Леди-чертовка - Клейпас Лиза. Страница 6

– Сестричка, я был в твоем поместье. Ларсон компанейский малый, но его познания в сельском хозяйстве я бы не назвал компетентными, – сухо возразил Сент-Винсент.

Уэст как зачарованный смотрел, как на белоснежной шее и в вырезе платье Фебы проступает яркий румянец – словно оживает камея.

Брат и сестра обменялись гневными взглядами.

– Мистер Ларсон – кузен моего покойного мужа, – заговорила Феба, сердито глядя на брата, – и мой давний друг. Он управляет землями поместья и руководит арендаторами в традиционном стиле, именно так, как просил его лорд Клэр. Испытанные методы всегда служили нам верой и правдой.

– Проблема в том… – начал Уэст, прежде чем сообразил, что лучше прикусить язык, но Феба уже вопросительно смотрела на него.

Это столкновение взглядов Уэст ощутил почти физически.

– В чем же? – подбодрила его Феба.

Жалея, что вообще открыл рот, Уэст выдавил вежливую улыбку:

– Ни в чем.

– Но ведь что-то же вы хотели сказать? – настаивала она.

– Ничего. Не хочу вмешиваться не в свое дело.

– Вы и не вмешиваетесь – это я вас спрашиваю. – В ее голосе явно звучал гнев, лицо буквально побагровело. В сочетании с рыжими волосами вид был неописуемый. – Говорите же!

– Проблема с традиционным ведением хозяйства, – начал Уэст, – в том, что оно никуда не годится.

– На протяжении последних двухсот лет никаких нареканий не было, – справедливо заметила Феба. – Мой муж, как и мистер Ларсон, всегда был противником экспериментов, способных поставить наше хозяйство под угрозу.

– А крестьяне по натуре экспериментаторы. Всегда ищут, как бы получить от земли максимальную отдачу.

– Мистер Рейвенел, при всем уважении, у вас есть опыт или особые знания, которые позволяют вам рассуждать об этом с такой уверенностью? Вы занимались сельским хозяйством до того, как переехали в Эверсби?

– Нет, конечно, – не задумываясь, ответил Уэст. – До того, как брат унаследовал это поместье, я вообще не бывал в деревне. Но когда начал разговаривать с арендаторами, узнавать об их положении, кое-что быстро прояснилось. Как бы усердно они ни работали, им не удавалось выбиться из нужды. Здесь простая математика. Они не могут конкурировать с дешевым привозным зерном, особенно теперь, когда упала стоимость международных грузовых перевозок. К тому же молодых людей больше не привлекает потогонный крестьянский труд – все отправляются на север и стараются устроиться на заводы. Единственный выход – модернизация, иначе через пять, самое большее через десять лет ваши арендаторы разбегутся, поместье превратится в чемодан без ручки, и вы начнете продавать с аукциона мебель, чтобы оплатить налоги.

Лоб Фебы прорезала морщинка.

– Эдвард Ларсон по-другому смотрит на будущее.

– Пытается остаться в прошлом? – Уэст насмешливо скривил губы. – Не встречал еще человека, которому удалось бы смотреть вперед, одновременно оглядываясь назад!

– Мистер Рейвенел, вы забываетесь, – сказала она негромко.

– Прошу прощения. Так или иначе, ваши арендаторы на протяжении многих поколений были плотью и кровью поместья Клэр. Вам стоит хотя бы побольше узнать об их положении.

– Не мое дело надзирать за мистером Ларсоном.

– Не ваше дело? – не веря своим ушам, переспросил Уэст. – Но кто больше рискует: он или вы? Бога ради, это же наследство вашего сына! На вашем месте я бы не отстранялся от принятия решений.

Наступило неловкое молчание. Уэст вдруг сообразил, что чересчур увлекся и позволил себе прочитать целое нравоучение, отвел взгляд и, тяжело вздохнув, пробормотал:

– Я предупреждал, что начну лезть не в свое дело. Прошу прощения.

– Нет, – к его удивлению, коротко ответила Феба. – Я хотела услышать ваше мнение. Благодарю. Над тем, что вы сказали, стоит подумать.

Уэст вздернул голову и взглянул на нее с нескрываемым удивлением. Он ждал, что Феба резко его осадит или просто развернется и уйдет, но вместо этого она, забыв про гордость, выслушала и признала, что он может быть в чем-то прав. Поистине удивительно для знатной дамы!

– Только в следующий раз попытайтесь высказываться не так резко, – добавила Феба. – Это очень помогает адекватно воспринимать критику.

Глядя в ее серебристые глаза – словно утопая в лунном свете, – он вдруг понял, что ему не хватает слов для ответа.

Почему-то они оказались очень близко друг к другу, на расстоянии вытянутой руки. Как это произошло? Кто подошел ближе, он или она?

Наконец Уэсту удалось ответить, с трудом справившись с хрипотой в голосе:

– Да, я… в следующий раз попытаюсь. – Нет, что-то не то он говорит! – Я хотел сказать, буду мягче. С вами. Или… с кем-то другим. – Мать честная, да что он несет? – И это не критика, просто полезные советы. – Черт, да что с ним сегодня?

Она так близко, и свет играет на ее белоснежной коже, словно на шелковистых крыльях бабочек… четкие линии подбородка и шеи чудно обрамляют рот, яркий и свежий, словно весенний цветок… От нее исходит тонкий, совершенно волшебный аромат – словно запах свежей мягкой постели, на которую так хочется броситься и… О черт! От этой мысли сердце его отчаянно забилось, выстукивая в ритме поезда: «Хочу! Хочу! Хочу!» Боже, да! Как он хотел бы показать ей свою… мягкость! И руками, и языком, и… так чтобы она затрепетала в его объятиях и, рванувшись навстречу…

«А ну прекрати, идиот несчастный!»

У него просто слишком долго не было женщины. Когда в последний раз?.. Кажется, с год назад. Ну да, в Лондоне. Надо же, как быстро летит время! Решено: после сенокоса возьмет отпуск и отправится в город недельки на две. Сходит в клуб, поужинает с друзьями, сыграет партию-другую в вист – и проведет несколько вечеров в объятиях какой-нибудь податливой бабенки, которая поможет забыть обо всех на свете рыжеволосых вдовах с именами певчих птиц…

– Видите ли, я должна сдержать данное мужу слово, – заговорила Феба; судя по голосу, ее тоже что-то отвлекло. – У меня есть обязательства перед ним.

Эти слова неожиданно задели Уэста – и помогли прийти в себя.

– Прежде всего, – ответил он вполголоса, – у вас есть обязательства перед людьми, чье благосостояние зависит от вас. Долг перед живыми куда важнее, чем перед мертвыми.

Феба нахмурилась: похоже, восприняла его слова как выпад против Генри, – и, по совести, Уэст не смог бы поклясться, что это не так. Нелепо отстаивать старые методы ведения хозяйства – жизнь идет вперед, все меняется.

– Благодарю вас за полезные советы, мистер Рейвенел, – холодно проговорила Феба и повернулась к брату. – Милорд, а с вами я хочу перемолвиться парой слов.

Выражение ее лица не предвещало ничего хорошего.

– Разумеется, – безмятежно ответил тот. – Пандора, любовь моя, ты позволишь?

– Конечно, иди! – беззаботно откликнулась Пандора, но едва они скрылись, ее улыбка померкла. – Она его не побьет? А то пойдет к алтарю с синяком под глазом!

– Не беспокойся, – улыбнулся Кингстон. – Несмотря на многолетние провокации со стороны всех трех братьев, Феба по-прежнему не приемлет физического насилия.

– Зачем Габриель вообще заговорил об экскурсии на ферму? – в недоумении спросила Пандора. – Прозвучало весьма бесцеремонно, даже для него!

– Дело в давнем споре, – сухо ответил герцог. – После смерти Генри Феба с радостью предоставила все решения Эдварду Ларсону. Но в последнее время Габриель все чаще заговаривает о том, что пора ей самой заняться поместьем – точь-в-точь как предложил минуту назад мистер Рейвенел.

– А она не хочет, – с сочувствием предположила Пандора. – Потому что сельское хозяйство – это скучно?

Уэст бросил на нее сардонический взгляд:

– А тебе-то откуда это знать!

– Сужу по книгам, которые ты читаешь. – И, повернувшись к Кингстону, Пандора объяснила: – Производство масла, выращивание свиней, всякие грибы… Кому это может быть интересно?

– Грибы? Вы имеете в виду многоклеточные грибки, которые поражают посевы? – вежливо уточнил Кингстон.

– Чем только, оказывается, растения не болеют! – воскликнула Пандора. – Споры головни, пыльная головня, вонючая головня…