Орион взойдет - Андерсон Пол Уильям. Страница 78

Тераи постарался сдержать нетерпение и обратился к услугам разума — не самого острого в мире, он не льстил себе, но все же надежного и трезвого.

— Продолжай.

— Узнав, что «Маунт Худ» выходит из гавани утром, я отправился приглядеть за норри, — начал Ваироа. Тераи подумал: где, как и когда спит этот человек. — Поздно ночью на борт поднялись двое мужчин. Один из них остался на борту, а другой покинул судно на рассвете. Судя по портретам, опубликованным в прессе и словесному описанию, остался Таленс Иерн Ферлей, которого разыскивает новый Капитан.

Тераи невольно охнул. «Ночь была темной и ветреной, и Ваироа не мог подойти близко, но у него, наверно, глаза совы».

— Что, во имя Нана, может это означать?

— Позвольте мне сперва изложить информацию, а потом я представлю вам свою интерпретацию событий. Ферлея сопровождал алкоголик-англей, сочинитель баллад, которого вы, быть может, помните по портовой таверне возле Кафедрального Собора. Пейт Ренсун по прозвищу Плик. Из разговора между ним и бодрствовавшей охраной на борту корабля стало понятно, что он убедил вахтенных вызвать мистера Карста, после чего они с Ферлеем на несколько часов засели в его каюте. Охрана находилась слишком близко, поэтому я не смог подняться на палубу. Когда наконец Ренсун вышел и отправился домой, он был взволнован и выкрикивал песню, явно только что сложенную и мятежную по настроению. Я не стал далеко провожать его, помня, что в первую очередь должен проследить за «Маунт Худ», но более ничего интересного не произошло. Итак, Ферлей на корабле сейчас покидает отечество.

— Грррум, — раскурив трубку, Тераи извлек из нее утешение и задумался.

— Итак, каковы твои выводы? Ты дольше меня обдумывал это…

— Я понял, что Ферлей часто посещал любимую таверну Ренсуна, когда бывал в Кемпере, а значит, безусловно, является приятелем Ренсуна. И теперь отыскал его, вступил в контакт и попросил помощи. Кроме того, Ренсун подружился с Карстом. Вы этого, конечно, не заметили, в отличие от меня. Все получается очень естественно, разве не так? Северяне доставят беглеца в свое отечество. Терять Союзу нечего, а приобретение может оказаться полезным… подобная эскапада во вкусе Карста, который одновременно избавится и от своих ядерных трофеев.

Тераи глубоко вдохнул дым и зажал в ладони теплую чашечку трубки.

— Ну хорошо, они решили покатать своего беглеца. Скорее всего, на этом же самолете. Ну и что?

— Ренсун находился в этой каюте достаточно долго, — заметил Ваироа. — Возможно, он мог понять, куда они направляются.

— Хо! — Тераи выпрыгнул из кресла.

— Если мы узнаем план полета, а главное, место, где они будут заправляться, можно последовать за ними и перехватить.

— Да-да! — взревел Тераи. — Лесу Харисти! — Он расхаживал в тесной каюте вперед-назад, вперед-назад, яростно дымя трубкой. — Да, если бы мы смогли перехватить их над пустынными землями, то сумели бы заставить их приземлиться. Это было бы здорово, Ваираа. Ты достиг колоссального успеха, обнаружив, что именно эти норрмены многие годы собирают делящиеся материалы. Но твоим словам никто не поверит. Кроме нашего начальства, конечно… но кто еще? Ты же знаешь, насколько циничными сделались люди на островах. Они не поддержат объявления новой войны по голословному обвинению, а для того чтобы уничтожить это чудовище, потребуется масштабная кампания. Тем более что мы еще не знаем, с чем именно имеем дело; не знаем ничего, кроме того, что северяне крадут ядерные заряды. — Он схватил свой бокал и плеснул жидкое пламя в глотку. — Вот если мы захватим их, то получим конкретные улики. И, кроме того, будет кого допросить. Клянусь Троицей, я никогда не прибегал к пыткам за всю свою жизнь; но теперь — вот этими руками — сделаю все что угодно и вырву из этих северян правду, чтобы потом не снились кошмары. У меня ведь жена и дети, надеюсь, что будут и внуки.

Непривычный к долгим речам, Тераи резко умолк, опустился опять в свое кресло и посмотрел на многоликого человека.

— Пытки не потребуются, в особенности там, где речь идет о Ренсуне, — обещал Ваироа. — У него нет особых причин молчать, если мы посулим ему деньжат и заверим, что не имеем ничего против его дружка Ферлея.

По-моему, главную проблему составит скудость информации, которую он сможет представить: вряд ли Карст излишне разболтался в его присутствии. Я хочу проверить, не проговорился ли он случайно, так что Ренсум даже сам этого не заметил. Дело долгое и, боюсь, истребует еще более долгих прелюдий — подкупа, угроз или просьб, которыми можно добиться его сотрудничества.

Тераи глянул на тлеющую трубку.

— И в конце концов мы можем оказаться ни с чем. Понимаю. Но мы, конечно, должны попробовать. Где он?

— Уверен — спит в своих меблированных комнатах. Я только что оттуда.

Похитить его нельзя. Он только разозлится, если его разбудим, что бы мы ему ни сулили. А картежники внизу будут сражаться весь день.

— Мм-м, да, едва ли нам следует привлекать внимание полиции. Но тем временем смертоносный груз будет улетать все дальше…

— Думаю, так, — сказал Ваироа. — Потратим следующие несколько часов, чтобы получить разрешение на выход в море. Конечно, надо было бы сделать это заранее, но вы можете заявить, что пример норрменов вдохновил и вас, да и выдался удобный денек. Я тем временем пригляжу за домом Ренсуна и, когда он, наконец, проспится, извещу вас. Вы уладите это дело гораздо лучше меня. Встретитесь с ним, проявите изобретательность, угостите, пригласите к нам на импровизированный праздник. А как только он окажется на «Хивао», мы запрем его и выйдем в море. И когда будет удобно, запустим наш самолет. Взлетим втроем — вы, я и он — в западном направлении. Я его допрошу во время полета.

Если мы получим от него ниточку, определяющую намерения врага, соответствующим образом скорректируем курс. Нет — возвращаемся в Кемпер и выдадим ему деньги на пропой, оплатим беспокойство, которое причинили. Вот мое предложение. Есть ли, на ваш взгляд, какие-нибудь упущения?

— Нет, — ответил Тераи подумав. — Ничего важного мы не забыли. А приобретем, быть может, весь мир или же хотя бы спасем его.