Куриный бульон для души. 101 рождественская история о вдохновении, любви и чуде - Хансен Марк Виктор. Страница 7

Прошло много лет, я давно уже не ребенок. Но я до сих пор чувствую аромат маминого сахарного печенья, которое она пекла для нас и для Санты. Когда в доме появлялось это лакомство, мы понимали, что Рождество не за горами.

В канун Рождества мама раскладывала наши носки под нарядной елкой, которую папа приносил прямо из леса. Позже, под покровом ночи, Санта наполнял носки подарками.

Наутро мы с восторгом открывали крупные подарки, оставляя носки на потом. Санта всегда клал в них множество маленьких игрушек, безделушек, орехов, апельсинов, яблок и разноцветных конфет всех форм, размеров и вкусов.

Мне было уже за двадцать, когда мы с подругой под Рождество пошли по магазинам. Она искала маленький подарок, чтобы положить его в мамин носок.

– Ты готовишь рождественский носок для мамы? – спросила я.

– Да, – ответила она. – Я каждый год наполняю носок всякими мелочами, чтобы она нашла его в рождественское утро. Мама готовит подарки для всех остальных, неужели ей они не положены?

Тут-то мои щеки и вспыхнули от смущения. Я сообразила, что мама еще ни разу не получала рождественского носка. Мало того, никто даже не замечал, что ее носка не хватает.

В тот год мы с сестрой решили все изменить. Накупив бижутерии и конфет, мы положили их вместе с апельсином в маленький красный носок и в рождественское утро подкинули его под елку, пока мама готовила завтрак.

Мы с нетерпением ждали ее реакции. Она раздала всем носки, а потом заметила лишний. Подняв его, она прочитала на открытке: «Для Бетти Энн. С любовью, Санта».

Она пораженно посмотрела на нас.

– Он что, правда для меня?

Улыбнувшись, мы кивнули.

У мамы на глаза навернулись слезы.

– Я так давно… не получала рождественский носок, – сказала она. – Спасибо.

Я не помню, какие подарки получила в тот год, но никогда не забуду, сколько радости принес моей маме простой красный носок. Самым ценным подарком для меня была ее радость. И так я осознала настоящее чудо Рождества – дарить всегда приятнее, чем получать.

Ох, уж эти бывшие!

Правда же, любовь – забавная штука? Иногда ты точно знаешь, где ее искать, а порой она сама находит тебя, хватает за шиворот и хорошенько встряхивает твое зачерствевшее сердце. Бывает и так, что любовь находишь именно там, где ее оставил – но не потерял: в муже, с которым ты развелась девять лет назад, в мужчине, с которым прожила немалую часть жизни и вырастила двух прекрасных детей.

В Рождество 2008 года я неожиданно снова нашла свою любовь. Это было не то романтическое безумие, когда тебя бросает то в жар, то в холод. Нет, не оно, а старое, знакомое чувство – медленное и неспешное, – которое могут испытать только люди, которые уже жили вместе и успели родить двух замечательных детей. Вот такая это любовь, и, если честно, я не подозревала о ее приближении.

Он просто провожал меня до машины. Он – это Билли, мой бывший муж, с которым я развелась девять лет назад. Было рождественское утро, и я только что завезла к нему наших сыновей-подростков, Билли-Боя и Алека. После развода это вошло у нас в привычку. Позавтракав у себя и распотрошив вместе с мальчишками рождественские носки, я сажала ребят в машину, брала с собой охапку рождественских лакомств и ехала к их отцу, даже не вылезая из пижамы.

Мы обменивались подарками и поздравлениями, а потом – обнявшись и расцеловавшись с детьми, – я отправлялась обратно домой, чтобы остаток дня провести с матерью. Ну да, на идиллию не похоже, но в сложившихся обстоятельствах о лучшем мы и не мечтали.

Последние пару лет наш маленький ритуал включал в себя новую женщину в жизни Билли, Лизу. Хотя она мне нравилась и прекрасно ладила с мальчишками, мне было не по себе от того, что приходится делить свою семью с другой женщиной – а в Рождество особенно. Но ничего не поделаешь – так случается, когда распадается семья. К этому привыкаешь. В тот год мне было немного сложнее, чем обычно, ведь я только что потеряла работу. Я была на нервах и чувствовала себя очень одинокой.

– Натали, ты ведь знаешь, что я тебя люблю? – вдруг прошептал Билли около моего джипа. У него на глаза неожиданно навернулись слезы. Этот суровый парень с Лонг-Айленда босиком стоял на холодной дорожке, одетый в зеленую фланелевую пижаму, и не мог сдержать чувств. – Я всегда буду тебя любить.

Я давным-давно не слышала от него признаний в любви, и, хотя слова растопили мою душу, по-настоящему меня тронули слезы в этих знакомых зеленых глазах. Они сразу воскресили в моей памяти множество чудесных рождественских воспоминаний.

– Я знаю, – прошептала я, чувствуя, что сердце выпрыгивает из груди, пока я стою холодным рождественским утром на улице, в красной пижаме со снеговиками, и мои собственные зеленые глаза наполняются слезами. – Я тоже тебя люблю.

Мало кто ожидает таких слов от бывших супругов, у которых с момента развода уже много воды утекло. Но не успела я об этом подумать, как мы уже бросились друг другу в объятия, безудержно всхлипывая. Ведь говорят же, что Рождество снова соединяет людей и разрушает защитные стены, которыми мы окружаем наши сердца.

Казалось, мы на мгновение остались совсем одни, наедине друг с другом, согреваемые теплом того, что когда-то было нашей семьей и вдруг снова стало ею (или статическим электричеством наших фланелевых пижам?). Как бы то ни было, мы замерли, словно фигурки внутри снежного шара, и не знали, как быть дальше. Но я понимала, что сейчас он пойдет домой, где его ждут Лиза и мальчишки. Она будет готовить завтрак и создавать собственные рождественские воспоминания со своей семьей – и с моими детьми. Смириться с этим было нелегко, хотя я не собиралась ничего менять, даже если бы появилась такая возможность.

– Нат, у нас двое замечательных детей, и я не представляю никого, кроме тебя, на месте их матери, – выдохнул Билли, улыбнувшись той же самой нарочито кривоватой улыбкой, которую оба моих сына выдают, когда говорят от чистого сердца.

– А я не представляю для них другого отца, – ответила я.

Поднявшись на цыпочки, я еще крепче обняла его, чувствуя, как слезы катятся по щекам и капают ему на плечо. Он тоже прижал меня к себе сильнее. И со всей любовью и романтикой Рождества, со всей любовью и романтикой, которые царили в нашей жизни целых восемнадцать лет, мы с Билли поцеловались и пожелали друг другу счастливого праздника.

Когда он посадил меня в машину и захлопнул дверцу, я поняла, что жизнь умеет разбивать наши сердца и наши семьи, но любовь никуда не уходит. Ее можно найти в самых простых местах – среди рождественских воспоминаний, старых и новых.

Моя особенная рождественская кукла

В комнате моей четырехлетней внучки живет особенная кукла по имени Кэтрин. Она сидит на подоконнике, раскинув руки в стороны и слегка наклонив голову. Красный лак у нее на ногтях давно поблек, нескольких пальчиков не хватает. Русые волосы куклы кажутся жесткими и явно требуют ухода.

– Это кукла моей мамы, – однажды сообщила мне Джордан.

Я взяла куклу и расправила ее цветастое фланелевое платьице.

– Когда-то она была моей.

Приобняв Кэтрин, я снова посадила ее на подоконник.

Джордан схватила меня за руку.

– Я знаю, бабушка! Ты мне о ней расскажешь?

Я обняла Джордан.

– Сейчас пора спать, но завтра мы, может быть, поговорим о Кэтрин.

Подоткнув одеяло, я дважды поцеловала внучку на ночь.