Опекун - Ана Сакру. Страница 2

– Нет, я в магазине, а что? Случилось что-то?

– Нет…Вернее, да, – бабулин голос так и дрожал в динамике, вызывая у Таи прилив болезненного адреналина.

Лидия Михайловна в бытности своей была крайне спокойным и уравновешенным человеком. Иногда даже чересчур, а тут так голос дребезжит…

– Гости у нас, Таюшенька. Тебя ждут. Давай быстрей, – продолжила бабЛида с тяжким прерывистым вздохом.

– Гости? Какие ещё гости? – не поняла Тая, но бабуля не ответила, успев отключиться.

Тайка посмотрела на гаснущий телефон, пожала плечами и, подхватив тяжеленный пакет, побрела из магазина.

“Какие ещё могут быть гости?!” – всё крутилось у неё в голове, пока брела по лужам, которые обойти не представлялось возможным.

Странно это всё. И тревожно.

Идей не было, а тянущее, тоскливое предчувствие уже появилось.

Натянув капюшон на самый нос, дотопала до подъезда, перекидывая режущий ладонь пакет из одной руки в другую. Пока прикладывала кнопку к домофону, взгляд зацепился за черный, блестящий покатыми боками мерседес представительского класса, припаркованный прямо в центре двора рядом с детской площадкой. У капота курил какой-то широкоплечий бритый мужик в костюме. Он повернул голову и, сощурившись, посмотрел на неё в упор. Тая быстро отвернулась и юркнула в подъезд, захлопнув за собой тяжелую дверь.

Сердце заполошно билось в груди, хотя никакой логики в этом не было.

Ну этот-то точно не к ним. Может ждёт кого-то? А машина красивая…Длинная как корабль. И к кому в их пятиэтажки могла такая заехать? Тая даже представить не могла.

Пыхтя, девушка поднялась по щербатым ступеням на третий этаж и, с усталым облегчением, что всё-таки добралась до дома, позвонила в звонок. Шаркающие бабушкины шаги по ту сторону двери раздались сразу.

– А вот и Таечка, – донесся до Тайки неественно высокий голос бабули, что-то кому-то объясняющей, – Пришла!

Дверь распахнулась. На пороге стояла бабушка. Напряженная, взъерошенная. Со сложенными на груди морщинистыми руками и тускло мерцающим беспокойным взглядом.

– Проходи, Таюш, гости у нас…– ломко выдавила Лидия Михайловна и отстранилась, давая дорогу.

Тая шагнула в коридор, но чужих вещей не увидела. Ни обуви, ни куртки. Удивленно вскинула бровь.

– Там, на кухне, – махнула бабЛида рукой, – разувайся и проходи.

И сама первая пошла в сторону кухни, забрав у Тайки пакет с продуктами.

– А кто, бабуль? – окликнула старушку девушка, присев на кушетку, чтобы разуться.

– Кто? – бабЛида обернулась, прежде чем скрыться за поворотом узкого коридорчика. По лицу ее пробежала заметная тень, – Говорит, брат твой. Вот так.

Глава 3

Тая застыла, так и склонившись к промокшим ботинкам. Кто???

Какой ещё брат?!

Братьев у неё отродясь не было. Как и родителей. Мать, не трезвая, попала под машину, выскочив на ночную неосвещенную дорогу, когда Тае было чуть больше двух, а отец…

Отца она и вовсе никогда не видела. Знала о нем только, что зовут его Станислав, что он был прилично старше мамы, и что познакомились они в одном ростовском клубе, где та подрабатывала официанткой в студенческие годы. Во всяком случае, так Тае рассказала бабушка.

Ещё они с бабулей догадывались, что отец Таи был далеко не бедным человеком, потому что после смерти матери на бабушкин счет каждый месяц стала приходить неплохая сумма, превышающая среднюю зарплату в их небольшом южном городке. Не так много, чтобы шиковать, но достаточно, чтобы жить безбедно.

Они и жили все эти годы, с тревогой ожидая Таиного восемнадцатилетия. Им казалось, что призрачный благодетель после достижения Таей совершеннолетия помогать перестанет. Это было бы логично, но по каким-то причинам не произошло.

Можно было бы подумать, что отец – щедрый человек, но две детали не давали Тае покоя и отбивали всякое желание попробовать что-то о нем разузнать и уж тем более познакомиться. Первая – сумма, которую он присылал, не была одинаковой, а индексировалась каждый год согласно инфляции по центробанку. До копеек, до смешного – будто не человек, а бездушный робот её отправлял. Вторая – бабуля сказала, что при рождении мать Таи подписала бумаги, что они никогда ни на что претендовать не будут, а через два года передумала. Начала этого Станислава искать. Но уже через месяц так нелепо погибла… Случайное трагическое совпадение, но от него веяло могильным холодом. И не хотелось кликать беду и на себя. Да и не нужны ей были никакие богатства от неизвестного человека, который, зная её адрес и номер банковского счета бабушки, за двадцать лет так и не потрудился хоть раз увидеться.

Нет, Тая могла прожить и сама. Сейчас она уже на четвертом курсе на заочном училась в ДГТУ на экономическом и работала помощником бухгалтера на химзаводе. Деньги пока платили маленькие, но ей всего двадцать и диплома нет. По окончанию универа обещали больше…

– Таюш! Ну что ты там? – требовательно и тонко позвала бабуля.

Тая дернула головой, прогоняя ворох закружившихся мыслей, и, вытирая повлажневшие ладони о джинсы, пошла на кухню. Ноги передвигались с трудом, наливаясь чугуном при каждом новом движении. Сердце противно застучало в горле.

Кого она там увидит? Зачем он пришел?

Замерла в нерешительности в дверях, впиваясь глазами в посетившего их незнакомца. Не помнила, чтобы на кого-то или что-то в своей жизни так жадно смотрела. Крохотная пятиметровая кухня – он занял её всю.

Бабушка жалась за его широкой спиной к мойке, обхватив себя руками. Выглядела серым размытым пятном, потом что мужчина как спрут вытягивал невидимыми щупальцами всё внимание на себя.

Не старый, но взрослый. Высокий, даже сидя на табуретке.Одетый во все черное и с виду дорогое. У мужчины был такой неуловимо лощеный вид, будто он даже весь в навозе перепачкавшись, будет чище, чем Тая после бани.

Лоск и врожденное благополучие, которые разъедали глаза и внушали окружающим некое чувство ущербности, низшей касты. На его подбородке с ямочкой едва заметно пробивалась темная однодневная щетина, черты были рублеными, словно вышедшими из-под тесака нетерпеливого скульптора, взгляд карих глаз – тяжелым и глубоким, а широкие нависающие брови с крутым изломом. Этот излом придавал лицу незнакомца выражение вечного требовательного недовольства даже в покое, заставляя чувствовать себя неуютно под прицелом карих глаз. Во всяком случае Тая ощутила именно так.

Она невольно поежилась и сделала шаг на кухню, отлипая от дверного косяка. Мужчина, вертя в длинных пальцах металлическую зажигалку, не стесняясь, сверлил её глазами исподлобья, явно изучая как зверушку в цирке.

– Здравствуйте, – Тая опустилась на соседний табурет, провела рукой по скатерти, разглаживая.

Мужчина коротко кивнул, продолжая её в упор разглядывать. Кожу от этого пекло, как будто она присела у печки. Тая вздернула подбородок, пытаясь показать, что ее это раздражает, и встретилась с ним взглядом. Зря. Внутри похолодело от абсолютно непроницаемого выражения его глаз. Будто он не на живого человека смотрел, а на предмет. Обезличенный и не очень ему приятный.

– Лидия Михайловна, оставьте нас, – мужчина даже не повернулся к бабуле, говоря это.

Старушка растерянно захлопала глазами, не зная слушаться или нет.

– А при ней нельзя? – поинтересовалась Тая, а после и вовсе его упрекнула неровным от душившего волнения голосом, – Вы даже не представились.

– Хорошо, можно и при ней, – с прорвавшемся раздржением вздохнул мужчина и отклонился от стола, доставая пачку сигарет из кармана.

– Мы не курим, – нахмурилась Тая, смотря как он зажимает зубами фильтр.

Мужчина выгнул одну бровь, взглянув на нее, будто не поверил, что она правда ему это сказала, и кивнул бабЛиде.

– Лидия Михайловна, будьте добры, откройте окно.

Чиркнул зажигалкой, не дожидаясь. Бабуля поспешила распахнуть форточку, чтобы дым хоть немного выходил. Крохотную кухоньку мгновенно заволокло сизым табачным облаком. Тая поморщилась. Мужчина, сделав глубокую затяжку с явным наслаждением, продолжил как ни в чем не бывало.