Изменить судьбу (СИ) - орин иктор. Страница 44

- Свет, подойди пожалуйста… Видишь, москвич стоит. Он часто здесь бывает?

- Нет, раньше не видела. Может просто внимания не обращала.

- Набери отца.

- Не отвечает, - сказала Светка, набрав служебный номер Андрея Витальевича.

- Понятно. Ладно, пойдём…

Мы вышли из подъезда и повернули в сторону, противоположную москвичу. Шли не спеша, но и не мешкая. Я услышал, как сзади зачихал, заводясь, двигатель машины. Мы уже дошли до угла дома, когда я услышал приближающийся звук автомобиля. Мы повернули в проход между домами, туда, где прошлый раз мусор Дима пытался меня избить, десантник хренов.

- Молодые люди, постойте! – услышал я знакомый голос сзади.

- Не останавливайся, - сказал я вполголоса Светке, и мы продолжили идти. Мы сделали ещё несколько шагов, когда вновь, более громко услышали:

- Граждане! Остановитесь!

Я остановился, обернулся и поставил чемодан на землю. К нам приближались двое подручных Молчанова, те, что были тогда в допросной. Они были в штатском. Узнали меня, заулыбались. До них было ещё шагов десять. Один из них достал из заднего кармана джинс ментовское удостоверение.

- Вам придётся проехать с нами, - сказал он, демонстрируя удостоверение в закрытом виде.

- Удостоверение раскройте, и ваш напарник пусть тоже продемонстрирует, - сказал я чтобы потянуть время.

«Так, они меня узнали. Помнят, как мудохали меня в допросной. Значит, подсознательно относятся ко мне, как к жертве, не ждут сопротивления. Значит будет им сюрприз. Место здесь не особенно просматриваемое, окна загораживают деревья и кусты, одна из стен домов глухая. Свидетелей быть не должно. Один из них, левый, уже нацелился на Светку, вон как плотоядно облизывается. Очень хорошо, значит их силы распылятся, мне-же будет проще. По очереди они трудностей мне не составят. Вдвоём ещё могли-бы, всё же опытные опера, наверняка не одно задержание провели. Вместе могли массой задавить. Так, подходят. Ну, погнали…»

Опер, что подходил ко мне, как-раз прятал удостоверение в карман джинсов, когда я сократил дистанцию и провёл левый крюк ему в челюсть. Следом сразу врезал в ту же челюсть правым апперкотом. Из его взгляда сразу же пропала осмысленность, и он стал заваливаться. А я уже повернулся ко второму. Он даже не понял, что случилось, только успел повернуть голову и изобразить на морде удивление. До него было два шага. В полсекунды преодолев их, я воткнул своё правое колено ему в печень, обеспечивая глубокий нокаут. Теперь он дня три-четыре не сможет отойти далеко от толчка, потому что будет сраться.

Оба в отключке. Быстро обыскал обоих, достал и убрал к себе в карман удостоверения, сбегал к машине, в которой дверцы были гостеприимно распахнуты, выдернул ключ из зажигания. Оружия при них не оказалось, а то бы и его забрал. Подошёл к Светке, которая смотрела на меня с непонятным выражением, в котором был и испуг, и недоумение и что-то ещё непонятное, поднял чемодан.

- Пойдём, Свет, не надо здесь торчать.

Мы пошли к остановке. На остановке было с полтора десятка человек. Трамвай подъехал как раз, когда мы подходили. Через две остановки мы пересели на другой трамвай, едущий в противоположную сторону. Ещё через две перешли на автобусную остановку, сели на троллейбус. Вышли за три остановки до моей, дождались автобуса, и уже на автобусе уехали ко мне.

- Алло, Андрей Витальевич… Да, я… У подъезда нас ждали… Зелёный москвич-412… Да, те самые… Ушли, конечно… У них теперь удостоверений нет… И у меня, считайте, нет… Вам лишний рычаг… Нет, дома вы нас не найдёте… Не важно, вам незачем знать… Позвоню, пока.

Я повесил трубку. Светка молчала всю дорогу до моего дома. Дома была только бабушка. Я набрал Андрея Витальевича и вкратце обрисовал ситуацию. Я забрал у оперов удостоверения потому, что помнил, что за утерю удостоверений их наказывали вплоть до увольнения из рядов. У Светкиного отца будет лишний рычаг давления.

- Свет, я твоему отцу позвонил, ситуацию обрисовал…

- Слав, зачем ты так жестоко с ними?

- Свет, поверь, они-бы с тобой обошлись гораздо жёстче. И с тобой, и с отцом твоим.

- Ты их бросил без сознания…

- Ничего с ними не случится. Полежат, отдохнут минут десять. Потом встанут и пойдут свои проблемы разгребать.

- Славка, я теперь буду знать, что ты можешь быть жестоким. И буду бояться.

- Свет, ну в прошлый раз ты-же не делала таких далеко идущих выводов. Ну, когда после танцев те трое были.

- Тогда ты не бросил их без сознания. И милиция их забрала.

- А эти сами были милицией. И, поверь, легче от этого не было-бы ни тебе, ни мне, ни отцу твоему.

- Ты не понимаешь…

- Нет, Света. Это ты не понимаешь. Мы живём в самой лучшей в мире стране. В СССР, в стране советов. В нашей стране милиция может не только защищать граждан, но и пытать их, и даже убивать безнаказанно. В нашей стране высшие госчиновники могут воровать не только бюджетные деньги, но и историческое наследие, так-же безнаказанно. А правящая партия будет это всё покрывать и прятать от общественности. И ни одна газета не напишет про это ничего и никогда, потому что у нас, в стране советов, самая свободная в мире пресса. А если об этом будут говорить зарубежные радиостанции, то их надо глушить, потому что нам скрывать нечего, мы – самая свободная страна в мире. Света, очнись! Они пошли на преступление, неужели ты этого не понимаешь? Пошли на преступление несмотря на то, что являются стражами порядка. Потому, что совершают преступления каждый день. Они привыкли уже к этому и не считают это чем-то неправильным. Привыкли к тому, что им всё сходит с рук. Они-же охраняют закон, а значит априори не могут быть ни в чём виновными. Они-бы взяли тебя в заложники, и давили-бы на твоего отца, заставляя его делать то, что им нужно. Наверняка-бы насиловали, не по одному разу в день. А потом убили-бы. И тебя, и отца, потому что им свидетели не нужны. Поэтому прошу, очнись, ты не в сказку попала!

- Славка!.. – у Светы в глазах стояли слёзы, - я теперь буду всегда знать, что ты способен на жестокость… Я теперь не смогу к тебе относиться как раньше… - похоже, ещё одна часть её нарисованного мира рухнула.

- Свет, ты можешь относиться ко мне так, как считаешь нужным. А сейчас нам надо собираться. Мы уедем из города, и вернёмся только перед отъездом.

- Я теперь не знаю, хочу-ли я ехать с тобой…

- Это ты решишь немного позже. А сейчас нам надо исчезнуть, чтобы нас не нашли. И прошу, не рефлексируй. Я тебя в заложники не беру. Я обещал твоему отцу позаботиться о тебе, я это сделаю. А там, глядишь, может и утрясётся всё.

Глава 36

36.

Мы были на даче у моей родной тётки. Ничего особенного, дача, как дача. Садовый участок в четыре сотки с маленьким щитовым домиком и грядками с клубникой и картошкой. С туалетом – скворечником и летним душем. Тётка ездила сюда только на выходных, на неделе никого не бывало. Добираться туда нужно было около двух часов на теплоходе по реке. Ключ от москвича я выбросил где-то посередине маршрута. Ментовские удостоверения сжёг в костре по приезду на дачу, когда готовили ужин, и растолок пепел, чтоб и следа не осталось. Я предупредил родителей запиской с просьбой никому не говорить, что мы здесь. Собирался вернуться в четверг вечером, а утром уже ехать в Москву. Погода была хорошей, ночи – тёплыми, мы взяли с собой купальные вещи. И всё было-бы замечательно, если-бы не Света.

Света вела себя отстранённо, мало улыбалась, не интересовалась ни клубникой, ни земляникой, ни грибами. Купаться не ходила. Всё время была задумчива. И конечно отлучила меня от тела. Я особо не переживал. Девчонка вновь резко повзрослела, надо было дать ей время это осознать. А дальше – посмотрим, что будет.

Был вечер среды, уже стемнело. Я сидел на улице на бревне, жёг костёр и пил чай. Света была в доме. Я ни о чём особо не думал. Планировать что-то по приезду в N-ск рано. Ничего ещё не известно. Непонятно куда меня поселят, где и как я буду работать. Да и по Светке появились вопросы. Мне кажется, она передумает со мной ехать. Да ещё и последнюю треню пропустил, как раз сегодня. С парнями не попрощался, с Палычем. Наташку не увидел. И чего я опять про Наташку? Нет-же у меня к ней ничего. Вон о Светке-бы лучше думал, вот жопой чую – не поедет. Блин, выпить-бы…