Здравствуй, незнакомец (ЛП) - Клейпас Лиза. Страница 8

Добравшись до учебного помещения, Гарретт помедлила и слегка нахмурилась, услышав звуки, доносившиеся изнутри. Предыдущий урок ещё не закончился? Она осторожно приоткрыла дверь и заглянула внутрь.

Когда она увидела знакомую фигуру месье Бужара, атакующую противника в устойчивой серии фехтовальных фраз², её глаза расширились.

Бужар, как и все инструкторы в школе, был облачён в чёрную экипировку, а между тем члены клуба и ученики носили классические костюмы исключительно белого цвета. Лица обоих мужчин скрывали фехтовальные маски, на руках надеты перчатки, торсы защищали кожаные нагрудники. Рапиры, увенчанные колпачками для безопасности, мелькали и прорезали воздух, быстро обмениваясь ударами.

Даже если бы на Бужаре не было чёрного костюма преподавателя, безупречная фигура немедленно бы его выдала. Мужчина сорока лет пребывал в великолепной форме, он являлся художником, усовершенствовавшим своё ремесло. Каждый удар, парирование и ответный выпад обладали абсолютной чёткостью.

Однако, стиль, которым владел его противник, Гарретт никогда раньше не встречала. Вместо того, чтобы позволить поединку проходить в привычном ритме, незнакомец неожиданно атаковал и отступал, прежде чем Бужар мог до него добраться. В его движениях было что-то кошачье, свирепая грация, от которой волоски на теле Гарретт вставали дыбом.

Она зачарованно вошла внутрь и закрыла дверь.

– Добрый день, доктор, – поприветствовал мужчина в белом, даже не взглянув на неё. Отчего-то её сердце ёкнуло, когда она узнала голос Итана Рэнсома. Парировав выпад, он метнулся вниз и атаковал Бужара под его рапирой.

– Arrêt³, – резко бросил Бужар. – Этот удар непозволителен.

Мужчины разошлись.

– Добрый день, – дружелюбно ответила Гарретт. – Мистер Рэнсом, я пришла слишком рано?

– Нет. Месье Бужар хотел сам оценить мои навыки перед тем, как позволить мне вас учить.

– И они ещё хуже, чем я боялся, – мрачно сказал Бужар, не снимая маску, он повернулся к Гарретт. – Этот человек некомпетентен, доктор Гибсон. Я не могу дать добро на вашу тренировку, всё, чему вы здесь научились, пойдёт прахом из-за него.

– Надеюсь, – пробормотал Рэнсом.

Гарретт сжала губы, пытаясь сдержать улыбку. Никто и никогда не смел разговаривать с Бужаром так дерзко.

Мастер фехтования снова повернулся к Рэнсому.

– Allons⁴, – рявкнул он. Начался ещё один поединок, такой стремительный, что движения клинков казались размытыми в воздухе.

Рэнсом изогнулся, парировал атаку и намеренно толкнул Бужара плечом, чтобы тот потерял равновесие. Нанеся удар, он упал на пол, прокатился, вскочил на ноги и уколол преподавателя во второй раз.

– Arrête! – яростно воскликнул Бужар. – Столкновение с противником? Валяние по полу? Это вам не драка в таверне, сумасшедший! Что по-вашему вы делаете?

Повернувшись к нему лицом, и опустив шпагу, Рэнсом спокойно сказал:

– Пытаюсь победить. Разве не в этом суть?

– Суть в том, чтобы фехтовать, придерживаясь официальных правил любительской лиги.

– Вот, значит, как вы учили доктора Гибсон драться, – сказал Рэнсом.

– Oui!

– Для чего? – спросил Рэнсом с гневным сарказмом. – Чтобы принять участие в матче по фехтованию, который спонтанно начнётся в трущобах Ист-Энда? Она пришла сюда не для того, чтобы научиться сражаться с джентльменами, Бужар. Ей нужно знать, как защищаться от таких мужчин, как я. – Сняв маску, Рэнсом быстрым движением головы откинул пряди волос, упавшие ему на глаза. Казалось, короткие тёмные локоны ожили, прежде чем улеглись на место. Он смерил мастера фехтования тяжёлым взглядом. – Доктор Гибсон не знает, что делать, если кто-то обезоружит её в процессе этого верчения тростью, напоминающего мельницу, которому вы её научили. Вы жили в Париже и должны знать некоторые приёмы савата. Или, по крайней мере, шоссона. Почему вы ей не показали ничего такого?

– Потому что это неправильно, – парировал Бужар, срывая собственную маску, и обнажая узкое раскрасневшееся лицо и чёрные яростные глаза.

– Не правильно для чего? – на мгновение Рэнсом казался искренне изумлённым.

Месье Бужар одарил его презрительным взглядом.

– Только деревенщина считает, что цель фехтования - воткнуть в кого-нибудь заострённый кончик меча. Это дисциплина. Визуальная поэзия, со своими правилами.

– Боже, помоги мне, – сказал Рэнсом, уставившись на него, будто не веря своим ушам.

Гарретт решила, что пришло время перейти к дипломатии.

– Мистер Рэнсом, нет необходимости бранить месье Бужара. Он наставлял меня в меру своих возможностей.

– Правда? – тихим беспощадным голосом задал вопрос Рэнсом учителю. – Или вы преподавали ей навыки, подходящие для упражнений в женском салоне? Учите других своих учеников, как выглядеть картинно. А её обучите, как сражаться за свою жизнь. Потому что однажды она может оказаться именно в такой ситуации, вооружённая знаниями, почерпнутыми у вас. – Он бросил на мужчину испепеляющий взгляд. – Я полагаю, что когда она будет валяться на улице с перерезанным горлом, то, по крайней мере, сможет утешиться тем, что не нарушила никаких правил.

Повисло долгое-долгое молчание, пока бурное дыхание Бужара не замедлилось. Его злость прошла, уступив место выражению лица, которого раньше Гарретт никогда у него не видела.

– Я понимаю, – в конце концов, проговорил он с трудом. – Я внесу необходимые коррективы в её тренировки.

– Добавите некоторые приёмы савата? – настаивал Рэнсом.

– Если понадобится, я приглашу специального преподавателя.

Мужчины обменялись поклонами, а Гарретт сделала реверанс перед преподавателем. Её обеспокоил тот факт, что месье Баужар избегал встречаться с ней взглядом. Он вышел с большим достоинством, закрыв за собой дверь.

Оставшись наедине с Итаном Рэнсомом, Гарретт наблюдала за тем, как он отошёл, чтобы оставить шпагу и другое снаряжение в углу.

– Вы были довольно строги с бедным месье Бужаром, – тихо сказала она.

– Недостаточно, – ответил Рэнсом, начав говорить с ирландским акцентом. – Надо было потратить минут пятнадцать, обрисовывая ему ад. – Он расстегнул нагрудник и бросил его на пол. – Вы нуждаетесь в практической самообороне больше, чем любой другой студент. Его высокомерие, или лень, подвергли вас опасности.

– Не знаю, за кого я больше должна оскорбиться, за месье Бужара или за себя, – сухо сказала Гарретт.

– Вас я не оскорблял, – Рэнсом снял перчатки и отбросил их в сторону.

– Вы намекнули, что я некомпетентна.

Рэнсом повернулся к ней лицом.

– Нет. Я видел вас в бою. Вы противник, с которым нужно считаться.

– Спасибо, – сказала Гарретт, немного смягчившись. – Тогда, я проигнорирую ваше замечание относительно моих вращений тростью, словно мельница.

Она заметила, как на его лице промелькнула улыбка.

– Это пустая трата сил, – пробормотал он. – Но очень приятная глазу.

До Гарретт дошло, что это первый раз, когда она видит его при хорошем освещении. Ошеломляющая яркость его глаз, таких голубых, что это было заметно даже с другого конца комнаты, вызвала у неё незнакомое, но приятное покалывание высоко в подреберье, словно кто-то нежно затягивал там узелочки. Черты его лица были невероятно мужественными, благодаря выразительному носу и квадратной челюсти... но длинные чёрные ресницы добавляли роскошный штрих, смягчая их... а когда он улыбался, она могла поклясться, что на щеке проявлялась еле заметная ямочка.

Рэнсом начал бродить вдоль стены, увешанной иллюстрациями фехтовальных позиций в рамках, рассматривая их с притворным интересом. Гарретт весьма очаровывало его слегка мальчишеское поведение, как будто он не знал, как к ней подступиться.

С головы до пят он был облачён в белый костюм, который обычно не шёл мужской фигуре, но Рэнсом смотрелся потрясающе в экипировке фехтовальщика. Парусиновый жакет, застёгивающийся сбоку и плотно облегающий туловище до бёдер, обычно визуально зауживал плечи, а талию заставлял выглядеть толще. Плотно сидящие брюки, подчёркивали даже малейший намёк на брюшко. Но на Рэнсоме одежда строгого покроя лишь акцентировала внимание на пропорциональных, выдающихся физических данных. Его тело было стройным, гибким, могучим, без каких-либо следов лишнего веса.