Невинные сердца - "Рэдклифф". Страница 37

Между приездами Кейт к ней на ранчо проходило по несколько дней, порой даже неделя или больше. Все эти дни Джесс страдала не только от одиночества. Она не могла забыть про Кена Тернера, который не оставлял попытки ухаживать за Кейт. Как же мучительно было думать о том, что он мог прикасаться к Кейт, в то время как она не могла даже заявиться к ней без предварительной договоренности, да и то могла рассчитывать лишь на удовольствие посидеть рядом с любимой.

Провожать Кейт к телеге и смотреть, как она уезжает город, с каждым разом становилось все труднее. Ночи, когда ей приходилось лежать в постели одной, все больше наполнялись холодом и одиночеством, которого она не могла и припомнить. Одиночество терзало ее уже по-другому, ибо теперь в ее сердце появились уголки, заполнить которые была способна лишь любимая женщина.

– Кейт? – как-то заговорила Джесси, когда под вечер они лежали обнаженные под толстым стеганым одеялом. В спальне горел камин. Кейт лежала к ней спиной, и Джесси зарылась лицом в ее густые волосы и ласково гладила шелковистую кожу. Кейт положила свои руки поверх рук Джесси, притормозив ее.

– У меня все мысли разбегаются, когда ты так делаешь, – шутливым тоном укорила она Джесс, но на самом деле безо всякого осуждения. Она обожала чувствовать руки Джесси на своем теле. – О чем ты хотела поговорить?

Джесс зажмурилась и вздохнула, пытаясь отбросить все другие эмоции и думать лишь о Кейт и о ее безопасности. Но у нее ничего не получалось. – Зима в наших краях наступает рано, Кейт, и скоро здесь все заметет. – И? – Кейт еще сильнее сжала руки Джесс.

– Тебе больше нельзя приезжать сюда, небезопасно, – продолжила Джесси, хотя каждое слово разрывало ей сердце. – Ты можешь угодить в метель и околеть от холода, не успев и глазом моргнуть. – К чему ты клонишь?

– Ты больше не можешь приезжать ко мне одна, вскоре не сможешь приезжать даже с Джоном Эмори.

– Я не могу не приезжать сюда, прошептала Кейт. – Джесси, я не могу без тебя. – Ей было трудно прожить в разлуке с любимой одну неделю, что уж говорить о долгих зимних месяцах, этого Кейт даже представить не могла.

– Я не могу допустить, чтобы с тобой что-то случилось. – Джесс притянула девушку к себе еще ближе. – Я не настолько сильна, чтобы, случись что, выдержать это. Обещай мне, что больше не приедешь сюда одна.

– Если я приеду с Джоном, мы не сможем быть вместе в постели.

Я знаю, – сказала Джесс с явным мучением в голосе. _ Но мы ХОТЯ бы будем видеть друг друга.

– Этого мало. Мне нужно чувствовать тебя вот так, – с этими словами Кейт сильнее прижала руки Джесс к своим грудям. – Ты нужна мне.

Боже, Кейт! – горько застонала Джесси, ее горячее дыхание обжигало шею девушки. – Ты тоже нужна мне, как вода, как воздух! – Но я не могу позволить, чтобы ты подвергалась опасности. Я вся изведусь от страха за тебя.

Кейт знала, что Джесси права, и она не могла так волновать ее, хотя жить всю зиму, не видя ее, было смерти подобно. Она повернулась к возлюбленной лицом, не разрывая объятий, нашла ее глаза и увидела в них громадную тоску.

– Мы должны найти какой-то выход. – Кейт поцеловала Джесси сначала слегка, а потом сильнее, внезапно ощутив острое желание. Она оторвалась от губ Джесс с тихим криком. -Я не смогу жить без тебя!

– Я буду приезжать в город, когда смогу, – задыхаясь, сказала Джесси. – Ты смогла бы приходить в гостиницу?

Закончив эту фразу, Джесс уже сама поняла, что это невозможно. Погода в предгорьях Скалистых гор была непредсказуемой. Но даже если ей удалось бы выехать с ранчо и добраться до города, как бы она известила Кейт о своем приезде? И потом, встречаться в гостинице? Немыслимо. В этом случае они бы вряд ли смогли долго утаивать этот факт родителей Кейт. К тому же какая-то часть Джесс противилась идее встречаться лишь ради послеполуденной страсти, словно их только это и связывало. Она никогда не уставала любить Кейт часами без перерыва и всегда жаждала ласкать ее, но не меньше радости ей доставляло, оторвавшись от какой-нибудь работы, видеть поблизости Кейт с книжкой в руках.

– Я должна поговорить с родителями, – объявила Кейт понимая, что этот неотвратимый момент в конце концов наступил. Не могла же она вечно избегать настойчивых притязаний Кена Тернера и делать перед родителями вид, что она не хочет идти за него замуж лишь потому, что сомневается, что хочет стать именно его женой. Но после того, что было у них с Джесс в постели, она уже не сможет, в принципе, стать женой какого бы то ни было мужчины. В ее сердце была лишь Джесси. – Я все им объясню.

– Я поеду с тобой, – твердо объявила Джесс, собираясь вставать. – Им никогда не придется беспокоиться ни о твоей безопасности, ни о твоем попечении. Так будет и пока я жива, и потом тоже. Я обязана убедить их в том, чтобы они не волновались на этот счет.

– Постой! – воскликнула Кейт и быстро схватила Джесс. – У нас еще есть время до того, как мне нужно будет возвращаться. – Она вытянулась в руках Джесси, и ее ноги органично переплелись с ногами любимой. – Я пока не собираюсь вставать.

Джесси улыбалась и повернулась так, чтобы Кейт легла снизу, после чего осторожно опустилась на нее. Душа Джесс преисполнилась почти нестерпимым ощущением нежности и благоговения, и она вознамерилась показать Кейт, насколько она ей дорога, как безмерно она ее любит. Джесс стала говорить это своими губами, языком, натруженными руками, которые так ласково касались нежной кожи Кейт, что становились не грубее бархата. Поцелуи Джесси несли в себе обещания, а ее прикосновения были проникнуты уверенностью, выразить которую у нее так часто не хватало слов. Я буду любить тебя всем своим существом до конца дней своих, клялась своими ласками Джесс. Кейт, ты – мой смысл, ответ на все вопросы, ты – цель всей моей жизни, торжественно заявляли ее пальцы, каждым знающим движением подводя Кейт все ближе к полному блаженству.

– Я люблю тебя, Кейт, люблю тебя, – прошептала она, уткнувшись девушке в шею. Бессвязный стон вырвался из горла Кейт, и она выгнулась, достигнув вершины под ласками возлюбленной.

Джесси держала Кейт в объятиях, пока та приходила в себя, и нежно баюкала ее задремавшую. Джесс уже не помнила, как она жила без Кейт раньше, и не могла представить свою жизнь без нее.

Я хочу пойти с тобой, – в который раз упрямо заявила Джесси.

Они сидели в бричке неподалеку от дома Кейт. Лошадь Джесс, Звездочка, была привязана сзади и терпеливо ждала хозяйку. Уже темнело, вечер выдался холодный. Кейт закуталась в толстое шерстяное одеяло, наброшенное поверх плотно запахнутого плаща. Джесси была одета в тяжелую дубленку, ее шляпа была низко надвинута на глаза. На руках у нее ничего не было. При выдохе у них вырывались белые облачка пара, напоминая о том, что осталось очень мало времени до расставания, неизбежного из-за наступления вечера.

– Я знаю, что ты хочешь. Но позволь мне сначала поговорить с ними самой. – Кейт сняла перчатку и теплой Рукой взяла Джесс за руку. У Кейт раскалывалась голова при одной лишь мысли о том, что ей скажет мать. – Возможно, им потребуется какое-то время, чтобы хотя бы как-то свыкнуться с тем, что я им скажу.

– Они должны знать о моих чувствах к тебе, – настаивала Джесси. Она скажет все как есть, начистоту, и так и надо. – Я не хочу, чтобы ты проходила через все это в одиночку, Кейт. Это неправильно. Кейт бросила на нее быстрый взгляд, расслышав в голосе Джесс тревогу. – Что ты предлагаешь? – Я просто буду стоять с тобой рядом. – Ты же не думаешь, что я позволю им отговорить себя?!

– Нет, конечно, – твердо сказала Джесси. – Я знаю, что ты чувствуешь, я ощущаю это, когда ты прикасаешься ко мне и когда ты просишь о моем прикосновении. Не думаю, что есть подходящие слова, чтобы передать, кем мы стали друг для друга, но я знаю одно: ты – единственная, кого я люблю и буду любить до гроба. Я хочу, чтобы мы были вместе, и самое близкое слово, которым это можно назвать, – поженились.