Язычники (ЛП) - Энн Шеридан. Страница 16

Он идет с высоко поднятой головой, слишком гордый собой за то, что так легко смог манипулировать мной, заставляя выполнять его приказы. Мы выходим в длинный коридор, и он идет медленно, каким-то образом понимая, я еще не набрала полную скорость.

— Итак… — Говорю я, опуская глаза и встречаюсь с его угольно — черным взглядом. — У тебя есть миссис Волк? Щенки? Может быть, подружка на стороне? Я знаю, что на это смотрят неодобрительно, но я знаю, как вы, маленькие грязные уродцы, любите сношаться, взбираясь на каждую волчицу, с которой сталкиваетесь. Держу пари, Маркус научил тебя всему, что знает сам.

Волк фыркает и отворачивается, чтобы посмотреть в конец коридора, у него нет абсолютно никакого желания раскрывать все пикантные подробности, но если бы мне пришлось предположить, я бы сказала, что этот парень — ловелас.

Комок шерсти ведет меня прямо по коридору и, наконец, останавливается перед дверью спальни Маркуса. Он смотрит на меня с самодовольным выражением лица, прежде чем влететь в комнату Маркуса и забрать угощение прямо из рук ублюдка.

Я прислоняюсь к дверному косяку, глядя на Маркуса, который садится на своей кровати, выставляя напоказ свою широкую татуированную грудь с раной, открытой всему миру. Я поджимаю губу в тонкую линию, и когда волк разворачивается и выскакивает обратно за дверь, выполнив свою миссию, я остаюсь в изумлении смотреть на мужчину, в то, что все еще не могу поверить, что он прямо передо мной.

— Знаешь, есть более практичные способы привлечь внимание девушки, чем посылать за ней пса- посыльного.

Маркус усмехается.

— Если бы он знал, что ты назвала его псом-посыльным, он бы сразу перегрыз тебе глотку.

— Неужели? — Я ухмыляюсь, скрещивая руки на груди, веселье разгорается в моей груди, как быстрый пожар. — Похоже, он не возражал, когда я назвала его волчьей версией развратной шлюхи.

Маркус приподнимает бровь, высоко выгибая ее, а его губы растягиваются в дьявольской ухмылке.

— Иди сюда.

Я ухмыляюсь ему в ответ.

— Какого черта я должна подходить к тебе?

— Не искушай меня, Шейн, — говорит он, его глаза темнеют от голода. — Ты чертовски хорошо знаешь, что я вылезу из этой гребаной кровати и притащу твою задницу сюда. Делай, как тебе сказано.

— Ааааа, так вот как это будет, да? — Спрашиваю я, мои глаза мерцают от беззвучного смеха. — Знаешь, с этой большой зияющей дырой в середине твоей груди, держу пари, что сейчас, вероятно, единственный раз, когда я могла бы убежать от тебя.

Маркус прищуривается, глядя на меня, и в одно мгновение откидывает одеяло.

— Не рассчитывай на это.

Мои глаза расширяются, как блюдца.

— Какого черта ты творишь? — Кричу я, подбегая к нему и кладя руки ему на плечи, чтобы удержать его тупую задницу в постели, наплевав, что звук моих криков разбудит двух других дьяволов, которые живут в этом замке. — Ты что, дурак? В тебя стреляли два дня назад. Тебе нужно оставаться в постели.

Маркус смеется и обхватывает меня рукой за талию со скоростью, к которой я не была готова, опуская меня на себя, его твердый член крепко прижат к моей киске.

Он не произносит ни единого чертова слова, просто смотрит на меня своими смертоносными глазами, безмолвным сообщением передавая между нами — его план сработал безупречно.

— Ты мудак, — бормочу я, не в силах злиться на него.

Он прижимается ко мне, и я смеюсь, когда его глаза сверкают.

— Ты бы предпочла, чтобы я пришел к тебе?

Я издаю стон. Он чертовски хорошо знает, что я бы надрала ему задницу, если бы он рискнул встать с кровати, прийти, чтобы пошалить в моей комнате. Хотя я уверена, что он нашел бы способ заслужить мое прощение. В отличие от своих придурковатых братьев.

— Хорошо, прекрасно, — бормочу я, мои руки опускаются на напряженные мышцы его живота. — Ты победил, но тебе действительно нужно было посылать волка? Он смотрит на меня, как на жевательную игрушку.

Маркус приподнимает бровь, в его глазах читается любопытство.

— Ты бы предпочла, чтобы я послал за тобой одного из своих братьев? — спрашивает он. — Волки со временем проникнутся к тебе. Они не самые приятные ублюдки, с которыми можно поладить.

Я закатываю глаза.

— Ты чертовски хорошо знаешь, что я бы не предпочла твоих братьев. Что бы я предпочла, так это позволить себе провести ночь в постели, не беспокоясь о том, что кто-нибудь прокрадется в мою комнату.

Маркус усмехается и снова трется своим толстым членом о мою киску.

— И пропустить все это? — дразнит он, протягивая руку и нежно развязывая шелковый кушак у меня на талии, пока он не падает свободно. Его пальцы скользят под мой халат, поднимаясь по плечу и отодвигая материал в сторону, позволяя халату упасть до талии, обнажая мое голое тело.

Моя кожа мгновенно реагирует. Мои соски напрягаются, когда дрожь пробегает по спине, мое тело жаждет его прикосновений.

— У тебя крыша поехала, если ты думаешь, что я собираюсь тебя трахнуть, — говорю я ему, изо всех сил стараясь сосредоточиться на чем угодно, кроме его мозолистых пальцев, скользящих по моей коже. — У тебя пулевое отверстие в груди. Не говоря уже о том, что его бы следовало перевязать прямо сейчас. Если бы ты лежал достаточно спокойно, держу пари, я могла бы видеть сквозь рану. Последнее, что тебе нужно, это чтобы я скакала на тебе сверху.

— Напротив, — говорит он, и его глаза темнеют от самого ужасного вида голода. — Это именно то, что мне нужно.

Жар заливает меня, когда я наблюдаю, как его дьявольский взгляд блуждает по моему телу. Его пальцы блуждают по изгибу моей груди и опускаются ниже талии, его мягкие прикосновения скользят по моей коже и щекочут меня во всех нужных местах. Затем резким толчком он тянет меня вперед, и я прижимаюсь к его груди, стараясь не давить на его пулевую рану, поскольку в этом положении мой клитор трется о его жилистый член, дразня и соблазняя меня, как он и намеревался.

— Ты можешь управлять мной так, как захочешь, — шепчет Маркус, его губы нежно касаются чувствительной кожи моей шеи, заставляя меня отклониться в сторону, отчаянно нуждаясь в большем. — Когда еще ты получишь такой полный контроль, как сейчас? Я лежу на спине, и мне некуда двигаться. Я в твоей власти, Шейн. Возьми от меня то, что, я знаю, тебе нужно. Возьми все в свои руки, детка, как я знаю, ты этого хочешь.

Ну, блядь.

Маркус двигает бедрами подо мной, и хотя в глубине души я знаю, что должна отстраниться, что я должна дистанцироваться от него, у меня ни за что на свете не хватит самоконтроля. Он может думать, что находится в моей власти, но он никогда так не ошибался. Маркус ДеАнджелис — гребаное оружие, и любая женщина испугалась бы того, что может натворить такой мужчина, как этот.

Маркус протягивает руку, его толстые пальцы обхватывают мою челюсть, и приближает мое лицо к своему. Прежде чем я успеваю даже испустить нуждающийся вздох, он притягивает меня к себе, прижимается своими теплыми губами к моим и доминирует надо мной, несмотря на свое заявление о передаче контроля.

Он крепко целует меня, и я отвечаю ему с двойным усилием, давая ему понять, насколько я на самом деле возбуждена. Его рука опускается с моей челюсти, путешествуя вниз к основанию горла, и когда он нежно сжимает его, я покачиваю бедрами взад-вперед, позволяя ему почувствовать, насколько я влажная для него.

Маркус стонет, и этот звук подобен выбросу адреналина, несущемуся по моим венам, полностью беря контроль и заставляя меня впервые за несколько дней почувствовать себя живой, но это никак не сравнится с тем, как мой клитор трется о его бархатистый член.

К черту мои раны. К черту его пулевое отверстие. Лучшего исцеления, чем это, не найти.

Слегка приподнимая бедра, я опускаюсь между нами и обхватываю пальцами его член, крепко сжимая его, прежде чем двигать кулаком вверх-вниз, позволяя большому пальцу обхватить его кончик, чтобы почувствовать эту маленькую капельку влаги.

— Черт возьми, Шейн, — бормочет он глубоким голосом, полным отчаяния. — Возьми меня. Всего меня.