Поздний развод - Иегошуа Авраам Бен. Страница 60
– Ты действительно хочешь?
– Внезапно. Именно. Ты веришь мне?
– Неожиданно она захотела… да, заняться со мной любовью… нет, что ты, не потому, что… просто ей захотелось проверить меня… Что?
– Совершенно верно. Провокация.
– Да, безусловно. Что?
– Нет. Как бы я смог? Это неудачная шутка. Я сказал ей… Я пообещал ей заняться этим завтра.
– Я не хотел ее оскорбить, потому что это было бы ужасным ударом по ее гордости. И я… не стал… заниматься этим с ней… и уже несколько месяцев, как я… даже когда я сам мучался тоже… меня испугало, что если… даже просто… ее груди… ох… когда я увидел, как она… я просто испугался их. И тогда я сказал ей, что с радостью завтра… но сегодня вечером абсолютно не… потому что и этот театр, и твои слезы, и наша перебранка – все это убило всякое желание. А завтра я снова буду в наилучшей форме. Я прилагал все силы, чтобы быть с ней максимально мягким, потому что был уверен, что на самом деле она этого вовсе не хочет. Но я не хотел, чтобы она почувствовала себя отвергнутой. И вот внезапно она поверила мне и больше не произнесла ни слова. Я помог ей улечься в кровать и дружески обнял ее. Похоже было, что в этот вечер она исчерпала уже все свои силы, все до конца, – я понял это по тому, как она мгновенно уснула. И тогда я достал ее сумочку и нашел там фотографию… одну из тех, что детектив…
– Подожди минутку… вот она…
– Ты ничего не замечаешь? Какие отвратительные профессии существуют еще в мире!
– Я полагаю, что это должно быть в самом центре… на улице Алленби… Там еще такая лавочка около отделения банка «Апоалим», ты ее знаешь?
– Ну да… Абсолютно точно. Но чью это руку ты там держишь? Кто этот человек? Я его знаю?
– Кто?
– Впервые от тебя слышу. Кто он? Посмотри, как он прилип к тебе.
– Нет, просто… Мне показалось странным, что вы стоите так посреди улицы. Он на тебе просто повис.
– Нет. Я имею в виду, что в центре города, вот так… словно напоказ… Это выглядит так, словно… как давно ты знаешь его? И есть ли у него семья?
– Нет. Я имею в виду жену… детей… ты никогда не упоминал при мне о нем. Я просто хочу понять, что он из себя представляет. Как часто ты встречаешься с ним? Где он работает?
– Просто так. Но это меня несколько настораживает. Сам не знаю почему. Обычная глупость. Вот так, внезапно, увидеть на фотографии рядом с тобой новое лицо. Я ужасно устал…
– Я ничего от тебя не хочу. Это потому лишь, что внезапно мне… Ты понимаешь… я почувствовал, что ревную… ну вот… пожалуйста, извини, прости мне, Цви… дорогой мой… любовь моя… понимаю сам, что это нелепо… но я не смог заснуть… внезапно я за тебя испугался…
– Нет… да… испугался… не смейся…
– Нет… Но весь день ни о чем другом не мог думать… даже при всем моем доверии… даже сейчас не могу справиться с этим… даже мысль о тебе и… так на меня сильно действует… просто дьявольски…
– Нет… извини меня… нет… пожалуйста, постарайся понять… я ведь прошу прощения. А тут еще деньги, что я тебе дал. Это тоже меня испугало…
– Но до этой минуты я ведь ни разу об этом даже не заикался, разве не так?
– Нет, но разве не так? Скажи сам.
– Совсем наоборот. Испугало меня то, что я сам не знаю, как долго я могу ждать, когда ты… тебе…
– О каком займе ты говоришь? Цви, дорогой мой, ты ведь знаешь, что никогда не сможешь их вернуть.
– Нет. Я знаю это совершенно точно. Не сможешь.
– Ну хорошо, хорошо. Если тебе так легче. Сможешь. Для меня это не имеет значения… но это не так. Я прошу тебя только об одном – думай обо мне. Я проваливаюсь в бездонную яму… и не знаю, удастся ли мне выбраться из нее. Все, что случилось, боюсь, мне не по силам. Так что не огорчай меня еще. Меня тянет к тебе… слишком сильно. Это опасно. Разреши мне идти своей дорогой… не заставляй становиться твоим рабом. У меня ведь есть дом… семья… дети… ответственность… А ты ведь во всем, что случилось… такой специалист…
– Нет… Конечно, в этом ты не виноват. Но я чувствую, ты опытный игрок в такого рода… может быть, ты и молод, но опыта у тебя более чем… более чем…
– Нет. Прости меня… я просто делюсь с тобой своими… подобные связи… по сравнению с тобой я просто ребенок… и все границы, которые… внутри меня что-то рухнуло… так, словно никаких правил больше нет. И я боюсь даже рот раскрыть… боюсь спросить… потому что чем больше я узнаю, тем больше будет моя тревога. Кто мог бы даже подумать несколько месяцев тому назад, что я буду тебя ревновать? Я думал, это будет просто интрижка, такая вот легкая любовная авантюра… небольшое развлечение… но никогда бы не подумал, что я дойду до такого… что зайду так далеко. Если бы не это, все сейчас в моей жизни было бы совсем иным… но я увлекся тобой… А теперь больше всего на свете хотел бы оказаться запертым с тобою в этой комнате…
– Клянусь тебе, я не знаю. Я влюбился не только в тебя – во всю твою семью точно так же. Я был очень тронут, когда ты взял меня с собой во время визита к своей матери в больницу. Равно как и тем, что ты не постеснялся показать ее мне, позволил увидеть вас вдвоем. И все то, что с вами случилось… и вот еще что – меня очень заинтересовал твой отец. Сам даже не понимаю, что со мной происходит. Может быть, я попросту влюбился во всех вас? Как ты думаешь, такое может быть? Скажи мне… я полагаю, о таких вещах ты можешь судить лучше меня. Я знаю, я у тебя не первый, вполне может быть, что у тебя есть еще несколько подобных Кальдеронов в других банках… это ведь возможно? Ты меня просто убиваешь. Чего ты хочешь от меня? Просто денег? Скажи мне. Или сейчас ты просто не хочешь об этом говорить? И перестань улыбаться…
– Нет. В глубине души. Я чувствую, что все это время, пока я здесь, ты надо мною смеешься.
– Я, наверное, сошел с ума, что веду с тобой такие разговоры. Да и уже наступило утро…
– Совершенно верно.
– Да, но как ты вычислил меня? Откуда ты мог знать? Ты только раз или два видел меня в банке и уже понял, что это… сидит во мне. И затем, когда вечером мы вышли перекусить, ты с абсолютной уверенностью, прямо в кафе, положил мне свою руку на брюки. Как ты мог знать? Я уже не в первый раз спрашиваю тебя, но ты еще ни разу мне не ответил.
– Нет, нет, больше я об этом не хочу.
– Да. Извини. Я зашел слишком далеко.
– Прекрасно.
– Все в порядке… все хорошо.
– Не скажу больше ни слова.
– Нет.
– Правильно.
– Возможно.
– Нет.
– Да. Дело вот в чем. То, что я рассказал тебе о наших банковских делах, граничит с уголовным преступлением. Если это выплывет наружу, они вышибут меня из банка и засунут в самое дальнее отделение… и будут правы. Блейхер всегда предупреждал насчет болтовни… потому что самым ценным во всех этих транзакциях является элемент неожиданности… стоит кому-нибудь проболтаться, как ты теряешь все преимущества внезапности. Поэтому он так любит окружать себя сефардами. Знает, что нам он может доверять… ведь ты как никто умеешь держать язык за зубами.
– Нет. Нет… никакого предубеждения… минутку… ты меня не так понял…
– Нет. Он сказал это, ничего конкретно не имея в виду. Это… это…
– Нет. Но таковы правила поведения. По большому счету он прав. Если он узнает о нас с тобой, он прежде всего решит, что меня шантажируют…
– Нет, постарайся понять…
– Нет, пожалуйста. Попробуй понять…
– Нет, я вовсе не имел этого в виду. Прости меня…
– Нет. Просто мне… дорогой мой… любимый…
– Ты уже говорил мне это, и я запомнил каждое слово… и я верю, верю тебе. И хочу верить дальше. Но и ты должен понять. Даже если бы я не сказал ни слова. Я слежу за тобой… Так, как моя жена следит за мной.
– Минуту… одну лишь минуту… Выслушай меня, мой дорогой… на самом деле ведь ты не обязан ходить на какую-нибудь работу…
– Нет, одну минутку… о боже… что на самом деле представляет из себя эта инвестиционная компания, в которой ты… Это фикция, это ничто. Я пригляделся к ней…
– Еще минуту. Я прошу тебя выслушать меня. Я просто падаю с ног. Продолжай и постарайся меня разубедить, если сможешь. Продолжай, откуда закончил…