Окровавленная красота (ЛП) - Филдс Элла. Страница 19

Дождь барабанил за окном, пока я развешивала белье на сушилке в углу гостиной.

Накинув серый кардиган на последнюю свободную веревку, я бросила взгляд на затянутое тучами небо. Меня мучал вопрос, который имел гораздо большее значение, чем мне хотелось признавать: «Чем сейчас занят Майлз?».

Меня сбивало с толку, почему он до сих пор не объявился и даже не пытался позвонить мне.

Неужели теперь он все свое время посвящает той другой девушке?

Неужели он действительно просто взял и ушел?

Я не хотела в это верить и заплакала, хотя последнее время делала это все реже и реже.

Меня пугало, что спустя всего пару недель я уже ощущала себя по-другому. Чувствовала, что боль становилась все меньше и меньше. Особенно я осознавала это в те моменты, когда думала о Майлзе, и боль вновь напоминала о себе, заставляя все внутри сжиматься и буквально выбивая почву из-под ног.

Хоуп сказала мне, что теперь самое главное постараться не думать о Майлзе, когда я не выдержала и позвонила ей на прошлой неделе. И я пыталась сделать это, но почему-то страх убить в себе воспоминания был сильнее, чем боязнь пережить их заново. Поэтому я позволяла себе погружаться в них снова. Каждую ночь, находясь в безопасности в своей двухспальной кровати в обнимку с плюшевым медведем и в окружении тряпичных кукол, уставившихся на меня изо всех углов комнаты, я давала свободу своим мыслям, от груза которых мечтала избавиться.

Следующим вечером, в начале девятого, в мою дверь постучались четыре раза, и я знала, кто там.

Я знала, что это был он.

Я хотела проигнорировать его. Забыть так же, как он, по всей видимости, вычеркнул меня из памяти, но все же поднялась со скрипучего дивана и прошаркала к двери в пижамных шортах, футболке и тапочках.

— Кто там? — дежурно спросила я.

— Джем, впусти меня. Или хотя бы просто открой дверь.

— К чему это?

Я знала, что открою ему, но почему бы не заставить его понервничать.

— К тому, что я бесповоротный гребаный мудак, который тоскует по тебе. Вот к чему.

Мои ресницы отяжелели. Я опустила взгляд на потертый пол, когда его хриплый голос проник в мою изнывающую грудь, вскрывая раны, которые уже затянулись или, по крайней мере, были на пути к заживлению.

Я отворила дверь.

Майлз скользнул по мне прожигающим взглядом и уставился под ноги. Он выглядел абсолютно вымотанным, вцепившись рукой в дверной косяк. Его тело было напряжено настолько, что каждый мускул дрожал.

Решительность, фонтанирующая в нем, заставила меня отпрянуть назад. Я не выпускала двери из рук, пока его неистовый взгляд шнырял по мне сверху вниз, и не сводила с него взгляд.

— Тебя не было, когда я приходил сюда на прошлой неделе.

— Я была…

Я остановила себя, чтобы не сказать о том, что была дома, чтобы не ранить его еще больше, хотя, по большому счету, мне было плевать. Именно в этот момент ко мне пришло осознание, что значит любить и ненавидеть одновременно. Ты можешь желать, чтобы человек исчез из твоей жизни, но в то же самое время скучать по нему, выгорая изнутри.

Он кивнул, понимая.

— Ты позволишь мне войти?

Я замотала головой.

Майлз удрученно вздохнул, убирая руку от дверного косяка, и нерешительно шагнул вперед. Он подошел достаточно близко, чтобы коснуться меня, но и достаточно близко для того, чтобы получить дверью по лицу, если я вдруг захлопну ее.

Заманчиво.

— Я даю себе отчет, что облажался. Не собираюсь отрицать этого…

— Ты уже это сделал, — отрезала я. — Ты отрицал. Ты скрывал это все время, что мы были вместе, Майлз.

Он принял это и сжал челюсть.

— Все так. Но дело в том, что когда я говорил о том, что все не так просто, это была правда. Сейчас я не могу объяснить тебе больше.

— Жду не дождусь, когда это случится, хотя какой во всем этом смысл? — Я пыталась достучаться до него. — Ведь это не изменит того, что уже сделано, не так ли? Ты можешь поступить так снова, если уже не сделал этого.

— Нет! — выпалил он, подойдя еще ближе и взяв меня за подбородок. — Клянусь, что подобного больше не повторится. Именно это я имел в виду, когда говорил, что я не из таких парней. Мне очень жаль, что вынудил тебя так думать обо мне.

Он склонил голову, и его губы вскользь коснулись моих, словно взвешивая шансы и прося прощения.

Я отпрянула назад, и ручка двери выскользнула из моей вспотевшей ладони.

Майлз распахнул дверь шире и сделал пару шагов внутрь.

— Я люблю тебя и знаю, что тебе я тоже все еще не безразличен, — с жаром прошептал он. Его взгляд зацепился за кольцо, которое до сих пор было у меня на пальце. Кольцо, которое я пока не осмелилась снять. Это бы значило окончательно проститься со сказкой, и я не была к этому готова.

— Это не значит, что я готова вот так просто простить тебя. Так это не работает.

— Так давай же сделаем так, чтобы сработало. — Несмотря на то, что его голос все еще был тихим, я встрепенулась от его напора и пронзительного взгляда. — Это в наших силах, детка. Мы справимся с этим. Просто нужно время.

Нужно время…

Как часто я искала успокоение в этих же словах.

— Уходи. Прошу тебя. — Я вновь вцепилась в дверь. — Я не хочу ничего.

— Я не уйду, пока не буду убежден в том, что ты еще со мной. — Он поднял руку, схватив меня за затылок и жадно запустив свой пальцы в мои волосы. — Я дам тебе время, но не отпущу. Слышишь меня?

Мой язык стал тяжелым от всех тех слов, которые я хотела бы высказать, выкрикнуть, обрушить на него. Но я их сдержала.

— Я не могу сказать тебе того, что ты хочешь услышать. И так как ты тоже многое не можешь сказать мне, я думаю, что ты поймешь меня. — Я не могла продолжать говорить от слез, подступающих к горлу и обжигающих уголки глаз. — Мы в тупике. Нам некуда двигаться.

Майлз убрал руку, пожал плечами, признавая мою правоту, и отступил на шаг.

— Не сомневайся. Скоро мы поговорим обо всем.

Я оставила его заявление без ответа.

— Хорошо?

Желая, чтобы он побыстрее ушел, я кивнула.

Дверь захлопнулась, и до меня донеслось яростное рычание на лестничной площадке. А буквально через мгновение звук, похожий на удар кулака об стену, заглушил мои сдавленные рыдания.

Приближающееся лето наполняло весенний воздух теплом, свидетельствуя о своем неминуемом наступлении.

Оставалось переждать всего одну неделю, прежде чем я смогу сделать то, чего больше всего хочу ― сбежать домой или оправиться еще куда-нибудь, лишь бы подальше от этого места.

К счастью, никто из моих коллег не обращал внимания на мой помятый вид и красные глаза. И дети, если не считать Лу-Лу, тоже вели себя так же, как и прежде.

Вооружившись ведром с мыльной водой и губкой, которую я держала в раковине в задней части класса из-за необходимости очистки художественных принадлежностей и ликвидации прочих последствий, связанных с краской, я как можно удобнее устроилась возле стены, разрисованной маркером. Настолько комфортно, насколько это было возможно на жестком паркетном полу.

― Тебе бы не мешало задуматься об использовании изопропилового спирта.

От неожиданности губка очутилась в ведре, и брызги теплой воды обрушились мне на лицо.

Оглянувшись через плечо, я увидела Томаса, который стоял в дверном проеме, держа в руках сою шляпу.

― Твою ж…

Он закрыл глаза и с шипением втянул воздух. Когда он вновь посмотрел на меня, его взгляд выглядел раздосадованным.

― Прошу прощения, Голубка. Я просто говорил о спиртовых растворах для чистки поверхностей.

Видя мое недоумение, он продолжал, словно полагая, что я не улавливаю его мысль. Я же сразу поняла, о чем он, просто была не в состоянии подобрать слов.