Маленькая хозяйка большой кухни-2 (СИ) - Лакомка Ната. Страница 11

- Даже не сомневаюсь, - выпятила она нижнюю губу, но смертельно побледнела, и я простила ей оскорбительный намек.

Тем более что тетя была почти права. Невинной овечкой в этой истории Сесилия Лайон совершенно не была.

- … и я приложила все усилия, чтобы милорд поправился.

- Он… поправился? – прошептала леди и больно вцепилась пальцами мне в запястье.

- Да, сейчас с ним всё хорошо, - сказала я, аккуратно разжимая её пальцы, чего она даже не заметила. – И вам незачем волноваться, что он слишком привязался ко мне. Я думаю, эта привязанность сродни благодарности, которую испытывает пациент к своему лечащему врачу. Особенно если наступает улучшение.

- Что за глупость, - фыркнула она, но мою руку отпустила и принялась рассматривать яблони, хотя они полностью потеряли листву и показывали голые унылые сучья.

- Не глупости, - возразила я. - Лично видела такое много раз. Именно поэтому мой дядя категорически отказался от лечения женщин.

Леди д`Абето держалась ко мне в профиль, но я заметила, что она мучительно покраснела.

- Ваш дядя слишком много о себе мнит, - сказала она и снова выпятила нижнюю губу, состроив презрительную гримасу.

- Мой дядя – сын маркиза, - напомнила я ей. – А кто такие Ратленды? Если память мне не изменяет, какие-то безземельные дворяне с севера, которых приняли ко двору из милости за военные заслуги их предка.

- Хотите упрекнуть меня своей родовитостью? – ощетинилась леди д`Абето.

- Нет, - мне стоило огромных трудов сохранять вид всем довольной служанки, удерживая на губах полуулыбку и не ускоряя шаг. - Всего лишь хочу, чтобы вы прекратили оскорблять моего дядю. Он хороший и достойный человек, который спас множество жизней. Я не потерплю, чтобы вы говорили о нем уничижительно.

- Ах, какая великолепная гордость! И что же вы сделаете? – спросила она с издевкой. – Пожалуетесь на меня королеве?

- Надаю вам пощечин, - сказала я смело.

На мгновение она потеряла дар речи, потом хотела отскочить от меня, но я силой удержала ее руку, продолжая вести по поляне.

- Вы… вы не посмеете! – произнесла леди д`Абето дрогнувшим голосом.

- Посмею, - заверила я ее. – Я моложе вас и сильнее. Вы всё равно со мной не справитесь. А когда вернется милорд Ричард, пожалуюсь ему. Как вы думаете, кому он поверит и посочувствует больше? Вздорной тетушке, которая суют нос не в свои дела, или честной девушке, пострадавшей безвинно, которая вылечила его от болезни, когда отказались лучшие врачи?

Половину круга мы шли молча. Я дала тётушке герцога время, чтобы подумать.

- Вы мерзавка, - сказала она уже почти спокойно, когда мы закончили третий круг, - пусть даже и утверждаете, что спасли моего племянника от какой-то там болезни. Но ради безопасности Дика я вынуждена молчать.

- И это очень разумно, благодарю вас, - сказала я.

- Засуньте свои благодарности… себе в кармашек передника, - посоветовала воспитанная и благородная дама. – Но позвольте спросить, на что вы рассчитываете? Жить здесь годами, подвергая опасности моего племянника?

- Нет, миледи, - ответила я кротко, как и полагается прислуге. – Когда всё немного уляжется и забудется, мы уедем за границу и больше не побеспокоим вас. Надеюсь, вы не верите, что мой дядя мог убить короля? У его величества была неизлечимая болезнь – воспалился кишечник. Против такого нет спасения.

- Признаться, никогда не думала, что Сен-Меран будет настолько безумен, что прикончит своего покровителя, - мрачно отозвалась она. – А после сегодняшнего считаю, что ваш дядя не способен убить и мухи. Вот мой отец…

- Ни слова больше, - предупредила я её. – Помните о пощёчинах.

- Какая вы противная, - сказала она с великолепной холодной улыбкой. – И что только мой племянник нашёл в вас?

- Возможно, деликатность и доброту? – предположила я.

Леди д`Абето фыркнула, показывая, как она ценит эти качества во мне.

Мы сделали ещё круг в полном молчании. Было свежо, но я не чувствовала холода. События этого утра заставили кровь быстрее бежать по жилам, так что сейчас мне было даже немного жарко. Скорее бы уже возвращался Ричард… Насколько спокойнее и проще было бы, находись он рядом.

- Только бы королева не узнала, - сказала вдруг леди. – Если узнает, то Дика будут судить за государственную измену.

- Он уже не маршал, - возразила я не слишком уверенно, - госизмена – это для должностных лиц. А он, тем более, брат покойного короля.

- Вот это и будет самым главным основанием, - теперь тётушка герцога говорила твёрдо, с убеждённостью, как в то время, когда убеждала меня стать любовницей её племянника. – Вы хоть понимаете своей пустой хорошенькой головкой, какую опасность для королевы представляет Дик сейчас?

- Какая опасность? О чём вы?

- На троне оказалась манерная пустышка с младенцем, который то ли выживет, то ли умрёт завтра от оспы, кори или собачьей чумки, - жёстко продолжала леди д`Абето. – Королева – иностранка, у неё нет никакой поддержки среди местных лордов. И сомневаюсь, что они всю жизнь мечтали подчиняться женщине. А мой племянник – герой. У него огромный авторитет в армии, у него есть сторонники и преданные друзья. Его любят в народе, он может повести за собой остальных. И он – старший сын великого короля. Будем честны – Эдуард был слабаком, меч в руках не держал, а верховую езду видел только на картинках в книжках.

- Главный талант короля – не мечом размахивать… - тут у меня получилось ещё неувереннее, потому что я припомнила, что его величество, и правда, был ленив и рыхловат.

Дядя не раз убеждал его заниматься хотя бы игрой в мяч, чтобы поддерживать жизненные силы и крепость мышц. Но его величество всегда находил способ увильнуть от этих занятий.

- С прочими талантами у Эдварда было ещё хуже, - язвительно заметила леди д`Абето. – Может, человек он был добрый и душевный, но войну-то выиграл не он, а Ричард. Когда повстанцы осадили замок Кенабаум, что делал милый Эдвард? Сидел в столице, праздновал наступление весны. И праздновал, пока не появился Ричард с отрядом лучников. И именно Ричард настоял, чтобы разбитые вражеские отряды продолжали преследовать до границы, а не махнули милосердно ручкой, как предлагал Эдвард. И то Эдвард согласился только потому, что понял – будет настаивать, Ричард просто уведёт войска, нарушив королевский приказ, и всё увидят, что король только носит корону, но не правит.

- Леди, я вспоминаю курс истории, - запротестовала я, - и всё было не совсем так, как вы говорите…

- Милочка, - она посмотрела на меня с иронией, - вы изучали историю по книжкам, а я видела это всё своими глазами. И когда Ричард отправился освобождать Кенабаум, только я верила, что у него получится. У него было сорок лучников и столько же латников, а со стороны врага – сто лучников и триста латников. С арифметикой у вас всё хорошо? Сможете сопоставить, какая разница в силе? Но я сказала: «Дик, в тебе течёт кровь рыцарей. Твой отец происходил из простого рыцарского рода, который возвысился и получил корону лишь благодаря своей смелости. Ратленды не получили корону, но никогда не бежали от врага. Иди и покажи, как умеют побеждать рыцари нашей страны». И он пошёл, и победил. А теперь представьте, что такой человек заявит свои права на трон? Останутся ли столичные войска верными королеве или перебегут под знамёна герцога де Морвиля.

- Вы говорите крамолу, - я резко остановилась, и леди д`Абето остановилась тоже. – Ричард… герцог де Морвиль никогда не поступит так низко. Он давал присягу его величеству Эдварду. Он никогда не отберёт власть у его малолетнего сына и вдовы.

- Да, мой племянник слишком благороден, - усмехнулась она. – Это знаете вы, это знаю я, но королеве Аларии может показаться иначе. Дик скрывает, но мне кажется, именно поэтому его и сослали в провинцию. Чтобы держать подальше от столицы.

Слова леди открыли для меня мир совсем с другой стороны. Королева Алария при встрече показалась мне милейшим созданием, но потом она приказала казнить моего дядю. Не прислушавшись к доводам. Не проявив милосердие к человеку, который много лет охранял здоровье её семьи. Почему бы теперь королеве Аларии не посчитать герцога де Морвиля опасным соперником за корону? И обвинение в государственной измене будет здесь очень кстати.