Давай начнем все сначала (СИ) - Дух Наташа. Страница 14

Чувствовал сегодня ее нервозность. Может, она хотела отказаться от поездки, но не смогла сказать об этом Разовскому? И мне побоялась открыться? Мы бы вместе решили этот вопрос. Я, конечно, не имею права лезть в ее деловые отношения с начальником. Но спокойно мог с ним поговорить, если бы она попросила. За жену горы сверну.

Скоро уже приедем к кладбищу, и я покажу Даше, где похоронена мама. Но сейчас хотелось все бросить, купить билеты и ехать вслед за женой. Может, она нуждается во мне? Поезда ходят часто. Но я не мог. И, тяжело вздохнув, с досадой стукнул по рулю. С работы уже несколько раз отпрашивался, и надо серьезно поговорить с Владимиром Николаевичем. Объяснить ситуацию и пообещать, что я потом все отработаю, и не буду брать отгулы. Деньги мне нужны, и работу терять нельзя.

Сегодня узнаю, что мама хотела сообщить мне в письме, и буду принимать окончательное решение. Аленушка уже уехала, и сделать с этим я ничего не мог. Но сердце тревожно билось, и я не находил себе места, желая быстрее остановить автомобиль. Я напишу жене смску, чтобы она ответила, как себя чувствует.

Вскоре увидел ворота кладбища и громко выдохнул от облегчения, почувствовал, как весь вспотел и, остановив машину, сразу же накидал смс. И удивился, когда получил сразу ответ: «Костя, с нами все ок. Не переживай, любимый. Уже все хорошо».

И почувствовал, как на лице появляется счастливая улыбка. Тепло разлилось по всему телу, и на глазах появились слезы счастья. Мысли скакали, как табун лошадей, но я знал лишь одно: «С ними все в порядке». Но потом подумал: «Значит, я не зря переживал? Как чувствовал ведь. И почему она мне ничего не сказала? А если это повторится? Что же мне делать?».

Вовремя вспомнил, зачем сюда приехал и вышел на улицу. Решение приму позже, а от смски жены стало намного проще воспринимать текущую ситуацию. Тяжесть в груди ушла, стало легче дышать. Бывшая жена тяжело вышла из машины, и я спросил:

— Дарья, ты дойдешь? Могу подъехать к церкви, но там все равно пешком идти.

— Не надо, мне полезно прогуляться. И дорогу лучше запомню.

Ладно, как хочет.

До участка было идти около пятнадцати минут, и я чувствовал, как сердце начинает сковывать тяжесть утраты. Уже понимал, что снова буду плакать, как всегда, когда приходил сюда. Отчаянно скучал по маме, и до сих пор не мог отвыкнуть смотреть на окна ее квартиры. Почему нельзя купить здоровье? Я бы все сбережения потратил, чтобы мама осталась жива. А теперь ее нет. Мне нельзя ее обнять и поговорить. От бессилия мог только сжимать кулаки и моргать, чтобы раньше времени не начать плакать.

А вот и участок. Первым прошел я и сразу направился к Дине. Погладил камень и прошептал: «Привет, сестренка, вот и снова увиделись».

Подошел к могиле мамы и посмотрел на фотографию. Выбрал ее любимую, она здесь была еще молодая и сейчас улыбалась обворожительной улыбкой, которая мне очень нравилась. Губы свело судорогой, и на глазах появились слезы, они сами собой покатились по щекам. Хотелось прижаться к снимку и не отпускать, но я не стал. Сердце плакало вместе со мной, пока я мысленно обратился к маме:

«Скучаю по тебе и очень тебя люблю. Ты ушла и оставила меня одного. И я до сих пор не могу смириться с твоим уходом. Мне тебя не хватает. Остается только смотреть на твою фотографию, и это все, что у меня осталось. А ты ведь не знаешь, что скоро станешь бабушкой. Интересно, ты была бы рада?

Мама, почему ты не могла мне показать конверт? Что в нем такого? Почему надо было через Дашу? Зачем ты вернула ее в мою жизнь?»

Пелена от слез застилала глаза, и я ничего не видел. Сердце неровно билось и было тяжелым, и на меня накатывалась дурнота. Сегодня я узнаю, что хотела сказать мама, но не смогу с ней об этом поговорить. Почему она так решила? Я мотнул головой, бесполезно об этом думать. Просто сожалел, что она не позволила разделить вместе ее боль.

Подошел, нежно погладил фотографию мамы и вышел из калитки, уступая место Даше. Даже не обратил внимания на ее сочувственный взгляд и стал наблюдать за ней. Она тоже подошла и что-то шептала. Бывшая жена заплакала, и я понимал, что это неспроста.

Даша развернулась и кивнула, давая понять, что можно уходить. Разговаривать не хотелось, и вскоре мы вернулись в квартиру. Здесь практически ничего не поменялось, только фотографию сестры убрали.

Даша держала в руках конверт и пригласила меня за стол. Было видно, что она не знает, как начать разговор, а мне лишь хотелось скорее прочитать и уйти. Ее взгляд снова выражал сочувствие, я, чувствуя, как сердце сковывает злость, процедил:

— Просто отдай его, и закончим на этом.

— Костя, прошу, прочитай здесь. Я знаю, что хотела сказать Мария Федоровна, и это будет тяжело, как и мне два года назад. И если тебе будет нужна моя поддержка, мы можем потом поговорить.

Я сжал челюсти, чтобы не сказать колкость. Но не сдержался и презрительно фыркнул. Она знала и мне не сказала? Почему? Мне от предательницы ничего не надо.

— Какая ты заботливая, где ты раньше была, когда выкинула меня из жизни?

В ее глазах стали наливаться слезы. Но она справилась с собой и протянула мне конверт.

— Костя, наше прошлое больше не имеет значения, но сейчас послушай меня, пожалуйста.

Какая разница, где читать? Я аккуратно надорвал конверт.

Глава 8

Константин

Я вытащил лист бумаги, исписанный таким знакомым мелким почерком. Глаза защипало, и сердце наполнилось нежностью, когда я вспомнил, как мама любила писать, выполняя работу, а я наблюдал. Сейчас она незримо была рядом, в моем сердце, и только сожалел, что после прочтения письма не смогу с ней поговорить.

Мамина последняя воля, оставленная в этом конверте. Тело стало ватным, и ладони вспотели, но я стал читать.

«Здравствуй, сынок. Ты читаешь это письмо, а я наблюдаю сверху. Прости, что мне не хватило духу поговорить с тобой лично, глядя прямо в глаза. Я не была тебе идеальной мамой и сейчас сильно в этом раскаиваюсь. Если бы можно было жизнь прожить снова, я бы это сделала, но, увы».

Отвлекся от чтения, и гулко билось сердце от осознания первых строчек. Мама раскаивается, что недостаточно уделяла мне любви и внимания? Но почему так поздно? Если бы знал об этом, смог бы убедить, что прошлое больше не имеет значения, и главное настоящее, где я снова ее Костик. Но проклятая болезнь все равно забрала моего любимого человека, и от бессилия я стукнул по коленке. Буду читать дальше.

«Десять лет моей отрадой была Дина, и восемь лет я страдала после ее гибели. И совсем забыла, что у меня есть сын. Но тогда не могла с собой ничего сделать. Наша жизнь с Антоном рухнула. И сейчас пришло время рассказать правду. Она будет горькой и принесет тебе страдания, но ответит на главный вопрос: «Почему мы любили Дину больше тебя?».

После этой строчки мне пришлось прерваться. Чрезмерная родительская любовь к сестре уже не казалась сейчас такой болезненной, спустя годы, но все равно оставила шрам на душе. В детстве я задавал себе этот вопрос, и вот есть ответ. И лишь промелькнула мысль, а может, я сейчас прочитаю и окажусь прав, когда в детстве предполагал, что родители просто хотели больше девочку? Она же родилась у них поздно.

Но потом я почувствовал, как на меня накатывается дурнота, и голова стала кружиться, я стал бояться узнать ответ, и задал себе еще раз вопрос: «Хочу знать или нет?».

И понял что хочу. Как в холодную воду бассейна, я снова окунулся в чтение письма.

«Долго мы с Антоном хранили эту тайну. Но на пороге смерти я встретилась с ним, и мы попрощались. И обсуждая нашу жизнь, мы поняли, что нам надо отпустить прошлое и раскрыть тайну. Мы были неправы по отношению к тебе, и слишком поздно это поняли. И договорились, что я расскажу тебе правду, и первая попрошу прощения. Все дело в том, Костик, что ты нам не родной сын».

Строчки поплыли у меня перед глазами, и слезы заструились по щекам. Я откинул письмо, как будто это ядовитая змея, и закрыл лицо руками, чтобы не смотреть на Дашу. Только не это. Перестал дышать и лишь ощущал, как ладони стали мокрые. Я никто для мамы, которую очень любил. И оказался не готов к такой правде. Как же больно это осознавать. Надо найти в себе силы читать дальше. Проморгался, смахивая пелену, и взял письмо снова в руки.