Целитель 8 (СИ) - Романович Роман. Страница 9

— Если князь…

— Вся княжеская семья, — перебила Эмма. — Полумеры в этом вопросе недопустимы. Если вам вдруг покажется, что я слишком наглею, княжич, — холодно добавила девушка, — то давайте вернёмся к началу разговора. К той его части, что вероятность гибели всех во дворце, замечу, что довольно мучительной гибели, в обозримом будущем близится к ста процентам. Не знаю, насколько вы в курсе всей ситуации, но верховный ковен — очень могущественная организация, которая действует по всему миру. Сил у них в десятки раз больше, чем у любого княжества. Да чего уж. Те, кто отлично убивает людей, а потом поднимает их и бросает в бой — очень сложный противник. Это-то вы понимаете, княжич? Согласитесь со мной или скажете, что неправа?

— Я не соглашусь, что шансы у нас настолько низки…

— Для инвалида вы оптимистичны.

— А вы совсем не щадите чужих чувств.

— А вы предлагаете мне прийти к вам в дом, чтобы бессмысленно погибнуть. Обмен любезностями закончен?

— Мы с вами почти не пересекались раньше, Эмма. Деда я вашего тоже почти не знаю. Но сдаётся мне, характером вы пошли в него. Ваш отец куда более милый человек.

— Вы абсолютно правы. Только я в этом вопросе превзошла дедушку, — мило улыбнулась Эмма.

— Не сомневаюсь, — ответил Сергей. — Так значит, вы уверены, что шансы у нас нулевые?

— Да, уверена. Нам всем несколько раз повезло, но это везение не продлится вечно.

О гибели княжеской семьи девушка говорила слишком легко, как о чем-то будничном, отметил про себя Сергей.

— Поэтому, — продолжила она, — в настолько критичной ситуации полумерами не отделаешься. Если ваша семья не готова принести соответствующие клятвы, то… Собственно, а почему? Поставьте себя на моё место. Как это всё выглядит? Князь задумал использовать род Чернышевых? Требует от нас службы, а сам служить отказывается? Если вы забыли, княжич, но не только у вассалов есть обязанности, но и у сюзерена. Ваш батюшка — человек гневливый, наверняка он мои слова воспримет в штыки. В этом случае я, пожалуй, сразу вам напомню, что попытка осадить нас, то есть начать внутренние разборки во время войны и столь опасной ситуации очень быстро приведёт к краху всего. Но воевать с вами мы не собираемся. Переезд дело неприятное, но легко осуществимое.

— И вы так легко бросите всё? — удивился Сергей.

— Всё — это что? Земли? Толку от земли, если нас убьют? Да и не будьте столь категоричны. Мы состоим в родстве со многими семьями. Где начать заново — найдём, не переживайте.

— А то, что тысячи, а то и миллионы людей погибнут, вас не волнует?

— Волнует. Очень волнует. Но этот же вопрос я задам вашей семье. Неужели вам настолько плевать на своих подданых, что вы не готовы принести соответствующие клятвы?

— Как вы и сказали, ответственность — штука обоюдная. Мой отец может потребовать от вассалов аналогичного принесения клятв.

— Замечательная новость! — воскликнула Эмма. — Если это произойдёт, тогда мой прогноз с отметки «Мы гарантировано все умрём» переместится к отметке «Мы все умрём с восьмидесятипроцентной вероятностью». Целых двадцать процентов на выживание, княжич! Отличная сделка, соглашайтесь.

— Это единственные ваши условия? — княжич понял, что разговор надо завершать.

— Нет. Вам придётся придумать объяснение, что я буду делать во дворце. Сомневаюсь, что вы можете гарантировать, что информация о моей роли не уйдёт мёртвым. Слишком много народу у вас здесь ошивается, — без какого-либо уважения к придворным сказала девушка. — Также, если ключевое условие будет выполнено, я возьму с собой двух служанок и десяток гвардейцев.

— Это неприемлемо. Служанки — да. Чужие солдаты во дворце — нет, — сразу ответил княжич.

— Вот видите. Мы с вами не можем договориться даже в таких мелочах. Вы сами просите меня поработать вашей телохранительницей, а значит, на свою охрану не рассчитываете. Так почему я должна на неё рассчитывать?

— Ещё условия будут? — устало спросил Сергей, подумав, что аргумент и правда звучит здраво.

— Не вижу в них смысла, — равнодушно, показательно теряя интерес к разговору, ответила девушка. — О конкретике есть смысл говорить, когда найдём понимание в принципиальных вопросах.

— Пожалуй, вы правы. Тогда не буду вас больше задерживать. Спасибо, что пришли.

— Всего доброго, княжич, — поклонилась Эмма и отправилась на выход.

Совсем уж за каждым шорохом во дворце князь не следил. О том, когда сын встречается с Эммой Чернышовой, он, разумеется, знал. А вот о том, что девушка покинула дворец и как прошли переговоры — нет, об этом не был в курсе. Хватало и других, не менее важных дел, чтобы пристально следить за каждой мелочью.

Встретиться с сыном удалось уже под самый вечер. Тот тоже не спешил с докладом. Что князь отметил и, когда сын вошёл в кабинет, посмотрел на него с интересом.

— Как прошло? — спросил Юрий Дмитриевич. — Договорился?

— Нет.

— Она отказалась?

— Не совсем так, но да, отказалась. С твоего позволения я присяду.

Князь недоуменно свёл брови, наблюдая за тем, как сын с помощью ладоней подвинул стул поближе к окну и сел не напротив отца, а так, чтобы смотреть на улицу. Это само по себе было посланием и заявлением. Что мужчине не понравилось.

— Сергей, будь добр, объясняй нормально.

— Хорошо, — покладисто ответил сын, продолжая любоваться окном. — Если в общих чертах, то мы очень мило пообщались. Эффектная девушка, ничего не скажешь.

— То, что она тебе понравилась, интересно, но всё же… — князь добавил в голос угрожающих ноток.

Подобное виляние ему не нравилось.

— Эмма Чернышова согласна нам помочь, на определенных условиях. Ключевое — вся наша семья должна принести соответствующие клятвы.

— Клятвы? — нахмурился князь. — Эта девчонка потребовала, чтобы мы в чём-то поклялись? — Юрий Дмитриевич так с ходу не поверил, что кто-то что-то рискнул у него требовать.

— Да. Она прямо заявила, что твои последние действуя заставляют задуматься, насколько далеко ты готов зайти в войне с мёртвыми и не попытаешься ли откупиться. Клятвы, подобающие истинному правителю, станут решением этой проблемы.

— Это невозможно, — отрезал князь. — Ты сам мне рассказывал про клятвы. Они накладывают слишком много ограничений.

— Да, всё верно, — кивнул сын, продолжая смотреть в окно. — Я наконец-то понял, в чем их суть… — добавил он тихо, устало. — Васильев пытался мне объяснить, но только сейчас до меня дошло, что сила не даётся просто так и что она следствие взятой на себя ответственности. Тот факт, отец, — Сергей повернулся и заглянул отцу в глаза, — что ты с ходу воспринимаешь в штыки идею делать то, что и так должен, даёт мне понимание, что мы обречены. Там, где требуется полная мобилизация, ты хочешь обойтись полумерами. — Сергей поднял руки и посмотрел на обрубки пальцев. — Знаешь, я сразу понял, что ты именно так и отреагируешь. Я могу тебя понять. Чтобы эффективно управлять, нужно пространство для манёвра. Клятвы же закроют множество путей. Это понятно. Но это не имеет смысла, потому что нас уничтожат. Ты и сам недавно говорил, что, если не отправить Васильева на границу, нашу армию постепенно перемелют, и с этим ничего нельзя будет поделать, потому что враг чем больше нас убивает, тем сильнее становится.

Князь хотел осадить сына, слишком странно и обречённо тот себя вёл, но демонстрация рук сбила мужчину с мысли. Случившееся причиняло ему боль, рождало чувства бессилия и злобы, которую некуда было направить.

— Зная твой ответ, — продолжил Сергей, — и то, что мы обречены, первая моя мысль — сдаться. А смысл суетиться, если итог очевиден? Но клятвы… Да, я ведь принёс клятвы на Источнике. А значит, не могу позволить себе сдаться. Так что, отец, я пошёл. Наверное, съеду из дворца.

— Куда ты собрался? — нахмурился Юрий Дмитриевич. — И что ещё ты удумал? — начал он закипать.

— Да так, ничего особенного, — Сергей поднялся и снова взглянул на отца. — Хочу перебраться поближе к лечебнице. Попрошу Аристарха Павловича взять меня на работу. Зря я, что ли, на целителя учился? — усмехнулся он.