Соблазнительный телохранитель (ЛП) - Арментраут Дженнифер Л.. Страница 27

То, что происходит между ней и Чендлером — не вечно. Она не так глупа, чтобы поверить в это. Алана никогда не позволит себе попасться в ловушку. Но она не могла не признать, что в секунды перед обмороком она увидела на его лице настоящие эмоции. Он смотрел так, будто теряет нечто очень дорогое.

Взглянув на мужчину, мисс Гор вздохнула. Хоть эта ловушка безумно сексуальна и искупительна, это все еще ловушка. Когда его работа закончится и ему станет скучно, он исчезнет. Алана вновь сжала веки, заставляя сердце утихомириться.

Спустя несколько секунд, Чендлер поднял руку.

— Ну, давай уже. — Когда девушка не шелохнулась, он пробурчал что-то под нос. — Я никому не скажу.

Губы Аланы искривились в усмешке, но девушка не двинулась. Может для кого-то это мелочь, но для нее – колоссальный шаг.

И еще один гвоздь в гроб.

Чендлер шумно вздохнул.

— Я жду.

И он ждал. Его рука висела в воздухе, а глаза пристально смотрели. Алана чувствовала взгляд. Ее тело и самая коварная мышца в грудной клетке жаждали уступить. Но действительно ли тут нет ничего такого? Может, и нет. Ей самой хотелось этого больше всего на свете. Позже она сможет винить во всем лекарства.

Задержав дыхание, она решила, что разберется с последствиями позже. Прямо сейчас его близость — это то, что ей необходимо. Опираясь на здоровое плечо, девушка нырнула в изгиб руки Чендлера и вздохнула. В тишине ее вздох прозвучал словно гром. Алана подумала, что сейчас последует какая-нибудь остроумная шутка, но Гэмбл молчал. Его большая рука опустилась на бедро девушки. Они так славно лежали вдвоем, словно их тела были созданы друг для друга. Точно: лекарства. Аккуратно положив ладошку на его грудь, Алана закрыла глаза. Несколько мгновений спустя, она почувствовала, как Гэмбл поглаживает ее вдоль бедра. Движение казалось интимным, уютным и... удушающим.

Нет. Алана заставила себя сделать вдох. Ничего подобного. На самом деле оно расслабляло, и не было похоже на неловкость, которую она испытывала когда-то с кем-то другим.

— Могу я задать вопрос? — спросила она, глядя на лунный свет в окошке.

— Любой.

Ее сердце подпрыгнуло от его быстрого ответа. Чендлер оказался... совершенно не таким, как она когда-то полагала.

— Шрам на твоем плече? Он от выстрела?

— Да, ему почти четыре года.

— Как это вышло? — Она моргнула, чувствуя смущение. — Извини. Не мое дело.

— Все в порядке. Я работал в Чикаго. Белый воротничок собирался стать свидетелем обвинения и нанял нас для безопасности. Сначала казалось, что он параноик, но он не зря опасался. В один из дней, когда я подвозил его к школе, чтобы он забрал дочь, начался обстрел машины. Я словил две пули. На клиенте не было и царапины.

— Господи. — Она подняла голову, заглядывая ему в лицо. Чендлер рассказалывал так, будто это самая обычная на свете история. — Ты же мог погибнуть.

— Все обошлось, — он улыбнулся. — Ты могла погибнуть сегодня.

Она старалась не думать об этом.

— Но я в порядке. А ты... Ты же рискуешь каждый день.

— Это моя работа. — Свободной рукой мужчина нежно погладил ее щеку. — К тому же не каждый день. Плюс то, что я делаю, стоит не дешево.

Они ведь еще не обсуждали цену. Но когда ты лежишь с кем-то в кровати, это не очень располагает к разговорам на подобные темы. Когда Алана вновь положила голову ему на плечо, его ладонь осталась на щеке.

— Могу я задать вопрос? — спросил он.

Алана напряглась.

— Да.

— Ты ведь выросла с бабушкой? Ты рассказывала кое-что о матери, но что с ней в конечном итоге стало?

Смутное чувство беспокойства скрутило внутренности. Тяжело говорить о семье. Но она сама открыла эту дверь.

— Я переехала к бабушке, когда мне исполнилось семь. Мама приходила повидаться, но не могла позаботиться обо мне. Когда мне исполнилось тринадцать, она...

Рука на ее бедре вновь начала движение.

— Что?

— Она умерла от передозировки. — Алана закрыла глаза. — Мама... Она любила любить, понимаешь? У нее появлялись мужчины один за другим, и каждый был «тем самым», хотя это никогда не работало. Но она не останавливалась и каждому отдавала себя по чуть-чуть до тех пор, пока не осталось ничего.

— Сочувствую.

— Спасибо. Знаешь, я любила ее. Пусть она не растила меня, но каждый раз, когда бы мы ни виделись, она была счастлива. Я часто думаю, что могла бы сделать хоть что-то, чтобы... не знаю... облегчить ее жажду любви. Что я могла бы...

— Ты ничего не могла с этим поделать. Поверь мне, я знаю. Не было ничего, что я и мои братья могли бы сделать, чтобы изменить то, как закончили наши родители. Они сами сотворили свое будущее. То же и с тобой. Ты не могла повлиять на то, что твоя мать делала со своей жизнью.

Оказывается, у них гораздо больше общего, помимо плечевых ран. У обоих были родители, которые оказались слишком заняты собственными проблемами, чтобы обращать внимание на детей. Чендлер понимал, через что прошла Алана.

— Спасибо, — прошептала она.

Рука на бедре застыла.

— За что?

Почему-то она не могла сложить слов и промолчала. Вскоре Чендлер продолжил задавать вопросы, и оказалось, на них очень легко отвечать. Алана рассказала, как из-за ее характера бабушка постоянно говорила, что внучка должна была родиться мальчиком. Как из-за хаотичной жизни матери стала одержима контролем и порядком. О ночи, когда сделала татуировку.

— Роза что-нибудь для тебя значит? — в голосе Чендлера слышалась улыбка.

— Нет, — тихо рассмеялась Алана. — Просто в ту ночь по телевизору как раз шел мультфильм, и почему-то цветок напомнил о маме. Я подумала, что когда она начала увядать, я могла бы накрыть ее той стеклянной вазой, чтобы защитить.

— Звучит так, будто значит.

— Ну, хорошо, твоя взяла.

Гэмбл сменил тему. Он рассказал, как они с братьями проводили все праздники в семье Дэниэльсов. Как каждый знал, что Чейз влюбился в Мэдисон с момента, когда их пути пересеклись. Алана улыбалась, слушая его истории. Для нее стало очевидно, что на плечи Чендлера легла большая ответственность за братьев. Он заботился о них и вытаскивал из передряг. Если бы не Дэниэльсы, то парень вообще бы не узнал, что такое детство. Несмотря на холодный, неприветливый дом, братья поддерживали друг друга. Став взрослым, Чейз втянулся в бизнес отца. Чад превратил любимое дело в машину для денег. Ну а Чендлер занялся тем, чем занимался всю жизнь — заботой о людях.

Вскоре беседа затихла, и Алану потянуло в сон. Неуверенная, почудилось ей или нет, девушка почувствовала вельветовое прикосновение губ. Она чуть глубже провалилась в сон, и, кажется, чуть сильнее влюбилась в Чендлера.

Глава 13

Чендлер резко открыл глаза, пытаясь понять, что его разбудило. Нет, это не будильник и не телефон — комната купалась в тишине. Робкие лучи рассвета просачивались сквозь занавески. Убрав волосы с лица, мужчина зевнул и потянулся, чтобы дотронуться до...

Место рядом пустовало.

Он вскочил с постели и упер руки в бедра, на которых низко сидели пижамные штаны. Ебанное упрямство, где ее носит? Если она опять спит на несчастном диване со своим раненым плечом, он придушит ее.

Развернувшись, мужчина вышел из комнаты, но остановился в коридоре, даже не успев добраться до лестницы. Звук был едва слышен, но Гэмбл сразу определил, что он донесся из комнаты Аланы. Кажется, девушка вскрикнула. На сердце будто сформировался камень. Чендлер толкнул дверь в ее спальню и вошел.

Алана не услышала его. Она стояла посреди комнаты в розовых кружевных трусиках. Волосы темной волной спадали вперед. Девушка наполовину накинула белую блузку и пыталась просунуть раненную руку во второй рукав. Неужели она собирается на работу?

— Что ты делаешь?

Она обернулась и вскинула подбородок. Легкий румянец окрасил ее щеки. Зрачки казались большими без очков.

— Ты не знаешь, как стучать?