Призрак потерянного озера - Лайонс Дельфина К.. Страница 17

Стараясь скрыть смущение, Маргарет принялась рассматривать содержимое моего подноса.

– Не хотите есть? Зачем только было причинять миссис Гаррисон столько хлопот.

– Когда я просила принести ланч, я не знала о смерти мисс Хайс, – объяснила я и не смогла удержаться, чтобы не добавить: – Миссис Гаррисон, похоже, не из тех, которые молча страдают, – мне казалось, что с ее стороны было довольно-таки некрасиво идти плакаться хозяевам, тем более что моей вины во всем этом не было.

Маргарет рассмеялась своим резким смехом.

– Да, она из тех, кто вечно чувствует себя жертвой. От рождения. Надо столько всего переделать, а годы уже не те. – Она задумчиво провела пальцем по столу. – Если вы останетесь здесь, вам придется иногда помогать нам по дому. У нас постоянно проблемы с прислугой, и, когда возникает необходимость, делать все приходится самим.

– Буду рада помочь, – я постаралась дать ей понять, что "помогу по дому" лишь в том случае, если и "леди" примут в этом участие. Я не нанималась сюда прислугой.

Маргарет кивнула с отсутствующим видом, подняв крышку с кофейника на подносе и рассматривая его содержимое.

– Кофе еще горячий. Хорошо пахнет. Вы не будете пить? Жаль, если пропадет.

– Мне совершенно не хочется. Берите, если хотите. Она налила себе чашечку. Кофе действительно пах хорошо. Но мне не хотелось ставить себя в глупое положение, спрашивая, хватит ли там на двоих. Маргарет задумчиво отпила из чашки и скривила губы:

– Запах намного лучше, чем вкус. Миссис Гаррисон, похоже, утрачивает свои способности. – Она сделала еще глоток. Потом поставила чашку на стол, – на мой взгляд, чересчур близко от только что перепечатанных страниц рукописи.

Пока я передвигала их в безопасное место, Маргарет неожиданно произнесла:

– Если хотите заловить кого-то из мальчиков, советую позабыть о Бертране – он женат.

– Но он же сказал, что холост, – не подумав, выпалила я.

– Разумеется, он так сказал. Его брак – тайный. Думаю, его избранница – выше любых похвал. – Заметив мое удивление, она добавила: – Нет, я не доверенное лицо Бертрана. Просто я держу глаза и уши раскрытыми и умею сопоставлять вещи. Сначала я не знала, кто из них, Бертран или Эрик, решился связать себя, но теперь это мне известно.

Она помолчала, словно предоставляя мне возможность расспросить ее, но я не попалась на эту соблазнительную приманку.

– Сначала я даже думала, что вы... – начала опять Маргарет, но остановилась. – Ну, это не имеет значения. Я просто предупредила вас.

– Благодарю, – ответила я, – но вы правы: это не имеет значения. Мне не нужен ни один из них.

Она посмотрела на меня очень скептически, но сказала только:

– Я пришла сообщить, что обед в восемь, потому что вечером будет некому носить вам подносы. Если пропустите, – считайте, что вам не повезло.

Когда она ушла, я снова обрела способность смотреть на вещи спокойно и разумно. Я осознала, что наш разговор был совершенно лишен смысла. Как глупо было дать себя напугать этой истеричке! Однако теперь, когда страх прошел – если и не совсем, то почти совсем, – я почувствовала себя совершенно обессиленной. Да, хорошенькое лето меня ожидает: ни одного друга в доме. Разве что кто-нибудь из братьев – или оба – изменит отношение ко мне, приняв мое присутствие в доме как faсt accompli [5].

Немного погодя я услышала, как кто-то ходит в библиотеке. Вскоре после этого мистер Мак-Ларен вошел в кабинет, осмотрел стол, спросил, все ли в порядке, и пробежал глазами часть рукописи, которую я успела напечатать, сопровождая это возгласами одобрения.

– Ну, я думаю, – сказал он наконец, – на сегодня хватит. Я вами очень доволен – по-настоящему доволен, и мне кажется, вам необходимо немного отдохнуть и развлечься. Что вы скажете о прогулке по окрестностям? Я хотел бы вам кое-что показать, кое-что, что покажется вам очень интересным, я уверен.

– Я была бы рада, мистер Мак-Ларен, – я постаралась, чтобы это прозвучало и в моем голосе, – но у меня ужасно болит голова. Знаете, все эти... волнения. Если я вам правда больше не понадоблюсь, я лучше пойду к себе и прилягу.

Он начал упрекать меня, что я не сказала ему раньше об этом, и в течение по меньшей мере десяти минут держал меня, спрашивая, не может ли сделать чего для меня, и предлагая всевозможные домашние средства. Тем временем я с трудом удерживалась, чтобы не застонать, потому что эту головную боль я вовсе не выдумала. Голова моя была готова расколоться на мелкие кусочки. Наконец, в который раз заверив старика, что мне не нужен врач, я отправилась в комнату, которую мне отвели вчера.

Понадобилась вся сила воли, чтобы тут же не залезть в постель. Но я хорошо усвоила вчерашний урок. Я не только заперла дверь – ключ в этот раз был на месте, – но и поставила стул возле замочной скважины. И только после этого я скинула платье, влезла в постель и уснула.

В дверь постучали, и звучный голос Рене произнес:

– Вы в порядке, мисс Пэймелл?

Я села на кровати, пытаясь определить, сколько может быть времени. Мои часы показывали половину седьмого. Головная боль прошла, но я чувствовала слабость и легкое головокружение.

Рене наклонилась к замочной скважине:

– Что-то случилось?

– Подождите минутку! – крикнула я. Я на ощупь отперла дверь и отодвинула стул. При этом я чувствовала себя очень неловко, понимая, что по звукам, доносящимся отсюда, Рене должна была догадаться, что я делаю. Но я твердо знала, что эти же меры я буду принимать всегда, пока я остаюсь в этом доме.

Наконец дверь была открыта, и Рене вихрем влетела в комнату. На ее милом лице было написано глубокое участие, но драматический эффект ее выхода несколько снижался из-за того, что с руки у нее свисало что-то мягкое, в складках – слишком по-домашнему уютный штрих для большой сцены.

– Дядя сказал, что вам нехорошо! – воскликнула она, бросаясь ко мне и хватая меня за руки так резко, что я чуть не упала. – Насколько это серьезно? Вы ужасно выглядите. Может быть, следует позвать доктора? Или пусть вас посмотрит миссис Гаррисон? Она замечательно разбирается в травах и во всем таком. Ее бабка, кажется, была знахаркой.

– Ваш дядя преувеличил. У меня болела голова, но теперь уже прошла. Если от чего-то я теперь и страдаю, так это от голода. Я ничего не ела с самого утра.

– Как это возможно! – Рене казалась возмущенной. – Миссис Гаррисон готовила для вас ланч – по крайней мере собиралась. Обещаю вам, я с ней поговорю.

– Нет, все верно, она послала мне поднос с ланчем, я просто не могла есть. – Мне еще раз пришлось объяснить, почему у меня пропал аппетит. Каждый раз, едва только мне удавалось забыть о смерти мисс Хайс, кто-нибудь да напоминал мне об этом. Господи, что же, я обречена все лето мучиться из-за женщины, которую даже не знала?

Рене мрачно кивнула:

– Да, этот дом, кажется, излучает несчастье. Каждый, кто имеет к нему какое-либо отношение, может в любую минуту ждать беды. – Рене опять ослепительно улыбнулась и воскликнула: – Давайте лучше поговорим о более приятных вещах. Поскольку вы не предполагали, что едете сюда, вы могли не захватить с собой ни одного вечернего платья.

Она отлично знала, что у меня их с собой нет, и это было очень мило с ее стороны так вежливо намекнуть об этом. Мое отношение к ней стало теплее.

– В наши дни редко кто одевается специально к обеду, – продолжала Рене, – но дядя ужасно старомоден. Я думаю, вы можете взять на время один из моих туалетов. У меня с собой буквально все мои вещи. Я отказалась от квартиры, когда уезжала из Монреаля месяц назад, поскольку осенью собираюсь перебраться в Нью-Йорк. – Она протянула мне платье. Это, несомненно, было самое красивое платье, какое я видела в своей жизни. Я не знала, что и сказать, покоренная не столько платьем, сколько неожиданным великодушием Рене. Я чувствовала себя виноватой перед ней, за то что поначалу подозревала, что она пришла поговорить со мной из каких-то корыстных соображений.

вернуться

5

Свершившийся факт (фр.)