Дюймовочка и Великан - Дашкова Ольга. Страница 8

Жадно. Голодно. Кусая и посасывая губы. При этом лаская ладонями тело, стягивая трусики, которые он все-таки решил оставить на своей лесной утренней находке, чтобы не сорваться.

Но не помогло.

Хрипит, целует уже шею, прикусывая кожу, нагло ломая сопротивление. Коленями раздвигает ноги девушки, устраивается между них. Касается пальцами раскрытой промежности, ласкает, чувствуя влагу. Размазывает ее пальцами по раскрытым половым губам, сходит с ума, теряя голову от желания взять ее прямо сейчас.

Дико. Страстно. Подобно зверю, потеряв свой человеческий облик.

Еще ниже, облизывает сосок, втягивает его, сосет. То же самое проделывает со второй грудью. Сто процентов останутся следы, но это последнее, о чем Хабаров может сейчас думать.

Елизавета сама не понимает, что происходит, но так нагло и беспардонно с ней еще никто не обращался. Она не встречала таких мужчин, которые обладали подобной яркой сексуальностью и опасной энергетикой.

А эта энергетика была сокрушительной.

Пара фраз, касания, поцелуй, напор – и все, Елизавета уже сдалась. Потекла, раздвинула ноги, устроилась удобнее, как мартовская кошка, встретившая первого попавшегося кошака в подворотне.

А как же гордость? Как же девичья честь? Как же тупое правило: «на первом свидании не давать»? К черту правила. Туда же честь и гордость. Она будет разбираться с этой компанией потом.

Великан, имени которого она так и не узнала, крушил всё своей наглостью и напором. Царапал кожу бородой, сдавливал пальцами, кусал, облизывал, а Ветрова, чудом избежав акта насилия в особняке Семенихина, видимо, находясь в стрессе, иначе происходящее назвать было нельзя, позволяла здоровяку делать с собой что угодно.

Лиза уже сама отвечает на поцелуи, скользит ладонями по коже мужчины, чувствуя, как он напряжен, как играют мышцы. Стонет, разводит колени шире, так откровенно ее там не трогал никто.

Становится жарко, по вискам Егора стекает пот, член торчит колом, головка задевает бедра. Надо бы найти презерватив, где-то они были у него, но не факт, что срок годности не истек. Или нет, он остановится, он успеет, он сможет.

– Черт… черт…

Одно резкое движение, толчок, Егор заполняет девушку полностью, громко выдыхает, сдавливая до боли одной рукой талию, другой упираясь в кровать, чтоб не раздавить своей массой эту Дюймовочку.

Толчок, второй, третий.

Лиза стонет так громко и сладко, что закладывает уши, или это кровь шумит? Входит глубоко, замирает, снова целует, голодный и одержимый. Вот что значит долго воздерживаться. Так можно и умом тронуться, если не получать разрядки, организм не дурак, нельзя ограничивать то, что заложено природой.

Хабаров не хочет торопиться, делает еще несколько толчков, но выходит, спускаясь, не давая девушке опомниться. Целует уже там, между ног, так же горячо, у самого член пульсирует, но он хочет ее попробовать. Лиза кусает губы, выгибает спину от неожиданности и удовольствия, которое накрыло огромной волной.

И так ее там никто не целовал. Были некие жалкие попытки бывшего парня, того самого, что Ветрова увела у Галки Ерохиной. Но те попытки Коли Кирьянова вызвали лишь смех и неловкость, а сейчас Лиза так близка к своему настоящему оргазму, внутри все пульсировало и сжималось.

– А-а-а… боже… боже… да-а-а… а-а-а… о… да-а-а-а…

Лиза кончает, срываясь на крик, оттягивая волосы мужчины, так сладко и сокрушительно, словно озабоченная нимфоманка, на губах этого Великана, чуть не теряя сознание.

Хабаров готов был слить прямо на простыню, это было чертовски охуительно, девушка была прекрасна в своем неприкрытом удовольствии. Кончила на его языке, сладкая, гладкая, горячая. Целует внутреннюю сторону бедра, впиваясь пальцами в бедра, не давая свести ноги, трется бородой.

Движение, Егор переворачивает девушку, слизывая с губ влагу. Встает на кровать коленями, прислоняет ее спиной к своей груди, накрывая грудь ладонями, сжимая соски, насаживая на член, двигаясь, врезаясь в еще пульсирующее от оргазма влагалище девушки.

Несколько минут, чтобы не кончить, Егору дались нелегко, но он смаковал этот момент, ласкал женское тело. Дразнил клитор, накрыв промежность, девушке это нравилось, он чувствовал это по стонам.

Лиза потерялась в ощущениях, голова шла кругом, по спине бежал пот. Еще немного, и ее накроет второй оргазм, внутри все пульсирует. Она сама падает вперед, упираясь руками в кровать, прогибая спину, принимая глубоко огромный член.

Шлепок, второй, по телу идет вибрация, она толкает через грань. Лиза кричит, сжимается, волна оргазма накрывает снова. Хабаров следует за ней, кончает, сжав до скрипа зубы, запрокинув голову, но успевает вынуть член, перехватив его, изливаясь спермой на попку девушки.

Спермы много, она на его ладонях, снова скользит по промежности, девушка дрожит, стонет. За год это лучшее, что с ним случилось, сердце не унимается, он тяжело дышит, опускаясь на кровать боком. Прижимая девушку к себе, накрывая грудь ладонью, кусает плечо, втягивая носом аромат кожи.

Молчат. Лиза, закрыв глаза, приходит в себя, расслабляется. Все-таки хорошо, что этот Великан ее нашел. Не совсем хорошо, что она отдалась, но это все можно списать на страсть.

– Я слышу, как ты думаешь, – тихий голос, Хабаров летает в облаках.

– И о чем же?

– О том, что все мужики козлы.

– Угадал.

Лиза улыбается, ее переворачивают, теперь они лежат лицом к лицу, очень близко, Хабаров разглядывает девушку, словно не делал этого. У нее красивые глаза.

– Девочка с глазами из самого синего льда.

Фраза из песни «Сплинов» вырвалась сама собой.

– Что?

– Тебя как зовут, Дюймовочка?

– Не поздно для знакомства? – Лиза кусает губы, сейчас Великан не такой суровый, как был, карие глаза, глубокая морщина между бровей. Ему чуть за тридцать, не больше.

– Хорошо, после третьего раза скажешь, а пока будешь Дюймовочкой.

Хабаров полез целоваться, начиная снова возбуждаться.

– Хорошо, я Лиза.

– И что ты, Лиза, делала в лесу?

– В лесу?

– Да, в лесу с Гоголем.

– Мы гуляли.

– Гуляли?

– Да, знаешь, я люблю природу и Гоголя. Что в этом такого?

Не зная, почему, но Ветрова не хотела говорить правду, что ее похитили, что она сбежала и подожгла баню. А еще наверняка ее ищут, и в город возвращаться нельзя. Если рассказать обо всем, то нужно не забыть упомянуть, как она бюстом Гоголя зарядила в голову Семенихину.

– Значит, литературой увлекаешься?

– Да, есть немного. А ты всех сразу трахаешь?

– Нет, через одну. Вчера нашел белку в лесу, отпустил, не стал ее соблазнять.

Лиза улыбнулась, Великан не выпускал ее из объятий, был возбужден, она чувствовала его эрегированный член. Мужчина действительно был огромным, а девушка рядом казалась, как он и назвал ее – Дюймовочкой.

– Я Егор.

– Прия…

Лизе не дали ничего сказать, вновь начались поцелуи, Хабарову сейчас было все равно, откуда эта Лиза взялась и почему гуляла в лесу в такой странной компании. Он разберется с этим потом, не сейчас.

Внутренний зверь вновь чувствовал голод, он не насытился, он хотел еще. Девушка с глазами из самого синего льда, как пелось в песне любимой группы, притягивала. Егор хотел еще слышать ее крики, стоны и чувствовать оргазм.

Глава 9

Егор тихо поднялся, еще раз посмотрел на девушку. Она лежала на животе, спала, лишь немного прикрыв ягодицы одеялом. Поза очень красивая, хоть фотографируй, а потом любуйся, но Хабаров не стал. После жаркого и страстного секса курить хотелось жутко, но бросил это дело десять лет назад.

Нужно было охладиться, накинул на голое тело тулуп, сунул ноги в обрезанные валенки, вышел на крыльцо. День клонился к вечеру, нужно было что-то приготовить поесть, в животе урчало, а на душе было неспокойно.

Почти год прошел, как Хабаров пытался привести свои мысли в гармонию и принять то, что случилось в его жизни. Вроде бы у него это получалось, он дышал свежим воздухом, очищал мозг и сознание от мусора, занимался физическим трудом, нечасто связывался с внешним миром, скорее этот мир стремился нарушить его уединение.