Нулевое досье - Гибсон Уильям. Страница 45

– Кому?

– Просто слушайте. В две тысячи четвертом увольняется из армии США после пятнадцати лет офицерской службы. Майор. Последние десять лет службы – Первый парашютно-десантный полк спецвойск США, базы на Окинаве и в Форт-Льюисе под Такомой. Преимущественно боевые действия в Азии. Филиппины. Ирак и Афганистан – после одиннадцатого сентября, но до того, как армия выработала тактику антитеррористических операций. В отставку ушел потому, что он классический самопромоутер. Считал, что огребет золотые горы в качестве консультанта.

Милгрим внимательно слушал, методически черпая бульон белой фарфоровой ложечкой и радуясь, что у него есть такое занятие.

– С две тысячи пятого по две тысячи шестой пытается устроиться гражданским контрактником в ЦРУ, допросы и все такое.

– Все такое?

Она мрачно кивнула:

– Цэрэушники, надо отдать им должное, поняли, что его опыт и таланты им не в кассу. Года два он болтается в районе Персидского залива, работает консультантом по безопасности в нефтяных компаниях и других крупных корпорациях Саудовской Аравии, ОАР, Кувейта. Пытается пролезть советником в богатые арабские правительства, но тут его быстро обламывают – такими делами заправляют ребята покруче.

– Это Фоли?

– Кто такой Фоли?

– Человек, который следил за мной в Париже.

– По-вашему, ему сорок пять? И это ваша хваленая наблюдательность?

– Извините.

– С две тысячи шестого по сегодняшний день. Тут-то и начинается самая мякотка. Возвращается туда, где действовал до одиннадцатого сентября, подключает старые контакты на Филиппинах и в Индонезии. Переносит бизнес в Юго-Восточную Азию, и это оказывается золотой жилой. Большие компании заняты Ближним Востоком, у мелких контор есть шанс сорвать куш в Юго-Восточной Азии. Поначалу предлагает те же услуги безопасности корпоративным клиентам в Индонезии, Малайзии, Сингапуре, на Филиппинах. Гостиничные сети, банки. Через знакомства своих клиентов выходит на уровень правительства. Дальше начинает обучать тактике антитеррористических операций, с которой сам знаком только понаслышке. Допросам, в которых не смыслит вообще ничего. И тэ дэ и тэ пэ. Тренирует полицейские подразделения, возможно, армейские тоже. И на этом этапе серьезно влезает в военные поставки.

– Это незаконно?

– Смотря что и как поставлять. – Уинни пожала плечами. – Разумеется, к этому времени с ним работает много старых боевых дружков. Обучая тактике, он параллельно рекомендует нужное снаряжение. Помаленьку обеспечивает контртеррористические отряды полиции спецсредствами и бронезащитой. От американских компаний, где у него знакомые. Армейская верхушка на местах балдеет и от этих цацок, и от того, что он весь из себя Рембо – классический «зеленый берет», да еще с деловой хваткой. К нему подкатывают с разговорами о поставках общевойскового снаряжения. – Она положила ложку. – И тут-то начинаются по-настоящему большие деньги.

– Он продает оружие?

– Не совсем. Он сводит с нужными людьми. Которые работают в компаниях, выпускающих военные автомобили, беспилотники, роботизированные взрывотехнические комплексы, машины разминирования… – Уинни снова взяла ложку. – И военную форму.

– Форму?

– Что ваш «Синий муравей» рассчитывал увидеть в Южной Каролине?

– Армейский заказ?

– Да, но для другой армии. По крайней мере на данном этапе. И на данном этапе человек, про которого я рассказала, считает ваше начальство прямыми и агрессивными конкурентами. Те штаны – его первая попытка заполучить собственный контракт. Ему надоело быть просто передаточным звеном.

– Звучит угрожающе, – сказал Милгрим.

– Вот именно. Что важно знать про этих людей: они себя махинаторами не считают. Абсолютно уверены в себе. С понтом десантник все знает и все умеет. Ко мне эти ребята постоянно подкатывали в Багдаде. – Она подняла руку, демонстрируя Милгриму простое обручальное колечко. – Приходит такой чел, предлагает учить тому, в чем сам ни ухом ни рылом. Причем на голубом глазу, сам не понимая, что врет. Это особый род разгильдяйства, психологическое оружие, полученное при обучении. Армия прогнала его через учебные заведения, где обещали научить всему. И он поверил. И вот такому челу ваш мистер Бигенд перешел дорогу.

Милгрим сглотнул.

– Так кто такой Фоли?

– Модельер. Нельзя выпускать форму без модельера. Учился в Новой школе дизайна Парсонс.

– В Нью-Йорке?

– Я пока не совсем понимаю, при чем он тут. Но речь не о нем. Меня интересует Майкл Престон Грейси.

– Майор? Я не понимаю, в чем он провинился перед законом.

– Тут начинаются официальные аббревиатуры. Если объяснять все, до утра не управлюсь. Я рыскаю в подлеске нормативных актов. Однако плюс этих ребят, для меня, состоит в том, что чем мельче нарушение, тем меньше они стараются замести следы. Я ищу в подлеске сломанные ими веточки. В данном случае это было УРСИ.

– Что-что?

– У-эр-эс-и. Управление учета и реализации списанного имущества. Они продают отработавшее снаряжение. Он манипулирует старыми армейскими дружками. Незаконно. Снаряжение поставляется иностранцам, будь то компании или правительство. ИТП замечает партию груза, в которой все подозрительно новое. МПТО не нарушены, однако новизна настораживает. Я начинаю выяснять и обнаруживаю, что рации вообще не должны были попасть в УРСИ. Копаю чуть глубже, оказывается, что и с покупкой в УРСИ не все чисто. Вижу, что он участвует в куче таких сделок, таких контрактов. Вроде все по мелочи, но в сумме набираются очень приличные деньги. Штаны – похоже, знак, что он перешел к стадии легализации. Может, начал прислушиваться к юристам. Хотя не исключено, что тут еще и отмывание денег. Я сказала вам, как его зовут?

– Грейси.

– А имя?

– Питер.

– Я научу, как запомнить. Элвис, Грейсленд.

– Элвис, Грейсленд?

– Престон, Грейси. Пресли, Грейсленд. Как его зовут?

– Престон Грейси. Майк.

Она улыбнулась.

– И что я должен делать?

– Сказать Бигенду.

– Но тогда он узнает о вас.

– Ровно столько, сколько вы ему скажете. Будь мы в Штатах, я бы играла иначе. Но здесь вы – мой единственный ресурс, и меня поджимает время. Скажите Бигенду, что суперкрутой федеральный агент хочет, чтобы он знал про Грейси. У Бигенда есть деньги, связи, юристы. Если Грейси решит ему насолить, пусть Бигенд знает, кому насолить в ответ.

– Вы действуете, как Бигенд, – произнес Милгрим с бо́льшим упреком, чем намеревался. – Просто хотите посмотреть, что из этого выйдет.

– Я действую по обстоятельствам. Может быть, в итоге Майкл Престон Грейси свернет себе шею. Или ему свернут шею. Увы, это всего лишь жест моей досады перед лицом паскудного мира. Но вы должны обязательно сказать Бигенду. И побыстрее.

– Почему?

– Потому что я через таможенно-пограничную охрану получила в APIS [36] график перелетов Грейси. Он летит сюда. Из Атланты через Женеву. Там у него, похоже, что-то намечено, потому что следующий рейс только через четыре часа. В Хитроу.

– А вы уезжаете?

– Да, такой облом. Но вообще-то, муж и дети по мне скучают, а я – по ним. Наверное, действительно пора домой. – Она положила ложку и взяла палочки. – Скажите Бигенду. Сегодня же.

43

Итиномия

– Спасибо, что согласилась встретиться так быстро, – сказала Мередит Овертон, сидя в кресле под полкой с нарвальими бивнями.

На Мередит был твидовый жакет совсем как из «Танки & Тодзё», если те шьют для женщин. Она позвонила, когда Холлис после встречи с Бигендом возвращалась в странном, хирургически чистом серебристом пикапе. Машину вел Олдос, один из чернокожих телохранителей-зонтоносцев.

– Самое удачное время, – ответила Холлис. – Я только что с ним говорила. Он охотно поручит сотрудникам «Синего муравья» поиск твоих туфель.

– Если я сообщу, кто модельер «Габриэль Хаундс».