Лед нашей любви - Лавьер Мия. Страница 20

– И испортить весь сюрприз? В чем тогда удовольствие? – я подмигнул, утягивая ее в гостиную.

Большую часть комнаты занимали диван и пара кресел, недалеко от дивана стоял небольшой журнальный столик, на котором лежала уже начатая монополия. На противоположной от дивана стене висел большой плазменный телевизор, он бы настроен на спортивный канал. Естественно, транслировали хоккей.

В одном из кресел сидел седовласый мужчина – мой отец Джоэл Фостер. Я унаследовал его проникновенный взгляд и небольшую горбинку на носу.

– Ева, познакомься. Джоэл Фостер – мой отец. Пап, это Ева.

– Рад знакомству, милая, – отец поднялся с кресла, и я отметил, что далось это ему тяжело. – Наконец-то Микаэль привел в дом девушку, я уже думал, не доживу до этого.

Конечно, неловкостей в общении с родителями мне не избежать. Хорошо, что мама не приготовила альбомы, чтобы показывать мои детские фотки. Раньше она с гордостью демонстрировала их всем. Поэтому в какой-то момент я просто перестал приводить друзей домой.

Хотя папа прав. Девушку я привел впервые. Потому что для меня Ева была особенной, для меня она была всем.

Джоэл заключил Еву в объятия. Она на мгновение смутилась и не знала, куда деть свои руки. Потом неловко подняла их и обняла отца в ответ.

– Мне тоже очень приятно, мистер Фостер.

– О, прошу, просто Джоэл, – он наконец-то выпустил Еву из плотного кольца своих рук.

– Ты уже донимаешь бедную девочку? – в комнату вошла мама.

Она уже успела переодеться, сменив рабочий спортивный костюм на домашнее платье в горошек. Оно ей безумно шло. Мама сразу стала выглядеть моложе, и из ее взгляда, казалось, пропала вся строгость.

– Дай мне порадоваться, дорогая, – папа тепло улыбнулся жене.

Елена и Джоэл в браке уже больше сорока лет, но он все еще смотрит на маму с тем же обожанием и любовью, точно как в день их первой встречи.

– У тебя будет еще время. А пока, Мик, – она обратилась ко мне, – покажи Еве ее комнату и спускайтесь к обеду.

– Пойдем, – я снова взял Еву за руку.

Когда мы оказались на лестнице, ведущей на второй этаж, где нас уже не могли слышать, Ева вырвала руку:

– Какая еще комната, мы что, остаемся?

О да, милая. В этом весь план.

Я изобразил невинную улыбку:

– А ты против?

– Да! – возмутилась Ева. – Стефан и Лив с ума сойдут. Я не предупредила, что меня не будет. И у меня нет никаких вещей с собой.

– Кстати, об этом, – я толкнул первую дверь слева, когда мы поднялись на второй этаж. – Вот тут ты найдешь все необходимое.

Я водрузил походную сумку, которую все это время держал в руках, на кровать.

– Откуда…

В сумке были действительно ее вещи: сменная одежда, косметика, зубная щетка и даже шампунь и гель для душа. Последние – это моя прихоть, мне до безумия нравился этот тонкий аромат малины, которым пахли ее волосы.

– Оливия помогла это все упаковать. А Стефан был абсолютно не против, чтоб ты немного прокатилась.

По правде говоря, Риверс даже с восторгом приняла эту идею, а вот Стефан отнесся более настороженно. Пришлось заверить его, что я отношусь к его сестре очень серьезно.

Мне нравилось то, как он оберегает Еву. Как он сначала думает о ней, а потом о себе. Это у меня вызывало огромное уважение.

– Видишь, никаких проблем, – снова улыбнулся я. – Осмотрись немного, если хочешь, освежись, и через двадцать минут спускайся.

Я спешно покинул комнату. Задержись еще хоть на минуту, и я бы набросился на нее. Вид такой грозной Евы в моей комнате (а она действительно будет спать в моей комнате, я займу гостевую) до жути возбуждал меня. Надеюсь, вечером все пройдет так, как я запланировал.

В коридоре я прислушался, но в комнате было тихо. Может, Ева решила отдохнуть?

Я прислонился лбом к стене.

Господи! Веду себя как мальчишка!

Ева

Я осталась растерянно стоять посреди комнаты. Когда я размышляла о сегодняшнем свидании, даже и представить не могла, что Мик повезет меня знакомиться со своей семьей. И тем более, что его мамой окажется тренер.

Сначала я даже не была уверена, что не ослышалась.

Хотя теперь я вижу, что между ними и правда поразительное сходство: льдисто-голубые глаза, те же высокие скулы, светлые волосы и эти чертовы ямочки. Правда, их я заметила только сейчас, когда Елена по-настоящему улыбалась.

Я подошла к окну, слегка отодвинула занавеску.

Из него была видна река. У меня даже перехватило дух. Речная поверхность казалась гладкой и неподвижной, будто время остановилось, и весь мир замер в ожидании. На противоположном берегу реки виднелся густой лес. На фоне этого леса река казалась еще более величественной и прекрасной.

Я решила не задерживаться в комнате и спустилась вниз. Микаэля не было видно, зато меня встретила Елена.

– О, Ева, прекрасно. Пойдем, поможешь мне.

Елена направилась в сторону кухни, и мне не оставалась ничего другого, кроме как последовать за ней.

Несмотря на то, что кухня была довольно просторной, я чувствовала себя загнанной в угол.

Было очень странно видеть Елену вне арены. В домашней обстановке она была умиротворенной, совсем не похожей на ту строгую женщину, которая нас тренирует.

– Вымой, пожалуйста, помидоры и нарежь их.

– Да, тренер, – вырвалось у меня.

– Мы сейчас не на ледовой арене, просто Елена.

Я кивнула и принялась за работу.

– Вижу, Мик не потрудился тебя предупредить, что он мой сын. Хотя, признаться, я тоже была весьма удивлена, когда увидела его на льду с тобой.

– Это вы его научили кататься? – мои глаза загорелись. Я ухватилась за эту возможность лучше узнать Фостера.

– Конечно, он рос вместе со мной и Джоэлом на льду.

– Каким он был в детстве?

– Таким же увлеченным, как и сейчас. Ему очень нравилось фигурное катание, и он очень хотел выступать. Но его слишком доброе сердце идет вразрез с его желаниями.

Это прозвучало очень странно. Интересно, что бы это могло значить?

Но уточнять я не рискнула.

– Когда я увидела вас на льду, – продолжила Елена, – я сначала не поверила, что Микаэль настроен серьезно, и боялась, что он испортит твое выступление. Но сын заверил меня, что будет максимально ответственно относиться к вашим тренировкам, что ему хочется помочь тебе, ведь ты невероятно талантливая и «это просто преступление зарывать такой потенциал», – она улыбнулась. – И тут я с ним согласна.

– Спасибо, – я бросила нарезанные овощи в миску.

– Ну и я не могу не отметить то, с каким трепетом он относится к тебе.

Неужели он действительно относится ко мне как-то по-особенному?

Я почти не дышала во время этого разговора.

– Джоэл прав, мы уже и не думали, что когда-нибудь познакомимся с избранницей нашего сына.

Мне стало неловко. Ведь между мной и Миком все не так, как думают родители Микаэля. Ведь мы же… притворяемся? Так ведь?

Хотя мысль, что это все не по-настоящему, вызвала очень неприятную боль в груди.

– Мне тоже приятно быть у вас дома. У вас очень мило. Это напоминает мне наш дом, если честно, я не думала, что буду так скучать по нему.

Елена тепло, по-матерински, улыбнулась мне.

– Ты всегда будешь желанным гостем в нашем доме.

Елена уже собиралась обнять меня, но тут ее прервали.

– Мама, это моя Ева, не твоя, – в кухне появился Мик, по-хозяйски притянув меня к себе.

«Моя Ева…»

Эта формулировка немного выбила почву из-под ног и заставила меня покраснеть, а рой бабочек – радостно трепетать в груди. Он все чаще так меня называет.

– Через полчаса мы уезжаем, – сказал Мик.

– Куда?

– Сюрприз, – он щелкнул меня по носу.

– Учитывая твои сюрпризы, я бы хотела знать заранее.

Вдруг у него там припрятана девушка, с которой он тоже захочет меня познакомить?