Во тьме - Лаймон Ричард Карл. Страница 26

Надо было сразу ехать в «Райские Кущи». Мы оба знали, что МИР именно туда меня и посылал. И Брейс, и я сама. Если бы поехала туда, возможно, все бы уже закончилось и я была бы сейчас дома.

Брейс не будет меня там ждать, – напомнила она себе. – Дом сегодня будет пуст. Если Мир не нанесет визит, – пробормотала она.

«МИР, – подумала она, – наверное, сейчас на кладбище. Недоумевает, что могло со мной случиться».

Она выключила фонарь и спрятала список. Переложив сумочку с фонарем на пассажирское сиденье, мельком взглянула в боковое зеркало и круто вывернула руль.

Развернувшись на улице, Джейн поехала на кладбище.

Боже мой! Еду в такое место, да еще в такое время. Ненормальная.

«Пустяки, – приободрила она себя. – Не вылезут же они из своих могил, чтобы меня растерзать. Будем надеяться».

И у нее вырвался смешок. Довольно нервный.

И она пожалела, что рядом нет Брейса.

Чтобы развеять тоску, Джейн включила радио. Гарт Брукс пел песню «Друзья в низших сферах».

«Не в бровь, а в глаз», – подумала она.

Но этот веселый сиплый голос она всегда слушала с большим удовольствием. И она добавила громкости.

За то время, пока звучала песня, она успела выехать из центра города и проезжала теперь жилыми кварталами западной окраины. Домишки здесь были маленькими и темными, располагались тесно. Впрочем, темными были не все. Около некоторых горели фонари, и изредка можно было заметить просачивающийся сквозь шторы тусклый свет. Некоторые окна мерцали сиянием, которое исходило из неосвещенных комнат, – люди коротали ночь за телевизором.

По радио «Бродячие Уилбери» пели «Конец строки». Она прислушалась, чтобы услышать чистый меланхоличный голос Роя Орбисона, однако напрасно. «Бродячие Уилбери» записали эту песню без него, вспомнила она. Он умер. На видеоклипе был пустой стул, символизирующий его уход из жизни.

И она выключила радио.

Ночь, казалось, стала еще темнее. Быть может, потому, что она проехала последний фонарь.

Здесь домов значительно поубавилось. Каждый из них стоял особняком среди деревьев и хозяйственных построек. И в каждом дворе был установлен по крайней мере один яркий прожектор, освещавший фасад или подъездную аллею, чтобы отвадить воров.

Последний дом перед кладбищем вовсе не имел никакого освещения.

Разумеется, его там и не могло быть.

Джейн несколько раз видела это старое двухэтажное здание викторианской эпохи, когда проезжала здесь в дневное время. Это была жалкая развалина, которую, вероятно, бросили несколько лет назад.

«Неудивительно, что из нее выселились, – подумала Джейн. – Кто бы мог вынести такое соседство? Боже мой, да страшно было бы просто выглянуть из окна ночью».

Если ты, конечно, не со странностями.

«Идеальное место обитания для некрофила», – подумала она и улыбнулась.

Проехав старый дом, она сняла ногу с акселератора и стала разглядывать кладбище сквозь кованую решетку ограды: гладкие, поросшие травой холмики, надгробные плиты, деревья, кресты, тени, памятники, изображающие святых, ангелов и детей, одиночные склепы, напоминавшие небольшие часовенки.

Антураж ей не понравился.

Но, по крайней мере, похоже, вокруг хоть никого.

Я ведь не собираюсь туда входить, не так ли?

"Черта с два. За восемьсот баксов я готова голой перелететь на лиане через яму с гремучими змеями.

Нет, не готова, – подумала она. – Но сделаю".

Свернув на перекрестке налево, она поехала по главной аллее к центральному входу. Там были широкие двустворчатые кованые чугунные ворота под причудливой железной аркой в форме надписи "Мемориальный парк «Райские Кущи».

Однажды, проезжая мимо, Джейн видела, как в ворота проследовала похоронная процессия.

Однако сегодня ворота были закрыты.

Закрыты и, вероятно, заперты.

Что, если мне не удастся проникнуть внутрь?

«Не надейся, – подумала она. – МИР не прислал бы сюда, если бы не существовало какого-нибудь способа».

Не желая оставлять машину у ворот, Джейн проехала мимо. Когда на глаза попалась группа густых деревьев справа, она осторожно съехала с дороги и подрулила к ним.

Сумочка, пожалуй, будет только мешать, поэтому она решила оставить ее в машине. Но в ней лежал ножик. Заглушив двигатель, Джейн вынула нож и сунула в карман джинсов вместе с ключами. Выйдя из машины, она попыталась запихнуть в другой карман фонарь, но тот не помещался. Эти джинсы были не такими просторными, как те, в которых она ходила к мосту, и карманы в них были мельче. Поэтому она оставила его в руке и пошла быстрым шагом через дорогу к главным воротам.

Полагая, что МИР мог предусмотрительно оставить ворота незапертыми, она подергала за створки. Те слегка загромыхали. Чувствовалось, что они тяжелые и очень прочно закрыты. Похоже, заперты, но не с помощью цепи с навесным замком подобно калитке ограды вокруг Безумного Коня. Беглый осмотр показал, что, вероятнее всего, их можно было отпереть либо ключом, либо они и вовсе были автоматическими и отмыкались пультом дистанционного управления.

– Значит, через ворота не судьба, – пожалела она.

Может, мне и вовсе не нужно туда заходить.

За несколько минут она тщательно осмотрела весь участок вокруг входа, но конверта не обнаружила.

«Что и следовало ожидать, – подумала она. – Это было бы слишком просто».

Хочет, чтобы я перелезла через ограду.

Ворота, увенчанные решеткой из букв, представляли собой непреодолимую преграду, поэтому придется перелезать через ограду, что сделать крайне нелегко, к тому же и небезопасно. Каждый вертикальный прут был похож на направленное в небо копье.

Если подойти вплотную к ограде, можно дотянуться до верхней поперечины, но острые концы торчали гораздо выше, и, если удастся взобраться на перекладину и там не дай Бог оступиться, восьмидюймовые железные прутья проткнут насквозь, и, возможно, сразу в нескольких местах.

Один из них мог бы войти мне прямо в задницу. А то и хуже.

А что могло быть хуже? – изумилась она своей мысли.

От подобных раздумий стали подкашиваться ноги.

«Не буду испытывать судьбу, чтобы проверить свои догадки, – решила она. – И уж не за восемьсот баксов».

И она побрела через заросли вдоль забора, высматривая менее опасный способ проникновения.

За оградой серела довольно просторная автостоянка. Она не освещалась, и на ней не стояло ни одной машины, даже катафалка. Что, по идее, означало, что кладбище было безлюдно: ни посетителей, ни агентов похоронного бюро, ни могильщиков, ни охраны. Никого.

Замечательно, если мне только удастся забраться туда.

Вскоре нашлось и решение проблемы.

Это было дерево с низко растущими ветвями, одна из которых – крупная и толстая – росла над забором.

Присев под деревом, Джейн просунула руку между прутьями и положила на траву фонарь. Затем влезла на дерево, которое, благодаря почти горизонтально растущим ветвям, шершавой коре и наличию множества удобных мест, куда можно было поставить ногу или положить руку, оказалось для нее менее суровым испытанием, чем Безумный Конь. С деревом вовсе не было никаких проблем.

Сжимая ветку бедрами, Джейн медленно по-пластунски проползла над пиками ограды. Когда те остались далеко позади, она перевернулась на нижнюю сторону ветки, разжала ноги и, опустившись на руках, спрыгнула вниз.

При приземлении ее слегка тряхнуло. Она перекувыркнулась и встала на ноги. Правда, спина рубашки намокла и прилипла к телу, но роса не прошла сквозь джинсы.

Оглянувшись на ограду, она улыбнулась.

Препятствие преодолено без единой царапины. У меня начинает получаться.

Подбежав к ограде, она подобрала фонарь и, не включая его, повернулась лицом к кладбищу.

Теперь искать конверт.

– Малыш, – прошептала она. – Надо найти Малыша.

Может, под Малышом имеется в виду памятник – например, статуя, изображающая ребенка.