недели. Скорее всего, и на праздник не сможет попасть. Ну как праздник… Собрание старых друзей, так сказать. Вера и Лера настояли, что нужно устроить торжество. Они порывались его организовать со дня победы над Зевсом, но все были заняты и вечеринка откладывалась и откладывалась. Но сегодня, кажется, все смогли выделить немного времени, чтобы отдохнуть.

— Великан-хозяин-друг, — передо мной соткался Крабогном. Без перехода он всучил мне огромную подарочную корзину с дорогущим алкоголем и протараторил: — Мы опоздать! Сильно опоздать! Дети устроить драку!

— Хорошо, — я кивнул. — Будем ждать. Не думаю, что закруглимся раньше полуночи.

Крабогном исчез, напоследок суматошно взмахнув клешнями. Он всё больше походил на обеспокоенного отца, который кудахчет над своими подопечными как курица-наседка. Несвицкая сделала его своим содиректором, и он активно участвовал в жизни Божественного интерната. Дети его обожали. К тому же к ним часто наведывалась Рита Романова — Император сдался и разрешил ей дружить с Крабогномом.

Я вышел на улицу. Северные Гребешки уже вовсю готовились к празднику — везде развешены гирлянды, натянуты брезентовые навесы, расставлены длинные столы. В воздухе витают аппетитные ароматы. У Храма толпился народ — нёс подношения любимой Богине. Жители деревни были готовы носить Марену на руках — буквально не могли на неё надышаться. Все помнили, как она слегла от ужасного проклятия, и боялись повторения. К Марене начали приезжать из Краснодара и других городов. Люди вспомнили о ней.