"Фантастика 2024-20.Компиляция. Книги 1-2 (СИ) - Номен Квинтус. Страница 188

— Боюсь, что мой ответ вам не очень понравится, но закрывать глаза на правду лишь потому, что правда эта не очень соответствует догмам ленинизма, было бы преступлением против народа. Так что слушайте молча, поскандалить потом сможете. В России и Белоруссии население поголовно верит врачам, причем независимо от национальности этого врача. В Казахстане — тоже верит, хотя и далеко не все население, но там все же русские составляют почти половину, а казахи, плотно с русскими работающие, очень активно перенимают наш менталитет — в том числе и в отношении медиков. Что же до Украины — и тут я специально ограничиваюсь лишь оставшимися в республике областями, включая Галичину — большая часть населения считает правильным все делать «назло москалям». Объяснять таким, что «москали что-то делают и для их блага», я считаю излишним…

— Вот последнее — категорически неверное решение, я бы даже сказал решение… — начал было Сталин, но договорить ему Таня не дала.

— Это вообще не решение, ВНИПИ просто не занимается такой работой. Такой работой должны заниматься местные власти, и в первую очередь, органы партийные, для которых именно идеологическая работа является основной деятельностью — и качество их работы вы сами теперь видите. А задача ВНИПИ — производство фармпрепаратов, и я просто не могу понять, как химик-технолог, месяцами не вылезающий из цеха где-нибудь в Красновишерске, может сагитировать селюка в Кировоградской области.

— Ладно, мы учтем…

— Учтите. А так же учтите, что против советской медицины ведут активную агитацию разные муллы в среднеазиатских республиках. Поэтому в Алма-Ате и Ташкенте наши успехи в продлении жизней взрослым — в том числе и коренным жителям республик — заметны невооруженным взглядом, а уже в небольших городах, не говоря уже о деревнях, прогресс в этом отношении нулевой. Здесь я могу предложить довольно действенное решение, но захотите ли вы его внедрить в жизнь…

— И какое решение вы считаете действенным? — поинтересовался Струмилин. Он все произносимое Таней тщательно конспектировал, и не потому, что считал это истиной в последней инстанции, а потому, что предполагал все это тщательно просчитать и позже, уже с цифрами на руках, обсудить с ней очередную идею уже более детально. Причем, как показывала практика, половину ее предложений затем отбросить из-за невозможности или, реже, нецелесообразности их воплощения в жизнь.

— У нас почти нет проблем с нашей работой в Азербайджане, и Азербайджан — единственная республика, где наша работа не очень заметна лишь потому, что там и так уже здравоохранение прекрасно функционирует. А причина проста: в Азербайджане основная религия — ислам шиитского толка. А шииты — в отличие от тех же суннитов — своим последователям внушают несколько иные подходы к толкованию Корана. То есть они, конечно, тоже считают Коран священной книгой, но пастве внушают мысль о том, что люди просто Коран могут неверно интерпретировать. То есть у шиитов не Коран неправильный, а люди пока еще недостаточно мудры, чтобы его верно понимать — а это дает в том числе и нам широкие возможности «правильной интерпретации». По согласованию с верховными религиозными деятелями шиитов, конечно — но там большинство людей все же вполне вменяемые. А народные массы в среднеазиатских республиках в тонкостях религиозных догм вообще не разбираются, и если азербайджанские и даже персидские имамы заменят суннитских в среднеазиатских республиках, то прогресс мы увидим в самое ближайшее время.

— То есть вы предлагаете просто подменить одну религию другой вместо того, чтобы бороться с религией в принципе?

— Опять повторю: борьба с религией не входит в список задач ВНИПИ. Мое же личное мнение заключается в том, что с религией бороться вообще не нужно…

— Вы еще предложите нам религиозной пропагандой заняться! — выкрикнул с места кто-то из функционеров Минздрава (в который, кстати, ВНИПИ «Фармацевтика» вообще не входил).

— С ней нужно не бороться, а просто планомерно вести антирелигиозную пропаганду. Агитация — это не борьба в том виде, в котором ее ведет… вела партия в двадцатые годы, она — в отличие от именно борьбы — все же работает. Не очень быстро, зато качественно. Но так как работа эта по целому ряду объективных причин быстрых результатов дать не может, есть смысл большее зло заменить меньшим. Временно заменить. Тем более, что шииты — в отличие от суннитов — не считают отказ от религии преступлением, караемым исключительно смертью. Поэтому, кстати, в Азербайджане, и в большой степени в Иране тоже, изрядная часть населения религиозна лишь формально, традиционно придерживаясь обиходных религиозных норм, причем лишь в степени, которая не мешает нормальной современной жизни. Местами это дает отрицательный эффект, например потребление водки в Азербайджане заметно выросло — но с такими проявлениями можно и нужно бороться иными способами…

— Спасибо, Татьяна Васильевна, — остановил ее рассуждения Иосиф Виссарионович, — мы поняли вашу точку зрения. И мы подумаем над этим… позже, в рабочем порядке. А теперь давайте вернемся к основной повестке дня.

— А в основной повестке остался лишь один нерассмотренный вопрос, вопрос о внешней торговле, которая необходима для нормальной деятельности ВНИПИ. Сейчас Внешторг выполняет меньше половины наших заявок, аргументируя это тем, что им не хватает валюты.

— Но ее действительно не хватает…

— Мы уже проводили совещание на эту тему, а результата до сих пор нет. Профсоюз работников артельных предприятий, а точнее Госплан по заказу профсоюза, подсчитал, что прямая торговля артелей с заграничными заказчиками их продукцией позволит увеличить поступления валюты в страну минимум на треть. А проведение подобных контрактов через аппарат Внешторга приводит к тому, что три четверти таких контрактов срывается. Просто потому, что документы через Внешторг проходят очень медленно, на каждую бумажку требуется множество согласований, причем часто с людьми, вообще в предмете не разбирающимися — и когда все бумаги, наконец, готовы, заказчик уже нашел нужную ему продукцию в другом месте.

— Но мы же не можем позволить кому угодно торговать с зарубежными организациями и, тем более, с иностранными гражданами! — возмутился товарищ Кабанов, работающий министром внешней торговли. — Просто потому, что наши внутренние цены на большую часть продукции гораздо ниже иностранных и, если такую торговлю разрешить, страна вообще останется ни с чем!

— Иван Григорьевич в борьбе за интересы своего министерства пытается подменить сущности, играя с терминологией. Речь идет во-первых исключительно о торговле продукцией собственного изготовления производственными артелями, а во-вторых — и это на прошлом совещании уже озвучивалось — продукцией, которая уже не находит достаточного сбыта внутри СССР.

— Это вы пытаетесь подменять понятия, — огрызнулся министр, — вы продаете в Южную Америку автомобили, которые с удовольствием бы покупали наши советские покупатели.

— Советские покупатели с огромным удовольствием покупали бы автомобили, изготовленные из стали, которую Внешторг продает за гроши зарубежным покупателям. Вместо того, чтобы продавать эту сталь советским артельщикам, которые из этой стали сделали бы еще больше автомобилей и продавали бы их за рубеж за гораздо большие деньги, чем страна получает от продажи стали. А иностранцы, не получая очень дешевую советскую сталь, не смогли бы делать свои автомобили достаточно дешевыми, чтобы конкурировать с нашими автомобилями…

— Мы поняли вашу точку зрения. Татьяна Васильевна, у вас есть реальные предложения по исправлению ситуации или вы просто желаете взять руководство Внешторгом себе? — очень недовольным голосом поинтересовался Сталин.

— Есть. Но обсуждать их на этом совещании я не собираюсь. По одной простой причине: мои предложения касаются в том числе и проектов, допуска к которым у большинства из присутствующих нет.

Берия в начале этой фразы заметно вздрогнул, но, дослушав ее до конца, горячо Таню поддержал: