Хранитель секретов Борджиа - Молист Хорхе. Страница 136

Жизнь семьи Серра продолжалась без особых происшествий, если не считать постоянных встреч с Фелипом. Дознаватель инквизиции, который ранее делал вид, что незнаком с ними, теперь часто появлялся у них на дороге – высокомерный, с угрожающим видом. Даже однажды остановил на улице Анну, которая вместе с Эулалией и одной из служанок направлялась на рынок.

– Вы – жена книготорговца, не так ли? – осведомился он, остановив коня на пути женщин. – Вы помните меня?

Анна слишком хорошо помнила его и, немного поколебавшись, решила все-таки ответить.

– Да, я его жена и прекрасно помню вас, – сказала она, стараясь придать своему голосу максимально возможную твердость и глядя ему прямо в глаза.

– Вот и не забывайте меня, а я в свою очередь сделаю то же самое: мои глаза и глаза моих информаторов всегда будут наблюдать за вами. – Он улыбнулся, и в его взгляде блеснула злобная искорка.

– Мне абсолютно все равно, что вы сделаете, – заявила Анна, гордо вздернув подбородок. И, обойдя лошадь Фелипа и лошадей двух солдат, сопровождавших его, продолжила свой путь вместе с Эулалией и служанкой.

– Думаю, что мы совершили ошибку, выбрав Барселону для проживания в Испании, – опустив голову, тихо сказал Жоан, когда после ужина они с Анной, Педро и Марией собрались для обсуждения ситуации. – Нам придется жить под дамокловым мечом травли, развязанной этим головорезом, который ненавидит меня и который одновременно представляет собой высшую власть в городе.

– Значит, для нас будет еще большей радостью выставить его на посмешище, – решительно заявила Анна. – Он нас не остановит.

– Нам придется принять дополнительные меры безопасности, – настаивал на своем Жоан. – К тому же мы не сможем печатать те книги, которые планировали.

– Я не думаю, что это была ошибка, – вступил в разговор Педро. – В наших беседах с Констанцей д’Авалос мы прежде всего решили, что главное для нас – это снова укрепиться в Испании. В Барселоне нас поддерживает семья, а вы, Жоан, пользуетесь заслуженным уважением как среди книготорговцев, так и в могущественной гильдии Элоев, которая считает вас одним из своих. Вы ни для кого не являетесь чужаком, несмотря на ваше десятилетнее отсутствие. Ваш друг Бартомеу – член городского Совета Ста, и он предлагает нам свои контакты для коммерческого распространения нашей продукции, в том числе запрещенных книг. Если мы не сможем печатать нужные нам книги в Барселоне, то как минимум обеспечим открытие книжных лавок в других городах.

– Когда барселонская книжная лавка окрепнет, мы откроем нашу собственную в Валенсии или в Сарагосе, как договаривались раньше, – сказала Мария. – В этих городах никто не сможет оказывать на нас давление и мы будем действовать более свободно.

Жоан посмотрел на Анну, которая улыбалась ему, и он в свою очередь улыбнулся сестре и зятю.

– Как мы и договаривались, вы всегда можете рассчитывать на нашу поддержку, – сказал он им.

– Вчера в госпитале Санта Креу умер моряк.

Жоан выжидательно посмотрел на Бартомеу. Как только его друг вошел тем сентябрьским утром в книжную лавку, он понял, что тот не на шутку взволнован. Поприветствовав книготорговца, купец взял его за локоть и мягко подтолкнул в сторону салона, который в это время был свободен от посетителей: ему не хотелось, чтобы кто-нибудь стал свидетелем их разговора.

– Слушаю вас, – сказал Жоан, заинтригованный поведением Бартомеу.

– Он только спустился на берег с судна, прибывшего из Валенсии, куда ранее приплыл на галере из Неаполя.

– Из Неаполя? – переспросил Жоан, не понимая, к чему клонит Бартомеу.

– Да. И догадайся, что это была за галера.

Жоан, будучи в полном неведении, лишь пожал плечами.

– Галера, которая доставила пленного Цезаря.

– И где теперь Цезарь?

– Заключен в крепость Чинчилья внутри полуострова, далеко от Валенсии.

– Его судили?

– Нет. Ему был вынесен приговор – тюремное заключение. Сколько будет длиться это заключение, зависит от воли короля.

– Цезарь по-прежнему олицетворяет собой угрозу для Папы. – Жоан, задумавшись, грустно улыбнулся. – Если бы король Фернандо поверил в то, что все те преступления, которые приписываются герцогу, на самом деле были совершены, он давно казнил бы его. Думаю, что на самом деле короля мало интересует то, кого в реальности мог убить Цезарь Борджиа. Он ограничился тем, что заключил герцога в тюрьму в Испании, подальше от понтифика, но одновременно напомнил Папе о существующей угрозе. Это своего рода гарантия, которая заставит Папу выполнять данные им обещания.

– Ты прав в своих умозаключениях, – прервал Бартомеу Жоана. – Но дело в том, что этот индивидуум – матрос, бывший тюремщиком Цезаря во время морского путешествия, считается жертвой проклятия.

– Проклятия?

– Да, проклятия, которое Цезарь, герцог Романьи, преданный Испанией, обрушил на Изабеллу и Фернандо, а также подданных их королевств.

– Какая глупость! И вы… верите в это проклятие?

– Я не знаю, было это проклятием или нет, но факт остается фактом: этот бедолага мертв.

– И врачи госпиталя Святого Креста говорят, что он умер от проклятия? – спросил Жоан со скептической улыбкой на губах.

– Нет, они этого не говорят. В действительности официально они ничего не говорят, ибо пока это тайна. Я имею конфиденциальные сведения только потому, что госпиталь подчиняется Совету Ста, а я являюсь его членом.

– И что же они говорят? От чего он умер?

– От бубонной чумы.

Улыбка стерлась с лица Жоана, а глаза округлились от ужаса.

– Бубонная чума! – пробормотал он после паузы, с трудом обретя дар речи. – Да поможет нам Господь!

По мере того как распространялась эпидемия, распространялись и слухи о ней. В глазах горожан читался страх, люди старались избегать зловонные места, хотя таковых в Барселоне имелось в изобилии. Тошнотворные запахи отхожих мест и сточных колодцев были непереносимы. Однако именно сточных ям и не хватало в городе: нечистоты скапливались на улицах и, несмотря на усилия Совета Ста, по приказу которого периодически производилась чистка, источали жуткую вонь. Смрад был еще более невыносимым там, где жители держали животных, в особенности свиней, употребление которых в пищу служило противоядием от другого вида чумы – инквизиции. Ко всему этому букету надо было добавить дурно пахнущие места работы кожевенников, использовавших мочу и экскременты для обработки кож, которые они вывешивали на улице. И хотя их мастерские располагались в малонаселенных районах, эти запахи подпитывали зловоние, миазмы и чуму, витавшую в воздухе в конце того лета.

– Традиционное толкование по Гиппократу объясняет, что чума появляется из жидкостей, выделяемых землей, – объяснял Абдулла Жоану. – Эти выделения могут быть следствием сернистых газов, стоячей воды или продуктов разложения растений и животных, независимо от того, будут это экскременты или гниение трупов. Взаимосвязь, образующаяся между смрадом и болезнью, является причиной, по которой эту болезнь и называют чумой или мором.

– А черная чума?

– Она так называется, потому что под кожей зараженных проглядывают черные пятна, – разъяснил мусульманин. – И бубонной ее зовут по той причине, что на телах больных появляются бубоны – небольшие опухоли, заполненные гноем, которые иногда вскрываются, а иногда нет. Бубоны и черные пятна в виде сыпи обычно появляются одновременно.

– Когда я чувствую отвратительный запах, то стараюсь не дышать. – Жоан, скривившись в гримасе отвращения, покачал головой. – Я чувствую, что этот воздух может заразить меня.

– Именно это пытается делать наш организм. Однако известно много случаев, когда человек вдыхает кошмарные выделения и не заболевает.

– Что вы хотите этим сказать?

– Возможно, причиной этой болезни являются не зловоние и смрад, а что-то другое.