Терпеть тебя не могу (СИ) - Бокарева Мария. Страница 20

Глава 17

— Ну, как тебе новенькие?

— Не знаю, — пожала я плечами, вынимая из тумбочки пакетик чая и кружку. — Чтобы понять, нужно сначала познакомиться.

— Это понятно, — отмахнулась подруга. — Ну а первое впечатление?

— Нуу… Вроде нормальные, — снова равнодушно ответила, уже разливая кипяток по кружкам.

— Нормальные? — вопросительно сморщила лоб Катя. — Ты вообще этого Аполлона видела? Как его… — задумчиво пощелкала пальцами. — Глеб, кажется. Я прямо слышала, как у Виноградовой челюсть об пол ударилась.

— Мм, Белова, тебе, я смотрю, он тоже приглянулся? — улыбнувшись, смерила подругу подозрительным взглядом.

— Красивый, уверенный, — кивала девчонка, размешивая в кружке сахар. — Думаю, что даже какой-нибудь спортсмен, но я уже давно не примеряю себя к таким парням. Мне не нужны отношения, тем более с такими красавчиками. Мне бы кого-нибудь попроще, внутренняя красота тоже важна, и надеюсь, что когда-нибудь найдётся именно тот, кто за моей скромной одежкой разглядит мой внутренний мир.

— Почему ты считаешь, что красивый внутренний мир прячется только за скучным внешним видом? Разве нельзя быть хорошим человеком, не скрывая свою привлекательность?

— Я такого не говорила, — поправила меня Катя. — Просто красивая обертка привлекает слишком много лишнего внимания. Нужно хорошо разбираться в людях, чтобы умело отфильтровать тех, кто собирается просто тебя пожевать и выплюнуть, а у меня это плохо получается, — тоскливо вздохнула подруга. И я только сейчас поняла, как на ее лице хорошо держится повседневная маска беззаботной веселушки. Но сейчас она сползла, и мне открылась совершенно другая грань Кати Беловой.

Я не только внимательно слушала свою новую подругу, но ещё и пристально за ней наблюдала. Она немного нервничала и пока говорила, все время теребила в руках яркий фантик от конфеты. Не знаю, но мне показалось, что этот разговор коснулся чего-то слишком личного, поэтому я промолчала. Мне не хотелось настаивать и, возможно, ворошить какие-то старые ранки, но некоторые поступки Кати теперь для меня стали хоть немного понятны.

— Что у тебя с Шолоховым? — внезапный вопрос подруги застал меня врасплох, от неожиданности даже чай пошёл не в то горло, и я поперхнулась.

— В смысле?

— Хочешь, чтобы он от тебя отстал?

— Да, — прозвучало как-то не слишком уверенно, и я поспешно подтвердила, добавив голосу твёрдости, — Конечно хочу.

— Тогда просто сделай вид, что ты проиграла.

— Что? — изумленно выпучила я глаза. — Нет! Никогда! Пошёл он лесом…

— Алис, ты сама не заметишь, как привыкнешь…

В горле так пересохло, что кружка с горячим чаем в момент опустела. Я подскочила с места, хотела налить себе ещё воды, но так неловко споткнулась об ножку стула, что он с грохотом повалился на пол.

Стоп. Это что? Я нервничаю?

Я так переволновалась, что хотелось просто убежать от разговора, потому что при упоминании одной лишь фамилии внутри что-то провернулось, щеки вспыхнули, а я вся съежилась.

Приплыли. Я уже разговаривать о нем спокойно не могу.

Но после короткой паузы уже спокойно выдохнула. Заправив волосы за уши, подняла стул и четко произнесла, уверяя подругу и, похоже, саму себя:

— Ни-ког-да. Никогда я не позволю ему даже на секунду подумать о том, что на мне появилась «галочка».

— Как знаешь, — отступила Белова, сделав вид, что не заметила моей реакции. — Только будь осторожна, Алис. Море красиво бушует только до тех пор, пока тебя не накрывает волной. Поэтому держись от него подальше.

Держаться подальше?

Теперь? Когда он постоянно в голове?

Мы обе замолчали. Видимо, каждый уже думал о своём, убирая со стола чайные принадлежности, но когда за дверью послышался подозрительный шум, переглянулись и не успели ничего сказать, потому что в нашу комнату влетел… Нет, не влетел. Вломился кто-то из парней и, отвернувшись к двери, схватился за ручку:

— Спокойно, девчонки! Уборка номера.

На нем был капюшон, а у нас в комнате горела только настольная лампа, поэтому мы не сразу распознали припозднившегося гостя, но когда он повернулся и, пробежавшись глазами по комнате крепко зацепился за Катю, мы обе застыли.

— Вот это я удачно попал, — воскликнул запыхавшимся голосом, и, стянув с головы капюшон, растянулся в довольной улыбке.

Глава 18

— Бойцов? Ты чего здесь забыл? — мгновенно среагировала Катя, краснея на глазах.

— Не поверишь, Белочка, — нагло ухмыльнулся. — Как раз тебя я и ищу. Поговорим?

— З-зачем? — растерялась, а потом раздраженно выпалила, сжимая в пальцах ручку чашки. — Нам не о чем с тобой разговаривать.

— Я так не думаю.

— Выйди и закрой дверь с той стороны.

— Не-а.

— Пошёл к черту, Бойцов!

— Кать…

— Я сказала, пошёл к черту!

Даня улыбался и, кажется, совсем не замечал, как накалялась комната от гнева моей соседки. А я только водила глазами от одного к другому, наблюдая, как они швыряют друг в друга фразы, словно мячик от пинг-понга, и переживала только за то, что чашка Беловой вот-вот пустится в полёт, устремившись в голову нашего гостя.

И чем шире улыбался Бойцов, тем выше были мои опасения. Катя уже добралась до этой точки кипения, но на пороге внезапно нарисовалась Лариса Романовна:

— Что за шум после отбоя, девочки? — строго обвела взглядом комнату и, споткнувшись об Бойцова, удивленно вытянула лицо. — А ты что здесь делаешь?

— Я тут это… — забегал глазами по сторонам и быстро нашёлся с ответом, — за солью заходил.

— За солью? — изумилась учительница.

— Угу, — уверенно кивнул и продолжил нести какую-то глупость. — Представляете, сегодня за ужином джинсы в масле испачкал, вот такущее пятно. И вот как назло прямо на самом интимном месте… — указал руками масштабы своей трагедии и явно переборщил с фантазией, потому что на лице у педагога расползлась очень хитрая улыбка.

Эту улыбочку уже знали все, и я могла только предполагать, какое наказание за ней скрывалось, и ооочень надеялась, что на этот раз оно окажется не коллективным.

— Пятно говоришь? — сузила глаза в узком прищуре. — Ну, пошли…

— Куда? — напрягся Бойцов.

— За солью, — невозмутимо ответила. — Всыплю тебе как следует.

Но перед тем, как выйти, Лариса Романовна ещё раз пробежалась глазами по комнате и, заметив пустую кровать у входа, махнула кому-то за дверью:

— Лебедева! Проходи сюда. Определим тебя в двести двенадцатую.

Мы с Катей переглянулись и обе в ожидании перевели взгляд на дверь, в которую уже через секунду вошла наша новая соседка, протянув за собой большой чемодан.

Я узнала ее сразу и даже вспомнила имя девушки, ещё раз подчеркнув ее идеальную внешность и хороший вкус.

Бойцов тоже посмотрел на девчонку, закусив губу, и тут же выдал:

— Лариса Романовна, если вдруг новенькой экскурсия по лагерю нужна? Так я готов.

— А как же твоё пятно? С грязными штанами экскурсию собрался проводить? — шутливо спросила воспитатель. — Думаю, девочки без тебя справятся и помогут Лере влиться в коллектив. Правда? — обратилась к нам, и я кивнула.

А Катя… Катя почему-то отвернулась к своей тумбочке и старательно изображала занятого человека, перекладывая предметы с полки на полку.

Было уже очевидно, что между ними с Бойцовым что-то назревает, а возможно, зреет уже давно, потому что я вдруг поймала себя на мысли, что уже не первый раз замечаю их перепалки, после которых Катя уходит в себя. А сейчас у неё на лице образовалась такая глубокая тоска, что ни одним камуфляжем не скроешь.

Данил ещё о чем-то спорил с педагогом, но дверь за ними уже закрылась, а мы в комнате остались втроем.

Я, Катя и Лера Лебедева. Новенькая девушка в нашем отряде, при виде которой перед глазами тут же пронеслась подлая ухмылка Шолохова. А следом за ней я неожиданно почувствовала какой-то лёгкий, но неприятный укол между рёбрами.