Королева ничего - Блэк Холли. Страница 5

Она слегка хмурится.

– Вы сами понимаете, что не можете продолжать есть народ. Вот меня к вам и прислали, чтобы я попробовала убедить вас остановиться, – говорю я.

– Возможно, я съем тебя, милое дитя, – с улыбкой парирует она и отступает в сторону, пропуская меня в свое логово. Понимаю это так, что в прихожей она готовить из меня еду не собирается.

Квартира выдержана в стиле лофт, как и многие переделанные под жилье производственные помещения. Потолки высокие, стены кирпичные. Очень мило. Полы покрыты лаком, сверкают. Большие окна пропускают достаточно много света, и из них открывается очень неплохой вид на город. Мебель старая. Обивка кое-где порвана, видны следы, которые могли остаться от случайного пореза ножом.

Все это место пропахло кровью. Металлический медный запах с приторным, сладковатым привкусом. Тошнотворный запах. Я кладу свои подарки на тяжелую деревянную столешницу и говорю:

– Это вам. В надежде, что вы простите меня за то, что я вот так без приглашения явилась к вам.

Она нюхает мясо, вертит в руке сэндвич с медом, свинчивает крышечку с пивной бутылки. Делает большой, долгий глоток, после чего говорит, разглядывая меня:

– Кто-то проинструктировал тебя насчет всех тонкостей. Удивляюсь, зачем им понадобилось так беспокоиться, козочка ты моя. Тебя же явно прислали в жертву мне, в надежде, что я смогу утолить свой голод плотью смертного. – Она улыбается, демонстрируя свои зубы. Возможно, прибегает в этот момент к гламуру, но поскольку я невосприимчива к чарам, точно сказать этого не могу.

Я моргаю, глядя на нее. Она моргает в ответ, явно ожидая моей реакции.

Но я не кричу и не бросаюсь к двери, и это начинает ее раздражать. Я точно знаю, что она с нетерпением ждала того момента, когда сможет броситься за мной вдогонку.

– Вы Грима Мог, – говорю я. – Полководец. Гроза врагов. Вы действительно вот так собираетесь доживать на пенсии?

– На пенсии? – переспрашивает она таким тоном, будто я только что нанесла ей величайшее оскорбление. Или пощечину дала. – Хотя меня и отправили в отставку, но я найду другую армию, которую смогу возглавить. И эта армия будет больше и мощнее предыдущей.

Иногда что-то подобное я говорю самой себе, но те же слова, произнесенные вслух кем-то другим, ужасно режут ухо. Однако наталкивают при этом на мысль.

– Ну, местному народу не хочется, конечно, чтобы вы его ели, пока обдумываете свои планы на будущее. Точно так же, как мне, смертной, не хочется, чтобы вы ели смертных. К тому же я сильно сомневаюсь, что они могут дать вам то, чего вы ищете.

Она молчит, ждет продолжения.

– Вызов, сопротивление, адреналин, – говорю я, вспоминая все, что мне известно о красных шапках. – Вот чего вы ждете – хорошего боя, верно? Бьюсь об заклад, что народ, который вы убивали, не мог предложить ничего особенного в этом смысле. Это была пустая трата ваших талантов. Рутина.

– Кто тебя послал? – спрашивает она, наконец. Заново оцениваю ситуацию. Пытаюсь уточнить линию своего поведения.

– Что вы сделали, чтобы настолько вывести ее из себя? – спрашиваю я. – Свою королеву? Нужно было очень постараться, чтобы вас с таким треском вышвырнули из Двора Зубов.

– Кто тебя послал? – ревет она. Ага, я задела ее за живое. Что ж, это, пожалуй, мой лучший навык.

Стараюсь не улыбаться, но, оказывается, я сама очень стосковалась по тому приливу сил, который ощущаешь, начиная вести вот такие игры, замешанные на стратегии и хитрости. Стыдно признаться, но я соскучилась по возможности рискнуть своей шеей. Все мои мысли теперь только о том, как победить, а для сожалений и прочей романтической шелухи просто не остается места. Победить. Или как минимум не умереть.

– Я вам уже сказала. Местный народ не хочет, чтобы вы его ели.

– Но почему ты? – спрашивает она. – Почему они послали ко мне хлипкую девчонку, чтобы она попыталась в чем-то убедить меня?

Оглядываясь вокруг, я замечаю стоящую на холодильнике круглую коробку. Старомодную шляпную коробку. Она, как магнит, притягивает к себе мой взгляд.

– Возможно, потому, что им такую, как я, и потерять не жалко, – отвечаю я.

На это Грима Мог смеется и делает еще один глоток кислого пива.

– Фаталистка, значит. Ну и как ты собираешься меня уговаривать?

Я подхожу к столу, беру принесенную в подарок еду – мне нужен предлог, чтобы ближе подобраться к этой шляпной коробке.

– Прежде всего давайте уберем в холодильник продукты, чтобы не испортились.

– Полагаю, что такая старая леди, как я, может позволить себе использовать молодую девчонку для нескольких поручений по дому, – усмехается Грима Мог, усаживаясь в кресло. Ее развлекает то, что сейчас происходит. – Давай, только будь осторожна. В моем холодильнике ты можешь найти нечто гораздо большее, чем ожидала, козочка.

Я открываю дверцу холодильника. Меня приветствуют останки тех, кого она убила. Здесь хранятся руки и головы – обжаренные, сваренные, сложенные наподобие остатков – после большого праздничного ужина. Мой желудок сжимается и хочет вывернуться наизнанку.

– Ты, кажется, собиралась бросить мне вызов? На дуэль вызвать? – По ее лицу расплывается кривая, злобная улыбка. – Хотела похвастать тем, как хорошо умеешь драться? Ну, видишь теперь, что ждет того, кто проигрывает поединок Гриме Мог?

Я делаю глубокий вдох. Подпрыгиваю и сбиваю шляпную коробку с верхней стенки холодильника.

– Не смей ее трогать! – кричит Грима, вскакивая на ноги, но я еще раньше успеваю содрать с коробки крышку.

Вот она, шапка. Блестит, как лакированная, от многочисленных, покрывающих ее слоев засохшей крови

Грима Мог уже на полпути ко мне, спешит, скаля свои зубы. Я выхватываю из своего кармана зажигалку, щелкаю кнопку большим пальцем, и загорается язычок пламени. Увидев его, Грима застывает на месте как вкопанная.

– Я знаю, что вы много лет пропитывали шапку кровью, – говорю я, надеясь на то, что моя рука не будет дрожать, а язычок пламени не погаснет. – Возможно, на ней сохранилась даже кровь самой первой вашей жертвы. И последней тоже. Не будет этой шапки – не останется и памяти о былых сражениях, победах, трофеях. Ничего не останется. А теперь вам придется заключить со мной сделку. Поклянитесь, что больше никого не убьете, ни людей, ни народа. Не убьете до тех пор, пока не покинете мир смертных. А если…

– А если я скажу «нет», ты сожжешь мое сокровище, – заканчивает за меня Грима Мог. – Нечестно.

– Вероятно, я должна была предложить вам дуэль, но поединок я скорее всего проиграла бы, – говорю я. – А так я выиграла.

– Ты ведь смертная дочь Мадока, не так ли? – спрашивает Грима Мог, тыча в мою сторону концом своей трости. – А еще сенешаль нашего нового Верховного короля. И тебя тоже вышвырнули, как и меня.

Я киваю, смущенная тем, что меня узнали.

– Ну а ты что натворила? – с довольной ухмылкой интересуется она. – Наверняка что-то совсем не маленькое.

– Глупость сморозила, – вынуждена признать я. – Упустила синицу в руках ради журавля в небе.

Грима громко, раскатисто смеется, потом говорит:

– Ну что, разве мы с тобой не пара, дочь красной шапки? Но, видишь ли, убийство у меня в крови, я пропитана им до мозга костей. Нет, я не собираюсь отказываться убивать. Если уж мне суждено надолго застрять в мире смертных, то должна же я иметь хоть какое-то развлечение?

Я подношу язычок пламени ближе к шапке. Ее нижний край начинает темнеть, наполняя воздух ужасной вонью.

– Остановись! – кричит Грима, с нескрываемой ненавистью глядя на меня. – Хватит. Позволь теперь я сделаю тебе предложение, козочка. Мы с тобой проведем спарринг. Если проиграешь, моя шапка вернется ко мне в целости и сохранности, а я продолжу, как и прежде, свою охоту. А еще ты отдашь мне свой пальчик. Мизинчик.

– Чтобы съесть его? – интересуюсь я, отводя от шапки язычок пламени.

– Это уж как мне захочется, – парирует она. – Может, съем, может, носить буду, как брошь. Тебе-то какое дело до этого? Мой палец, что хочу, то с ним и делаю.