Тротил. Диверсант-взрывник из будущего (сборник) - Корчевский Юрий Григорьевич. Страница 48
– И правда…
– Будем днем отдыхать здесь. Привести себя в порядок! Бритвенный прибор я прихватил. А вечером – снова в дорогу. Заодно определимся, где мы, и посмотрим, что в кузове. Ищите ручей или речку.
Далеко холить не пришлось – совсем рядом журчал маленький ручеек.
– Вилли, ты скажи, чего с патрульным болтал так долго?
– Он берлинцем оказался и по моему говору решил, что я его земляк – вот и поболтали. А я же улиц не знаю – чуть не вляпался. Хорошо, вспомнил одну, Фридрихштрассе называется – вроде жил там.
– М-да, рискованно.
– Все равно ведь проскочили. А пешком бы неделю, как не больше, топали.
– Ладно. Давай карту, надо определяться. Не запомнил, как последний населенный пункт называется?
Вилли отрицательно покачал головой, а Саша с тревогой подумал о том, что парень-то он хороший, окруженцам нужный, но вот навыков у него нет.
Саша всмотрелся в карту. Названия на немецком, но понять вполне можно. И карта классная, лучше нашей – со всеми деталями, вроде отдельно стоящего колодца. Готовились нацисты к войне!
Он постарался припомнить населенные пункты, которые проехали. Указатели были не везде и только на немецком, да еще и темно. «И когда только немцы успели свои указатели поставить? Похоже, мы сейчас здесь», – Саша прикинул расстояние. Выходило, что до Смоленска – километров восемьдесят, может, немного меньше. Курвиметра нет, точнее не определишь. Хотя – вот железная дорога, переезд недавно проехали. Она тут одна и идет поперек шоссейки. Так ведь это уже не белорусская – смоленская земля.
– Сергей, посмотри, что в кузове, – распорядился Саша.
Пушкарь забрался в грузовик и вылез сконфуженный.
– Старшой, не пойму ничего! Пакеты какие-то длинные, из бумаги.
– Витя, посмотри ты.
Вилли забрался в кузов и вскорости вылез, держа в руках плотный пакет из крафт-бумаги.
– Командир, ты знаешь, что это? – он потряс пакетом.
– Понятия не имею, – недоуменно пожал Саша плечами.
Ему стало интересно – для трофеев, что ли?
– Немцы в таких пакетах убитых своих хоронят.
– С чего ты взял?
– Да вот же, написано на них!
– Тьфу! Мы что, вырезали похоронную команду? И грузовик их?
– Вроде того.
Саша сначала хотел пакеты выбросить из грузовика, но потом раздумал. Ведь если немцы их остановят, то груз будет соответствовать бумагам.
– Вилли, ну-ка, прочитай, что там в солдатских книжках этих немцев написано?
– Так, – Вилли открыл первую книжку. – Двадцать девятая моторизованная дивизия, сорок седьмой моторизованный корпус… Вот! Похоронная команда!
– Повезло! – саркастически заметил подошедший танкист.
– Чем зубы скалить, лучше проверь, сколько горючки осталось, – оборвал его Александр.
Танкист, особенно не мудрствуя, сорвал с дерева ветку, открыл крышку бензобака и опустил туда ветку. Достав ее, приложил к баку.
– Четверть еще! До Смоленска должно хватить.
Все улеглись отдыхать, чтобы убить время и набраться сил. Всем было понятно, что и эта ночь будет бессонной.
Выехали, едва начало смеркаться. Сунулись было на большак – шоссе, что к Смоленску вело. Но по нему почти непрерывной колонной шли мотоциклы, грузовики, танки.
– Какая силища прет, – задумчиво протянул Сергей.
– Ага, и все по нашу душу, – Иван сплюнул.
Саша пожалел, что они выехали к шоссе. Постучал по кабине.
– Уезжайте от перекрестка, поедем по грунтовым дорогам!
«Бюссинг» сдал назад и развернулся. Танкист, не таясь, включил фары. Наших бомбардировщиков не видно и не слышно. Да они, скорее всего, для бомбежки выберут оживленное шоссе, а не единичную цель.
Конечно, по грунтовке быстро не поедешь, но зато не так рискованно.
Через час они проехали деревушку со странным названием Концы и вскоре подъехали к перекрестку. Саша еще днем изучил карту и помнил – это шоссе на Витебск. Надо пересечь его, пока движение малооживленное.
Он видел, как на Витебск проскочил мотоцикл с коляской, навстречу ему – легковая машина «Опель-Капитан».
В Саше сразу взыграл охотничий азарт. Как же – ночь, вражеская легковая машина – и без охраны! Рядовые солдаты в таких не передвигаются – только офицеры.
Недолго думая, Саша автоматом выбил заднее стекло кабины. От неожиданности Владимир, сидевший за рулем, и Виктор шарахнулись в стороны.
– Танкист, гони за легковушкой!
Володя сразу включил скорость и утопил педаль газа.
– Старшой, можем не догнать. Тяжело грузовик раскочегаривать.
– Поближе подберись. Я его из автомата тогда ущучу.
Грузовик, нещадно ревя мотором, подпрыгивал на колдобинах. Гравийка и в довоенные времена не была гладкой, а теперь, после того как по ней массово прошли тяжелые грузовики, танки да тягачи, и вовсе стала не дорогой, а направлением.
Грузовик сначала не отставал, потом стал приближаться. Теперь бы выбрать удобный момент, когда встречного транспорта не будет. И вот такой момент наступил.
На прямом участке шоссе встречных фар не было видно, сзади – тоже. Пылища сзади, за грузовиком, стояла стеной.
Саша высунулся из-под брезента, оперся руками о крышу кабины, прицелился. Грузовик мотало нещадно, и «Опель» никак не попадал в прицел. Уловив момент, Саша все же дал очередь.
Рассыпалось осколками заднее стекло легковушки, а Саша бил короткими очередями по кузову, по колесам. Цели взять живьем «языка» у него не было, поэтому церемониться он не стал – бил на поражение.
Машина вильнула на пробитом колесе, съехала на обочину и, перевернувшись на крышу, снова встала на колеса и уткнулась бампером в дерево. Двигатель заглох, из-под капота валил пар.
Грузовик резко, до юза колес, затормозил. Саша выпрыгнул из кузова, Виктор – из кабины, и оба бросились к «Опелю».
Саша рванул на себя ручку дверцы, и на него вывалилось тело немецкого офицера с окровавленной головой. Водитель сидел неподвижно, уткнувшись лицом в баранку.
Саша распахнул дверцу с его стороны и, нашарив рукой выключатель, погасил фары. Так-то лучше!
На заднем сиденье лежал толстый портфель из натуральной кожи с двумя замочками. Внизу, на полу – вещевой мешок, явно красноармейский, потому как немцы носили ранцы.
Саша кинул «сидор» и портфель Виктору.
– Быстро в грузовик!
А сам обшарил руками легковушку: все-таки темно, не упустить бы чего-нибудь существенного. Но вроде пусто. Напоследок расстегнул на немце ремень, снял кобуру с пистолетом и нацепил на себя. Застегнув ремни, он бросился бежать к грузовику, на ходу крикнув: «Трогай!»
Грузовик тронулся. Саша ухватился руками за задний борт, его подхватили под руки и втянули в кузов.
– Ну ты силен, старшой! – восхитился Сергей. – Без сучка, без задоринки, за три минуты…
– Как учили! Хорошо, немцев на дороге не оказалось – ушел бы «Опель».
– Посмотрим трофей?
Саша расстегнул портфель.
– Сергей, глянь, что в мешке. Может, пожевать что-нибудь найдется, не зря же немец его с собой вез.
Саша извлек из портфеля его содержимое: карту, бумаги, бутылку коньяка. Вдруг рядом громко, в три этажа заматерился Сергей.
– Тихо ты! – попытался остановить его Саша. – Чего взбеленился?
– Гляди, старшой!
Сергей подполз ближе к заднему борту грузовика, расправил какую-то тряпку, и Саша онемел. Хоть и темно было, однако при свете луны он все же увидел – знамя! Наше знамя, двадцать четвертой стрелковой дивизии! Шитую золотом надпись прочитать было можно.
– Это же немцы, суки, штаб дивизии разгромили, знамя взяли! А мы своим вернем! Как думаешь, старшой, по ордену нам дадут? – Сергей возбудился.
– Ты еще к своим перейди и знамя доставь! – урезонил его Саша.
Знамя – святыня части. Пока знамя у знаменосца, полк или дивизия живы, и даже если погиб последний боец, честь не уронена. Потеря знамени – несмываемый позор, такую часть, даже если она в полном составе, расформировывают.
– Я доставлю, – взволнованно зачастил Сергей, – вернее – мы доставим!