Дружеский роман (СИ) - Верон Ника. Страница 68

— Рит, ты белая, как снег, — Ксюха с сомнением посмотрев на подругу, присела рядом, поинтересовавшись, — Ну, какое «нормально»?

— Просто душно, — упрямо возразила Коташова. — Окна надо открыть.

Если бы проблема решалась вот так просто! Обреченно вздохнув, Маслова, куда-то выйдя на пару минут, вернувшись в комнату, остановившись напротив подруги, вслух заметила:

— Рит, окна во всех комнатах открыты, — значит, ходила проверять, — констатировала про себя Коташова. — И от жары не бледнеют, — продолжала тем временем Маслова. — Тебя, о чем просили несколько часов назад?

А вот это был запрещенный ход. Никогда и никому не позволяла себя шантажировать. Да и кто просил… Кто просил… Человек просил. Тот самый, относительно которого буквально на днях принимала судьбоносное решение. Для самой себя.

— Если температура будет — да, — согласилась она, не собираясь отрицать очевидного. — А так…

Вот где находилась Маслова во время её общения с Константиновым, когда вышли к машине, понять никак не могла. Но та, судя по всему, слышала практически весь их разговор. По крайней мере, информацией владела, что говорится в полном объёме.

— Градусник бери, — на свою беду градусник Рита сегодня выложила на прикроватный столик. Непредусмотрительно, учитывая присутствие сегодня в квартире Ксюхи. — Ри-ит… — повторила та настойчиво, достав термометр из футляра.

— Ну, хорошо, давай свой градусник… — уступила Коташова, забирая градусник и сама забираясь под одеяло, хотя холода и не ощущалось. Вообще не понимала весь этот кипишь вокруг своей персоны. Ладно бы, действительно было плохо.

— Рит, ну, в самом деле, что за упрямство? — оставлять её Маслова без присмотра по всей видимости не собиралась, хотя вряд ли сама не хотела спать. — Скорая…

— Я, что, старуха столетняя, чтобы скорые ко мне неслись, — проворчала Ритка, вновь прислушиваясь к сердцебиению.

Вот оно ей, действительно, не очень нравилось. А всё остальное вроде было в норме. Во всяком случае — не лихорадило.

— Ты со своим отношением к здоровью и до пятидесяти не дотянешь, — с плохо скрываемым раздражением обронила Ксюха. — Мне твоему кавалеру как потом объяснять, если сегодня у меня тут концы отдашь? Он и так на меня косо посматривает, не нравлюсь я ему.

Непонятное отторжение почувствовала еще в первые минуты встречи, до официального представления друг другу.

— А ты улыбнись, — предложила Ритка, вытягиваясь на постели, добавив, — Он любит улыбчивых. Общий язык и найдете. Может Юрку своего хоть бросишь.

Всю дорогу до дома Коташова мастерски выводила Маслову из себя. По замыслу, та должна была в лучшем случае довести её до дома и отправиться восвояси. Вместо этого подруга, припарковав машину под окнами Риткиной квартиры, осталась ночевать. И сейчас тоже не поддавалась на провокации. А должна бы была…

— Совсем спятила, — проворчала Ксюха, забирая у Коташовой градусник. — Вроде человек взрослый, а бред несешь… — и тут по-настоящему испугалась. То, что показывала шкала градусника, способно было не только в шок привести… — Не удивительно… — медленно проговорила она.

— Что там…

На реакцию подруги особо внимания не обратила. Та не была сильным паникером, но вот стоило температуре приблизиться к тридцать семь и пять — сбегала на больничный (по возможности). Ну, а учитывая страшилки про вакцину от ковида…

— Рита, тридцать девять и семь, ты в своем уме? — поинтересовалась та, присаживаясь рядом с Риткой на постели и еще раз, видимо для точности, изучая шкалу термометра. — Так, я вызываю скорую… — и настроена была решительно.

— Я жаропонижающее выпью и нормально всё будет, — возразила Коташова.

— При такой температуре — жаропонижающее? — Маслова аж задохнулась от негодования. Нет, вот старшую подругу отказывалась понимать совершенно! — Рита, ты себя вообще хорошо чувствуешь? Или у тебя уже бред начался?

— Хочешь заплатить за ложный вызов — вызывай, — предложила та, дотягиваясь до блистера с таблетками и стакана с водой.

— Рит, всего один укол и все будет нормально, — попыталась еще раз воззвать подругу к благоразумию Маслова. — Они быстро приезжают. Я тётке, когда вызывала, сразу сказала, что прививочная. Пол часа не прошло.

— Ксень, у меня организм крепкий, сама справлюсь. И вообще, чего ты подскочила? — поинтересовалась она, запивая сразу несколько таблеток глотком воды. — Я не задыхаюсь, не лежу при смерти. Ну, температура. Нормальное явление для прививки.

— Нормальное? — Маслова в шоке уставилась на хозяйку квартиры. По всей видимости та всё же бредила.

— Ксюх, всё, иди спать, пожалуйста, — попросила Рита, демонстративно щелкая выключателем у себя над головой. — Обещаю, если через пол часа температура не спадет, я тебя позову, вызовешь свою скорую. Если нет то, пожалуйста, не надо подскакивать на каждое мое движение.

Эту ночь Рита Коташова запомнит, наверно, на всю свою оставшуюся жизнь. Она так и не даст подруге вызвать скорую. Да та и не будет больше пытаться. Обе практически не будут спать весь остаток ночи. Рита каждые полтора часа будет пить жаропонижающие, чтобы сбить температуру, без конца устремляющуюся вверх, хотя бы до тридцати восьми и пяти, и прислушиваться к биению собственного сердца, которое периодически словно замирало…

А Ксения Маслова боясь уснуть крепко и не услышать голос спящей в соседней комнате подруги, прислушивалась к каждому шороху, доносящемуся из комнаты…

Был еще один человек, которому этой ночью практически не спалось. Несколько раз просыпаясь, выходил на балкон, подышать свежим ночным воздухом. Вот такого беспокойства за малознакомого человека не чувствовал давно. Ловил себя на мысли, что был бы не прочь оказаться рядом. Кто его знает, как там справляется подруга. Не внушала красно-рыжая красавица доверия.

4

Самый запад России. Часов около семи утра Рита проснулась очередной раз, только теперь — от жуткого холода. Её трясло в буквальном смысле слова. А второе одеяло было где-то… Вспомнить бы — где…

Мгновенно подскочив, Маслова, заставив подругу лечь в постель, вновь вспомнила про градусник. Сейчас выручил бы бесконтактный, но Коташова и здесь показала свою принципиальность. Не признавала она эту новомодную штуковину, которая, по её мнению, нещадно врала. Поэтому в доме был обычный, стеклянный, ладно хоть уже не ртутный. Накрыв вторым одеялом, которое самой этой ночью не потребовалось (ночь выдалась очень теплой), присев рядом, внимательно посмотрев на градусник, Ксюха медленно выдохнула.

— Тридцать семь и восемь, — сообщила она, глянув на блистер с таблетками… — Ты сколько выпила за ночь?

— Сама посчитай, — предложила Ритка, пытаясь лечь поудобнее. — Полтора часа назад тоже было тридцать семь и восемь. Значит нормально всё. Легче должно стать…

— Ты у нас, что, медик со стажем? — не удержавшись, съязвила Маслова. — А если какое осложнение, тебя всю ночь жарило.

— А ты не каркай, как ворона и осложнений не будет, — закинув в себя очередную пару таблеток, Ритка, перевернувшись на другой бок, плотнее завернулась в одеяло. — Если с работы будут искать, можешь ответить, что я умерла.

— Дура, — резюмировала Ксюха прежде, чем выйти из комнаты.

У самой сегодня был выходной. Могла с Ванькой неплохо провести время. Вот только сильно сомневалась, что Коташову можно без присмотра оставить на долго. Да, температура вроде, пошла на спад. Но ночь вымотала, выглядела Ритка как выжатый лимон.

Сколько она проспала? Еще часа четыре точно. Проснулась ближе к полудню. Есть особо не хотелось. Снова начало лихорадить. Температура остановилась на тридцать семь и пять, ниже спускаться не желая.

Завернувшись в теплый плед (при том что Маслова разгуливала по квартире в шортах и топе, а термометр за окном показывал + 30), глянула на «проснувшийся» монитор телефона.

Ей писали несколько человек. С работы, спрашивали о самочувствии и выйдет ли она завтра. Ей бы сегодняшний день пережить. Алантьев, интересовался, как у нее со временем на выходных (ей бы до выходных для начала дожить). И — Константинов…