Хамелеон 3 (СИ) - Буланов Константин Николаевич. Страница 12

— Еще какой! Могу даже паспорт показать! — только и сделал, что усмехнулся в ответ Геркан. — Однако же я еще и кинохроникер. В отличие от тех, кто снимает художественные фильмы, где есть один только вымысел, моей работой является показ людям именно что правды, какой бы она ни была. Но так как по понятным техническим причинам продемонстрировать вам что-либо я не имею никакой возможности, хоть расскажу, как оно всё обстоит на самом деле. Вы не стесняйтесь. Задавайте вопросы по интересующим вас темам. Ехать нам предстоит долго, так что, полагаю, смогу удовлетворить ваше любопытство. Всё равно ничего секретного я вам выболтать не смогу по причине полного отсутствия знаний подобного рода…

[1] Русский общевоинский союз (РОВС) — наиболее крупная организация, объединявшая находившихся в эмиграции военных и политических деятелей Белого движения.

Глава 5

«Рога и копыта». Часть 3

— Это вам, — стоило Геркану с Юрасовским сойти с поезда и заселиться в небольшом не сильно фешенебельном отеле, каковых хватало в Париже, как краском вытянул из шлёвок удерживающий его брюки ремень и протянул тот объекту вербовки. — Заслужили.

— Простите? — несколько опешил Константин Алексеевич от подобного хода событий. Всё же такое действие временного начальника слегка выбивало из колеи. Да, он являлся далеко не состоятельным человеком, но уж в новом ремне совершенно точно не нуждался. А тут такое!

— Вы не покусились на весьма солидные для вас средства, предпочтя остаться честным человеком. Причем, даже после того, как ваше мнение о нормализации собственной будущей жизни немало пошатнулось по итогам нашей с вами продолжительной беседы о современных реалиях Советского Союза. Это заслуживает награды. Потому берите, — танкист едва ли не всунул ремень в руки собеседника, — и даже не благодарите. Считайте, что это вам лично от меня первая премия. Только сам ремень потом, пожалуйста, верните. Он у меня такой один.

— … — не смог сказать чего-либо в ответ Юрасовский и лишь продолжал лупать глазами на непонятного советского товарища.

— Ох, умора! Видели бы вы сейчас своё лицо! Неописуемая смесь эмоций! — по-доброму рассмеялся Александр в ответ на очередной полнящийся недоумением взгляд собеседника. — Но да простите меня, Константин Алексеевич! Не смог удержаться от того, чтобы подшутить. Каюсь, — слегка склонил он голову в знак принесения своих извинений. — А что касается ремня, то вашей премией является сокрытое внутри него. Вы там, если повернете, увидите с обратной стороны винт на пряжке. Так вот, открутите его, снимите пряжку и вытряхивайте себе в руки звонкие дукаты. Хотя, скорее, веселые фунты. А если уж говорить совсем откровенно — соверены.

— Соверены? — мигом осознав, что речь идет о золотых монетах Великобритании, совершенно по-другому посмотрел на удерживаемый в руках предмет одежды Юрасовский.

— Ну да, — тут же утвердительно качнул головой Геркан. — С наличием валюты у испанцев совсем всё плохо. Да и у наших в этом плане не сильно богато, — не таясь, скривился Александр. Но скривился не потому что денег имелось действительно мало, а по той причине, что огромные средства ныне вынужденно тратились правительством на сведение счётов с политическими оппонентами, а не на реальные, потребные именно государству, дела. Особо солидным багажом знаний по этому вопросу он похвастать никак не мог, но точно ведал, что, к примеру, ради похищения сына Троцкого совсем скоро окажутся потрачены впустую попросту огромные деньги — сотни тысяч, если не миллионы, долларов. Несколько домовладений во Франции, крупный пассажирский самолет, якобы для осуществления рекордного перелета, и даже небольшой пароход, способный дойти до Ленинграда. Всё это будет приобретено советской агентурой исключительно ради захвата и вывоза в СССР одного единственного человека, у которого даже личной охраны не имелось, не говоря уже о чём-то большем! И это не говоря уже о затратах на содержание полудюжины наблюдателей, пилота, экипажа судна и многих прочих сопутствующих трат. Паноптикум, с какой стороны ни взгляни! Но, тем не менее — подобное являлось реалиями жизни. Всевозможные сбежавшие за рубеж «политические конкуренты», диссиденты и невозвращенцы своими пасквилями во всевозможных периодических изданиях настолько сильно доставали правительство и партийную верхушку СССР, что ради борьбы с ними у страны вынужденно забирали столь необходимые народному хозяйству средства. И вместо постройки очередного завода, деньги расходовались на устранение тех «врагов народа», что сами мечтали встать во главе Советского Союза, дабы, к примеру, возобновить экспорт мировой революции за счет ресурсов и населения столь огромной страны. Нет бы этим «деятелям» урвать своё и после затеряться навсегда на просторах земного шара, дабы никому не мозолить глаза, как это собирался сделать сам Геркан, раз уж ему подвернулась такая возможность. Так ведь нет! Этим неугомонным, спесивым и, якобы, не оцененным по достоинству «обиженкам» непременно требовалось вовлечь народы мира в очередное кровавое противостояние ради воплощения в жизнь своих излишне революционных для современного общества идей. — А вот с золотом ситуация обстоит куда как проще. Потому меня и снабдили в дорогу тем, что имелось под рукой. Там должно быть два десятка монет. По нынешнему курсу это около 160 долларов выйдет. Понимаю, что сумма не сильно великая. Но и, согласитесь, не такая уж и маленькая. Разменять-то на франки найдете где?

— Благодарю, — «облагодетельствованному» только и оставалось, что выразить признательность за подобный «подгон». — С разменом проблем, полагаю, вовсе не будет. Всё же золото, оно золото и есть.

— Ну и отлично! — удовлетворенно кивнул головой Геркан. — Вы только особо сильно с этими монетами не светитесь. Ладно, если придете куда один раз обменять. Мало ли кто и в чём свои сбережения хранит. Но коли начнете таскать их пачками из месяца в месяц, можете привлечь к себе совершенно ненужное нам внимание. Да, да! Вы всё правильно поняли, — по-доброму улыбнулся он своему собеседнику, кинувшему на него вопросительный взгляд. — Коли наши дела будут идти, без сучка, без задоринки, то помимо определенных вам официальных командировочных, можете смело рассчитывать на ежемесячную неофициальную премию подобного размера лично от меня. Или даже на гораздо большую, ежели время от времени согласитесь выполнять несколько рисковые поручения!

— Насколько рисковые? — судя по тому, что разгоревшийся в глазах «белоэмигранта» интерес к дополнительному заработку после озвучивания подобных слов никуда не исчез, он лишь пожелал уточнить степень риска.

— К примеру, иногда мне потребуются кое-какие специфические товары, покупать которые самостоятельно будет не слишком умно, так как это может бросить на мою персону некоторую тень. Но, вместе с тем, обойтись без них никак не выйдет. И, сами понимаете, я сейчас говорю отнюдь не о чайнике или же даже об услуге дамы облегченного поведения. Что первое, что второе, я спокойно смогу оплатить лично, если появится нужда. И прежде чем вы зададите вполне себе ожидаемый вопрос, скажу, что сейчас было бы неплохо обзавестись револьвером. Причем именно револьвером, а не пистолетом! Как во Франции обстоят дела с этим делом?

— Обратись вы ко мне с подобным вопросом еще полтора года назад, ответил бы — что легко и непринужденно. Но, увы, в конце 35-го года правительство сильно ограничило права населения на личное оружие. У многих французов даже конфисковали имевшееся на руках вооружение. Потому официально приобрести револьвер, даже типа велодог[1], нам никак не выйдет, — развел руками Юрасовский. И если бы Геркан ныне располагал информацией о ходе истории после 1 августа 1938 года, он вполне себе мог бы заподозрить в принятии французским правительством закона об ограничении владения оружием подготовку страны к сдаче немцам. Всё же, когда не из чего стрелять, то даже партизанить никак не выйдет, не говоря уже о чём-то большем! Ведь именно премьер-министр Пьер Лаваль, при котором данный закон и был введен, впоследствии покажет себя самым ярым сторонником максимально широкого сотрудничества Вишистской Франции с Германским рейхом. И вообще, при хорошо развитом воображении в грядущем сопротивлении французов вполне возможно было бы усмотреть стремление руководства страны проиграть так, чтобы не понести очередные громадные потери в людях и промышленности, не говоря уже о финансах, как это случилось в Первую Мировую Войну. Иными словами говоря — французов можно было заподозрить в готовности лечь под немцев, коли те действительно окажутся достаточно сильными в военном плане, но уж точно никак не в готовности защищать свою землю до последнего. Видимо, кто-то сильно умный просчитал, что оккупацию Франции будет перенести куда легче, нежели годы непосредственного участия в очередной назревающей мировой бойне.