Остров - Лаймон Ричард Карл. Страница 32

Было решено, что мы с Билли поможем Конни добраться до лагеря, а Кимберли понесет все оружие, которое мы не сможем взять с собой. Затем я накинул свою розовую рубашку и сунул томагавк за веревочный пояс.

А вот как выглядела Кимберли в полной экипировке: перекрещенные на груди поверх гавайской рубахи веревочные портупеи, на каждом бедре по томагавку, спереди за поясом плавок складной армейский нож, четыре копья прижаты к боку левой рукой, а в правой – топор.

Я встал слева от Конни, а Билли – справа. Держали мы ее за руки.

Кимберли вышла вперед, и мы тронулись в обратный путь вниз по течению ручья.

Конни ойкала и стонала, иногда всхлипывала. Но мы лишь поддерживали ее, а шла она самостоятельно. Время от времени ноги у нее подкашивались, и нам с трудом удавалось удержать ее от падения.

От ручья мы не отходили. Идти так было легче, чем через джунгли, к тому же это была, похоже, самая короткая дорога к побережью.

Иногда ручей сужался настолько, что втроем мы не помещались. Но нам все же удавалось тем или иным способом обеспечить вертикальное положение Конни.

Серьезная проблема возникла у нас только однажды. И случилось это на довольно легком спуске. Все было бы ничего, если бы прямо у нас из-под носа неожиданно не вспорхнула эта чертова птица. Что тут только поднялось! Билли завизжала. Да и все остальные, кажется, вздрогнули и подскочили от неожиданности. Но затем Билли оступилась и поскользнулась. Ее попытки уцепиться за меня ни к чему хорошему не привели, и мы все трое с брызгами плюхнулись в ручей. Место было мелкое, а дно – каменистое.

Не пострадала только Кимберли, которая опережала нас на несколько шагов.

Впрочем, и остальные серьезно не пострадали – во всяком случае, не от этого падения. Просто каждый из нас получил по нескольку дополнительных синяков.

Вскоре после этого дурацкого случая мы, пошатываясь, выбрались из джунглей на чистый, ослепительно яркий песок нашего пляжа.

Большая охота закончилась.

Мы не нашли добычу, зато сами чуть не стали ею.

Конни здорово повезло, что она осталась в живых.

Все это было вчера.

Между прочим, зажигалка Эндрю, которая находилась в моем кармане во время нашего падения в ручей, намокла и перестала работать. Это нас очень встревожило. Но, пролежав пару полуденных часов на солнце, она подсохла, и мы смогли вновь развести лагерный костер.

Дела Конни быстро идут на поправку. Рваная рана на боковой поверхности головы небольшая. Поначалу она сильно кровоточила, но потом кровь свернулась, и кровотечение больше не возобновлялось. Вокруг раны в волосах приличная шишка. Хотя были жалобы на резкую головную боль и боли в плече, ничего серьезного пока не наблюдалось. Я имею в виду потерю сознания, головокружение и помутнение в глазах. Ничего этого не было.

Мы надеемся на полное выздоровление Конни.

Критическое состояние, между прочим, весьма благотворно сказалось на ее характере – большую часть времени ей так больно, что не остается сил или желания, чтобы быть стервой.

Помимо этого, похоже, у нее на уме сейчас лишь жалость к себе и жажда сочувствия окружающих. По крайней мере, когда она не спит.

Прошлой ночью ее освободили от дежурства. У костра по очереди сидели Кимберли, Билли и я, причем мне уступили утреннюю смену, чтобы я смог поработать над дневником.

Лишь только начало светать, я вцепился в тетрадь, как ненормальный.

Недавно проснулась Кимберли. Она подошла к костру, и мы сказали друг другу “доброе утро”. Затем она поинтересовалась, как продвигается работа над дневником. И я ответил:

– Замечательно. Я почти не отстаю от событий.

– Надеюсь, ты четко показываешь, что за всем этим стоит Уэзли? – переспросила она. – Уэзли Дункан Бивертон Третий. Чтобы ни у кого не осталось сомнений в том, кто убил Кита и папу.

– Все это уже здесь, – заверил я ее.

– И это, вероятно, он сбросил вчера камень на Конни.

– Да.

– Ты записал это?

– Конечно, записал.

– Вот и славно, – она покачала головой. – Мне невыносима мысль о том, что ему это сойдет с рук. Если Уэзли в конце концов удастся убить всех нас, может быть, твой дневник станет единственным источником правды.

– Боже, надеюсь, до этого дело не дойдет.

– Скорее всего нет, – согласилась Кимберли. – Но, как бы там ни было, я иду купаться. Удержишь оборону еще минут десять – пятнадцать?

– Разумеется.

Затем она побежала трусцой к воде и с разбегу влетела в нее.

На берег она вышла несколько минут назад. Сразу же сделала несколько отжиманий на песке. Затем были приседания, махи ногами и все такое. Только что подошла за топором. Думаю, намеревается помахать им, как вчера. А я понаблюдаю. Так что пока до свидания.

Рассказ Тельмы

И кто бы вы думали вышел сегодня днем из джунглей? Тельма.

В момент ее появления по существу никто уже и не дежурил.

Билли и Кимберли отправились в бухту гарпунить рыбу на ужин, Кимберли гонялась за добычей с особым копьем Конни, Билли стояла рядом с кастрюлей.

Они как раз изловили вторую рыбу, когда к нашему лагерю приблизилась Тельма.

Конни спала под одним из навесов. После завтрака мы дали ей выпить пару глотков бурбона, чтобы облегчить страдания. И это, должно быть, помогло, потому что она тут же отключилась. К тому времени, как появилась Тельма, Конни уже спала часа два.

Сам я лежал на спине под тенистой лиственной крышей другого навеса, положив голову на песчаный холмик и держа в обеих руках над лицом книгу. Я то читал, то наблюдал за Кимберли и Билли, то снова читал...

Возглас Тельмы “Помогите!” был настолько неожиданным, что я вздрогнул, и книга выпрыгнула из рук.

Я перекатился на живот.

Тельма была на расстоянии примерно пятьдесят футов. Она медленно шла ко мне. Даже, скорее, не шла, а надвигалась, так как ее швыряло из стороны в сторону. Мелкие, скованные движения. К тому же она немного горбилась, словно не могла разогнуться из-за приступа радикулита. А руки ее и вовсе не двигались. Она несла их так, словно только что сломала, упав с лестницы в погреб или еще куда-нибудь.

Лицо ее тоже было сильно повреждено: огромный синяк под глазом и распухшая губа.

Один рукав блузки полностью отсутствовал, правая рука обнажена до плеча. Сама блузка, испачканная грязью и кровью, болталась навыпуск поверх шорт.

Несмотря на то, что блузка была застегнута на пуговицы, я сразу же заметил, что Тельма потеряла бюстгальтер. На это просто невозможно было не обратить внимания, потому что груди у нее были хорошо развиты. Ничем не удерживаемые, они покачивались из стороны в сторону и подскакивали, отчего передняя часть блузки ходила ходуном, словно из нее хотели вырваться два отчаянных зверька.

На одном колене была ссадина, похожая на ту, что украшала плечо Конни.

В руках ничего не было.

Уэзли тоже нигде не было видно.

Я подумал тогда, что он, возможно, использовал Тельму, чтобы отвлечь наше внимание и подкрасться поближе.

К тому же Тельма успела продемонстрировать нам, какой опасной может быть и без поддержки Уэзли.

Так что рука моя сама потянулась за топором. Схватив его, я выполз из-под навеса и встал.

Тельма подняла ладонь.

Я обернулся. Кимберли и Билли все еще ловили рыбу. Очевидно, они не слышали крика.

– Эй! – закричал я. – Билли! Кимберли!

Они повернули в мою сторону головы. Так как берег в этом месте немного поднимался, я сомневался в том, что они увидят Тельму. Но меня они должны были видеть. И поэтому я жестом показал, чтобы они выходили из воды, и крикнул:

– Скорее! Тельма пришла!

Затем посмотрел на Конни. Свернувшись калачиком, она лежала на правом боку в прежнем положении, чтобы не беспокоить раны. Крики, должно быть, разбудили ее, потому что ее открытые глаза смотрели на меня.

– Тельма пришла, – еще раз повторил я, на этот раз для нее.