Синий, как море - Лайк Александр. Страница 3

А конфликт ли?

Парень, тебе не кажется, что это все-таки война?

В мыслях моих наступила продолжительная напряженная пауза. Ну почему, почему события сна кажутся такими важными?

Наконец я начал кое-что соображать. Проклятый сон выглядит таким реальным (или наоборот, реальность такой зыбкой) потому, что я воспринимаю их с равной степенью недоумения. Я не помню событий, предшествующих последним минутам сна, и плохо понимаю их. Но я и реальность плохо помню и понимаю! Значит, они для меня находятся в равном положении. И сон даже слегка предпочтительней, потому что был сначала. Вначале был сон…

К тому же, бредовость сна воспринимается, в общем, естественно, и не вызывает протеста. А иррациональность, обрушивающаяся на бодрствующее сознание — это беспомощность. Это безмолвный вопль ужаса. Это, по сути, нежелание признать действительность, крик о помощи, попытка отказаться от злой истины, несогласие с ситуацией. Несогласие, доходящее до детской просьбы «не надо». Не надо мне такой действительности! Дайте мне проснуться еще раз, так, чтобы все было хорошо. Или верните хороший сон, который плохой, потому что страшный, но все равно очень хороший, потому что сон и никто на самом деле меня не обидит.

Кстати, пока я спал, я не знал, что это сон.

А дальше начинается совсем уж жестокий крутой солипсизм. Подлое дело. Проходит под девизом «а сейчас ты в чем-нибудь уверен?»

Что я могу? Строить предположения? Быть обманутым в предположениях и ожиданиях — больно, обидно, и очень некрасиво с собственной стороны. Обмануться. Обмануть ся, единственного, родного, ненаглядного!.. Ах, какая же я бяка нехорошая! Был бы. С вот таким «БЫ», с двух больших букв. Не буду я строить предположения. Я взрослый, большой, умный мальчик. Я сейчас подводить итоги стану. Три минуты на то, чтобы свести счеты с жизнью. От рождения до текущего момента.

— Сейлен, фруктов, зеркало, готовить одежду. Я тобой доволен.

Ха, как расцвела! Почему же ей так важно мое одобрение? Потому что принц (в скобках: карьера, деньги, титул, уважение окружающих, смешанное со сплетнями)? Или потому что любимый любовник (в скобках: сплетни окружающих, смешанные с уважением, титул, деньги, карьера)?

Так. Прекратить думать обо всякой херне. Мозгов осталось мало, их надо экономить. Они, мозги, еще призваны как-то спасти лицо (положение, титул, деньги, наверное… сплетни всякие). Самому мало!

— Фрукты, мой Повелитель!

Это вкусно. Может, это вообще первый в моей жизни по-настоящему осознанный фрукт, вот этот, который… как он называется, такой оранжевый с голубинкой? Совершенно идиотское ощущение; помню, что я всегда это забывал.

Еще раз «так». Что я помню? Почти весь окружающий мир, за исключением незначительных деталей. Основные принципы логики в порядке. Науки всякие помню… ну, если не считать того, что я их никогда толком и не знал. Совершенно ничего не помню о себе, не считая очевидного — мужчину, например, можно ощупью проверить, да и голос… Слово «мужчина» вызывает полный комплекс воспоминаний общего характера, но ничего личного. Прекрасно помню все, что произошло после пробуждения, и в состоянии это анализировать. Отчетливо осознаю свою ущербность и пытаюсь с ней бороться. Ни хрена не помню из той информации общего характера, которая имеет ко мне непосредственное, личное отношение. В частности, не помню географии родного Домена (хотя прекрасно вспоминаю карты зарубежных территорий), не помню архитектуры здания, возле которого нахожусь, дипломатии, генеалогии, истории последних лет, придворного церемониала — ни черта я не помню! Так, наверное, могла бы себя чувствовать кукла с мозгами, только что созданная великим мастером — зная все про мир и ничего про себя. Что ж, придется выяснять все заново.

То, о чем мне или при мне говорят, я достаточно легко вспоминаю.

Этим надо воспользоваться.

Но успею ли я за оставшиеся мне минуты раскачать кого-нибудь на сверхскоростное изложение основ моей биографии и сопутствующих обстоятельств?

Вряд ли.

Собираем в кучу уже известное.

Я, принц Райдок, еще не достигший всего, на что могу рассчитывать в силу происхождения, заснул… очевидно, в саду, вероятнее всего, у дворца. Если это дворец… бывают ведь и бедные принцы. У здания, содержащего апартаменты моей семьи — там ведь где-то одежда внутри, есть и кухня, и слуги.

У меня есть мать, которая меня ждет. Надо полагать, за некоторое время до моего рождения был и отец. Его дальнейшая судьба мне неизвестна.

Не отвлекаться! Мало ли чего мне неизвестно?

Я заснул и видел сон потрясающей яркости, сопровождаемый и прочими сенсорными сигналами, помимо зрительных. Отметим, что чувства были серьезно деформированы — например, горячий ветер со стороны рушащихся башен я ощущал отчетливо, огонь же под ногами совершенно не обжигал.

Бред какой-то. Главное, я знаю, что это был сон. И события в нем не соответствовали известной мне логике реальности. Когда же я проснулся, то испытал… что? Очевидно, это следует рассматривать, как локальную амнезию. Впрочем, я не психиатр.

По голове меня никто не бил, поэтому не возьмусь трактовать это безобразие как травматическое изменение.

Стоп!

Может быть, солнышко? Тепловой удар?

Удивительно избирательное нарушение, конечно, но что мы знаем о тайнах мозга? Перегрел бедный Райдок самую главную фиговинку в лабиринте извилин и остался без сладкого.

Поехали сначала, и быстро.

Если со мной обращаются, как с нормальным, здоровым существом, значит, до последней секунды бодрствования я не проявлял признаков психических отклонений. Значит, все помнил и на все реагировал нормально.

Если проснувшись, я обнаружил, что не помню ничего, значит, изменение произошло во сне. Есть!

Сам сон отчетливо делится на две части. От первой у меня осталось только смутное впечатление, что она, первая часть, была. Вторую я помню ярко. Очень ярко. Необычайно ярко.

Значит, я испортился черепком во сне, а именно — за несколько секунд до встречи с Айроу. Да понимаю я, понимаю, что встреча мнимая! Приснившаяся. Но все-таки…

Может быть, сон был… как это… вещий? Может такое быть? А вещие сны вообще бывают? Вещий… Мистика… Магия… Колдовство… Колдун…

Вспомнил!

Я такое вспомнил, что даже фрукт безымянный из рук выпустил.

Ну конечно же, бывает магия. Все бывает. Ни фига себе, решил, что помню все науки! Целая отрасль естествознания из головы вылетела!

Единственная, кстати, к которой я имею хоть какое-то отношение.

Я закончил Мальренский универсарий, кафедра ультрагностики, факультет сакральной проскопии. Я стажировался два цикла у магов одного из Великих Алтарей, в Храме Истины, в Дейненделльском лесу. Все это было за несколько оборотов до того, как Зеленый домен закрыл свои границы для чужеземцев.

Сейчас во всем Белом домене есть всего лишь двое, побывавших в Дейненделле — я и колдун Сагастен.

Еще тогда, в храме, во время мантического ритуала мне было дано знать: двадцати девяти лет отроду, почти одновременно с одним из решающих событий моей жизни, меня коснется во сне рука невиданного доселе чародейства. И будет это в сапфировый день, четырнадцатого счастоцвета, в столице Белого домена Дианаре.

Целый кусок жизни внезапно открылся передо мной. Без деталей, без особой ясности, но было это — как опустить обожженное лицо в прохладную воду. Теперь я знал достаточно, чтобы унять дрожь во всем теле. Теперь у меня был настоящий ключ, для того чтобы открывать сокрытое от меня.

Я был просто-напросто зачарован во сне. Сурово зачарован, так, как никому до сих пор и не снилось. А мне вот уже приснилось!

Ура! Еще раз ура!

Так жить можно.

Последняя маленькая проверка…

— Сейлен, напомни, пожалуйста, сегодня четырнадцатое?

— Четырнадцатое, мой повелитель, в сапфире, день благотворного источника.

— Четырнадцатое счастоцвета, — задумчиво повторил я, как бы размышляя вслух и незаметно поглядывая на фрейлину. Название месяца не вызвало протеста, Сейлен даже кивнула машинально. Вторая проверка!