"Фантастика 2024-39". Компиляция. Книги 1-20 (СИ) - Плахотин Александр. Страница 353

— Убрать! — заорал дурным голосом Эр-лан.

Жрецы запели заклинание, в полу образовались отверстия, воздух начал с шумом втягиваться, увлекая за собой содержимое отвратительных овощей. Но пакостное месиво не собиралось так легко сдаваться, оно свернулось в студенистые мячи, которые со свистом принялись летать по залу, норовя попасть в лицо. При соприкосновении с одеждой или участками тела на них оставались отвратительно пахнущие следы. Время от времени особенно ловкий «мяч» попадал в лицо зазевавшегося жреца, хор сбивался, потоки воздуха ослабевали, а гнусные пришельцы начинали швыряться комками склизкой прелой массы, норовя попасть в рот, надо сказать не без успеха… Избавившись от ненавистной мякоти вместе с ужином, жрецы возобновляли пение заклинаний, и процесс повторялся. Зеркала, позолоту, пол, потолок и присутствующих господ покрыл неравномерный слой липкого гнилостного студня. Теперь тронный зал напоминал жилище исполинских слизняков. Наконец жрецы догадались смыть прелую массу, с потолка хлынули потоки ледяной воды, и только с ними ненавистная слизь умерила свой пыл, исчезнув в отверстиях пола.

Прошло много времени, прежде чем покрывшимся гусиной кожей, синим от холода жрецам удалось унять дрожь и внятно произнести заклинание, сменившее ледяной душ на горячий воздух. Присутствующие пали ниц и приготовились принять заслуженную кару своего «бога», но холодный душ унес ярость Эр-лана, возобладала журналистская страсть к расследованиям.

— Так значит…

«Бум», — дружно ударились лбами слуги бога о пол.

— Встать. Спрашивать — бессмысленно, он мог быть околдован. Остаются «столбики»… Хочу знать негодяя в лицо…

— Я готов искупить своей смертью… — распростерся на полу участник экспедиции.

— Твое имя?

Вопрос удивил присутствовавших, поскольку Эр-лан задал такой впервые. Единственный, кого повелитель реки соизволил называть по имени, был Дамармен, но он отсутствовал в зале. Подданные зашептались.

— Ипат.

— Так вот, Ипат, не нужна мне твоя жизнь, преданный, но живой — ты стоишь дороже, просто необходимо выяснить истину.

— Да, повелитель.

— Как поступим? — Эр-лан повернулся к «Уху бога».

— Возврат экспедиции и последние происшествия, повелитель… Наши силы истощены, столбы могут помочь, но…

— Что значит «но»? Поясни!

— Если удастся запустить систему, мы испытаем все его ощущения, словно побывав на месте событий, остаться зрителями очень трудно.

— Не делайте этого, о всемогущий, там… — побелел Ипат.

— Сам-то выдержишь?

Ипат кивнул.

«Не стоит, ни к чему, мы не будем, хватит и самородков», — услышал повелитель отрывочные разговоры жрецов, почему-то принявших любопытство Лиара за слабость Эр-лана. Только в этом вопросе «два начала» были солидарны.

— Бунт? Кто посмел?

Эр-лан обвел взглядом сбившихся в кучу подданных.

— Он! — указал «Ухо бога».

Вокруг упитанного субъекта с бляхой храма на толстой золотой цепи образовалось свободное пространство.

— В подземелье, на диету! — ударил кулаком по подлокотнику трона Эр-лан.

Пол под ногами несчастного раскрылся, «бунтовщик» несколько раз взмахнул пухлыми ручками, будто крыльями, и исчез в недрах храма.

— Приступим, или есть еще недовольные?

Жрецы согласно закивали.

— Не понял. Все недовольны? — участливо поинтересовался Эр-лан, поднимая руку.

— Прости, лучезарный даритель жизни, — заверещали слуги.

— Прощаю, сегодня. Ночь сюрпризов.

Столбы выдвинулись, Ипат сам подошел и взялся за холодный камень. Жрецы сомкнули круг, взявшись за руки…

Первые секунды Лиар мог отделить свои ощущения от чувств донора, но эта грань быстро пропала…

Они лежали в засаде уже несколько часов. Отсюда вся поляна, кострище, родник, защитный круг с остаточными следами магии были как на ладони. Солнце село, до темноты оставались считанные минуты, напарник знаками показал Ипату — пора уходить. Ночь вступала в свои права. Но тут он заметил мелькнувших странных птиц над поляной, затем ощутил удар электрического тока от охранного медальона и услышал сдавленный стон напарника. Боль и наваждение растаяли, а предчувствие беды осталось. Прошло совсем мало времени и на поляну опустились три странных птицы с львиными телами и орлиными головами. На каждой разместилось по седоку, насколько позволяли разглядеть сумерки — мужчина в белоснежном костюме, юноша в черном одеянии и господин средних лет. Пришельцы «спешились», осмотрелись. О чем они говорят, было плохо слышно. Затем юноша громко хлопнул в ладоши, сучья на сухом дереве рядом стали ломаться, словно поднялась буря для одного единственного ствола. Большой обломок воткнулся между наблюдателями, напарник взвизгнул, а у Ипата похолодело внутри: «Немного вправо и…» Обломки с шумом и треском взмыли в небо, по дуге перелетели поляну и высыпались на головы пришельцев, после чего «птицы» пропали, а на их месте возникли едва различимые в сумраке облачка. Грохнуло за холмом, у кострища в землю врезалась глыба. Стало совсем ничего не видно, но ненадолго, поскольку запылал костер. Он осветил скамью и участников шабаша, которые приступили к приготовлению не то жертвы, не то угощения. Ипат расслабился, но тут юноша повернулся к нему и что-то произнес. Наблюдатели ощутили себя букашками на ровном огромном столе перед взглядом натуралиста. Напарника била дрожь, состояние Ипата оказалось не лучше. Он пошевелился, предательски хрустнула ветка, а через минуту он явственно услышал: «Да. Поимку, сдирание шкуры, поливание уксусом и обжаривание до румяной корочки». Исследователи буквально ощутили, как образуется пресловутая «корочка»! Захотелось бежать, но страх сковал конечности. Из столбняка наблюдателей вывели посыпавшиеся со всех сторон удары. Отчаянно обороняясь, они отступили на поляну. Нападавшими оказались два камня вместе с неучтенным количеством березовых поленьев. «Наваждение», — подумал Ипат и едва не упал, пропустив ощутимый удар в бок. Атака прекратилась так же неожиданно, как и началась, мусор попадал на землю. Юноша зашипел, точно рассерженная кошка: «В кус…стах с…сидели. Ш…шпионили…» Отменная боевая подготовка сыграла злую шутку. Рефлекторно оба служителя храма бросились в атаку… Ипат не сразу понял, где оказался. Теперь события развивались у его ног, а кольчуга больно впилась в тело, рядом на том же столбе висел напарник, клинки пропали. Белоснежный господин что-то тихо приказал юноше. Ипат предпринял отчаянную попытку выбраться, но послышалась серия коротких ударов, и одежда плотно обтянула тело, она оказалась аккуратно прибита к столбу, несчастный заскулил от бессилия. «Тихо, а не то хуже будет…» — произнес юноша, направляясь к столбу. В руке он держал бутыль. Резкий запах уксуса поплыл над поляной, мелькнула безысходная мысль: «А ведь обдерут и пожарят». Холодный пот выступил на лбу, все поплыло перед глазами, наступила темнота.

С этого момента часть событий просто не оставила следа в памяти несчастной жертвы.

Теперь юноша держал медальон, лизнул соль и произнес: «От талисмана толку нет. А соль нам нужна?» Ипат закричал: «Боже, нечистая сила ест соль!», и от ужаса даже не понял вопрос юноши. Рядом закружилось три странных облака с глазами без зрачков, и одно явственно произнесло: «Можно мы посмотрим, что у них внутри?» Ипат отключился.

Едва Лиар начал приходить в себя, как воспроизведение возобновилось, но теперь он успел выставить защитный барьер, увеличив нагрузку на остальных участников ритуала, и дальнейший кусочно-непрерывный бред Ипата просмотрел спокойно…

Присутствующие молчали, не решаясь нарушить тишину, а «повелитель столбов правды» думал… В том, что эта троица и принц со свитой одни и те же лица, Эр-лан больше не сомневался. Конкуренты. Видимо гадкий подарок от них, а вот откуда прибыли? Неужели… Двери распахнулись, у ступеней трона распростерся посыльный.

— Плохие вести, лучезарный даритель просветления!