"Фантастика 2024-23".Компиляция. Книги 1-20 (СИ) - Сиалана Анастасия. Страница 204

Жюль Риме еще раз оглядел место проведения предстоящей церемонии. Телевизионщики расставляли свои камеры, аж целых шесть штук, в оркестровой яме музыканты настраивали свои инструменты, декораторы развешивали флаги стран участниц предстоящей жеребьевки и о чем-то постоянно переругивались по-русски с телевизионщиками. Русские готовятся устроить настоящий праздник футбола, а ведь от них никто не ждал даже простого участия. Ага, а вот похоже пришли за ним.

Исполнительный секретарь Федерации футбола СССР, Валентин Иванович Гранаткин, был старым знакомым мсье Риме и до известной степени соратником и единомышленником. Три года он даже был одним из заместителей Президента ФИФА, а после всего случившегося, Гранаткин стал и наиболее вероятным его преемником на посту главы мирового футбола.

— С добрым утром, мсье Жюль.

— Здравствуйте, дорогой Валентин. Скажите, а зачем здесь столько телевизионных камер?

— Этого я не знаю, мсье. Знаю только, что и матчи предстоящего чемпионата будут снимать на множество камер с разных точек. Телевизионщики обещают сделать из футбола настоящее шоу, интереснее любого кино. Цветное шоу, мсье Жюль.

— Потрясающе. Успехи вашей Страны поражают воображение. Вы ко мне по делу?

— Разумеется, я не стал бы отвлекать вас в такой день по пустякам. Я привез вам предложение от товарища Рокоссовского встретиться. Если будет на это ваше желание, то он ждет вас у себя, — Гранаткин глянул на часы, — Через сорок пять минут. Машина внизу.

— Я полон желания, Валентин. Поехали!

18 августа 1953 года. Пенсильвания, Уэйнсберг, позиции Первого специального артиллерийского дивизиона 280 мм орудий M65. Армии САСШ.

Полковник Уильям Логан отвлекся от стереотрубы и добре хлебнул из фляжки, недавно вошедшего в "моду", коктейля "Южный фронт" [21]. На несколько секунд замер неподвижно, потом потряс головой, будто старяхивая воду с волос, и снова припал к окулярам. Он не спал уже третьи сутки, и только "Южный фронт" пока удерживал его на ногах, добавляя сил физических, но при этом с каждой принятой каплей выжигая что-то внутри.

После "Эдмонтонской конференции государств Северной Америки", вместо ожидаемой полковником Логаном усиления позиции САСШ и персонально Макартура, произошло совершенно обратное. Мало того, что недельная конференция закончилась подписанием совершенно пустого меморандума о намерениях, так еще и жесткое публичное предостережение русского генерала Олешева от вмешательства в Британо-Канадские дела, дословно прозвучавшие как — "На этом этапе войны, новые союзники нам уже не нужны.", немедленно попавшее во все газеты, опустило авторитет Макартура до уровня туземного диктатора с бананового острова.

Сразу после этого, Кентукки переметнулся к Южанам, Иллинойс к Западникам, а в Огайо и Индиане начались массовые беспорядки, хорошо организованные и, очевидно, заранее спланированные. Три дня назад в Маундсвилл прибыла бригада южан, усиленная двумя батальонами танков M47 "Паттон II", которым до его, некогда расположенной в глубоком тылу, позиции, всего полчаса ходу. А прикрывает его от них теперь только полиция города Уэйнсберг, у которой на вооружении только наручники и пистолеты.

Полковник Логан буквально бил в набат, но на его тревожные сигналы никто не отзывался, на прикрытие позиций его сверхновых орудий никого так и не прислали. Ходили слухи, что в тылу мятеж, начавшийся с гарнизона, охраняющего Форт Нокс, и возглавляемый теперь его комендантом, полковником Брюсом ОКоннелли. Слухи, слухи и никакой достоверной информации, непосредственное начальство приказало не паниковать и ждать приказа. И Логан ждал. Ждал до сегодняшнего дня.

Снайперы по его позиции начали работать еще позавчера, но противодействовать им, командиру дивизиона новейших и совершеннейших одиннадцати дюймовых орудий было просто нечем, у него теперь не было даже взвода охраны, снайперы начали работу именно с караульных. Все, что мог сделать в такой ситуации полковник Логан, он сделал. Переодел офицеров в солдатскую полевку и приказал соблюдать меры самой тщательной маскировки, но. не смотря на это, каждые два часа пуля невидимого палача забирала у него одного из бойцов. Вчера погиб командир второй батареи Лесли Адамс. Весельчак Лесли, с которым они познакомились еще во Вторую мировую, а сдружились уже в Корейском плену. Никогда не унывающий Лесли Адамс, который даже без дозы "Южного фронта", никогда не терял веры в будущее, и хоть как-то подпитывал ей самого Логана.

Прошлой ночью, полковник Уильям Логан сначала трижды сыграл в русскую рулетку, а потом приказал зарядить орудия изделиями W-9 [22]. Все шестнадцать. Восемь нацелены по Маундсвиллю, а еще восемь по Моргантауну, где у южан дислоцирована целая механизированная дивизия. Логан снова отлип от стереотрубы и приложился к фляжке. Сегодня ночью он вдруг понял, что эта жизнь дана ему в наказание и ждал возможности искупить хоть что-то. Ждал сигнала свыше. И этот сигнал пришел. Ожила рация.

— Сэр, первый лейтенант Нейбаум тяжелый, в голову на вылет. Докладывал чиф-сержант Хилл.

Полковник Логан еще раз приложился к фляжке, опять на несколько секунд неподвижно замер, потом отжал тангенту и скомандовал.

— Первая и третья батарея — огонь! — переждав грохот, Уильям Логан суетливо приложился к фляжке еще разок, словно набираясь из нее сил забрать жизнь еще у одного города, — Вторая и четвертая — огонь!

21 августа 1953 года. Калифорния, Округ Лос-Анжелес, Пляж Санта-Моника.

Майкл ОЛири сидел на террасе ресторана в отеле "Каса дель Мар" и наслаждался вечерним бризом. Сидел он в одиночестве, ресторан был пуст, как впрочем и весь отель, целиком зарезервированный Пенсильвания Инвест Финанс Холдингом, для проведения трехдневного банковского симпозиума с участием председателя Госбанка СССР, мистера Василия Попова. Заявившихся участников было более пятисот, и заезжать в отель они должны были начать завтра с утра, но сколько их теперь приедет, не знал, наверное, даже всезнающий мистер Родригес, слишком уж бурные события творились сейчас на Востоке.

Майкл ОЛири отлично сознавал, что события на востоке спровоцированы той силой, частью которой теперь являлся и он. И он уже не винтик в этой машине, а целый агрегат, вроде динамо, которое заряжает аккумулятор. "Наше дело — делать наше дело!". Словом, совесть мистера ОЛири нисколько не терзала. Он заряжал аккумулятор, а почему янки взбесились и начали друг друга бомбить, этого лучше не знать ни ему, ни аккумулятору, ни даже мотору, который приводит машину в движение. Взбесились и взбесились, знать судьба у них такая, аминь.

События последних двух месяцев, не могли не наводить Майкла ОЛири на мысли о собственной причастности, к начавшейся на востоке бойне. Находясь на посту министра торговли кабинета Макартура, Майклу не составило труда обеспечить, скупленные за бесценок промышленные активы Пенсильвания Инвест Финанс Холдинга, выгодными долгосрочными контрактами, что вызвало бурный рост цены на акции. И тут же он получил команду от компаньона немедленно все продавать, а все полученные деньги и остающиеся под управлением холдинга компании переводить в Калифорнию, Техас и Республику Аляска. Не смотря на спешку, вырученный от продажи капитал превысил вложенный более, чем на порядок, составив тысячу тринадцать процентов доходности за полтора месяца. А неделю назад, ОЛири получил от компаньона приказ "Немедленно подать в отставку по состоянию здоровья, и отправляться в Калифорнию для поправки здоровья, а заодно оформления покупки "Дуглас Эйркрафт" и организации симпозиума Госбанка СССР.

С компаньоном Майкл ОЛири ни разу не виделся, с момента отлета из Вашингтона. Тот сказал, что сам его найдет в двадцать ноль-ноль накануне симпозиума. ОЛири глянул на часы. Двадцать ноль одна. Очень не хотелось думать плохого. "Может спешат?"