Записки хищницы 2 (ЛП) - Коул Кортни. Страница 6

Я держу спину прямо и задираю нос, всю дорогу до дома слыша, как Сэм смеется у меня за спиной.

Наглость.

Глава 6

Боже, я обожаю картинки с пенисами

Когда Элли выходит из душа, я нахожусь в их библиотеке, окруженная фотографиями пенисов, которые приклеила скотчем на полки, и у меня затуманиваются глаза от счастливого конца.

Не такой счастливый конец, чудаки.

— С тех пор они жили долго и счастливо, — шепчу я Элли, поднимая книгу. — И у него есть апа.

Она кивает с улыбкой.

— Видишь? Я же говорила, что тебе это понравится.

— И у них все время был потрясающий секс.

Она снова кивает.

— Да. Прямо как у нас с Алексом.

Я пристально смотрю на неё.

— Я ненавижу тебя. Ты знаешь это? У тебя сказочная жизнь, винодельня и долбанная библиотека… Эй, подожди минутку. Ты очень сосредоточена на этом деле с апа. Уговорила Алекса сделать его?

Она удивлена, затем разражается смехом.

— Я люблю Алекса, и он потрясающий, но падает в обморок, когда у него берут кровь. Я думаю, что апа немного превышает его переносимость боли.

— Я знаю, каким будет мой свадебный подарок, — объявляю я, и моя гениальность неоспорима.

— Лучше бы ты не уговаривала Алекса сделать апа, — говорит Элли, и почему она должна меня так хорошо знать? — Время восстановления — месяцы. Я хочу хороший медовый месяц.

— Отлично. Я придумаю еще один потрясающий свадебный подарок, — обещаю я, и колеса уже крутятся. — Ты когда-нибудь думала о том, чтобы проколоть свой клитор?

— Разве это не было бы подарком для Алекса?

Хорошее предложение.

— Ты в последнее время делала эпиляцию воском?

Элли наливает еще одну чашку кофе.

— Да, я делаю бразильскую эпиляцию ежемесячно, и тебе придется придумать какой-нибудь другой способ мучить меня, чудачка.

— Это не очень приятный способ отблагодарить меня, — бормочу я. — В любом случае, это я познакомила тебя с радостями бразильской эпиляции.

Она блаженно улыбается.

— Спасибо.

— Не за что.

Она суетится на кухне, и я тоже суечусь, роясь в шкафчиках.

— Мне понадобятся кое-какие принадлежности для книжного клуба сегодня вечером, — говорю я ей. Она застывает посреди комнаты, медленно поворачиваясь, чтобы посмотреть на меня.

— Больше сотни фотографий пениса, которые ты уже разместила в библиотеке?

Выражение ее лица — стопроцентная паника.

Я хихикаю.

— Мне понадобится вино, игла, наручники и небольшой моток веревки… для начала.

Элли начинает надвигаться на меня, и я забегаю за ближайший столик. Она обходит с одной стороны, я — с другой. Мы ходим взад-вперед таким образом некоторое время.

— Что ты планируешь делать? — требует она, и мы оказываемся в тупике, потому что я не позволяю ей поймать меня. Я притворяюсь, что обманываю ее, и она ударяет по столу.

— Ничего, — настаиваю я. — Просто небольшое интерактивное развлечение. Боже. Ты хочешь, чтобы я руководила книжным клубом, я должна сделать это по-своему, Эллисон.

— Эллисон? — в голосе Элли теперь чистый ужас, потому что я никогда не называю ее полным именем.

— Просто скажи мне, где найти веревку. И сколько здесь будет людей? Потому что мне понадобится столько же баклажанов.

Мне кажется, что Элли едва держится на ногах.

— Предполагается, что ты облегчишь мне жизнь на этой неделе, — возмущенно говорит она мне. — Не доводи меня до сердечного приступа, прежде чем я стану миссис Александер Харрис.

Я игнорирую это.

— Мне также доставят сюда несколько коробок для твоего девичника, — говорю я ей. — Не заглядывай в них. Несмотря ни на что. И еще, если услышишь мычание, не пугайся.

Она останавливается как вкопанная.

— Я даже не могу. Не могу сейчас с тобой разговаривать. Я собираюсь примерить платье. Если тебе что-нибудь понадобится, найди это. Не отталкивай всех цыпочек из моего книжного клуба. Я серьезно.

И с этими словами она серьезно бросает меня в беде. Какого хрена?

— А что я такого сказала? — интересуюсь я, следуя за ней.

Она просовывает голову обратно в дверь.

— И их будет двенадцать. — Затем она уходит.

Отлично. Мне нужно найти двенадцать баклажанов.

***

К шести часам вечера я превращаюсь в очень занятую пчелиную матку. Я заезжаю в магазин и нахожу все, что мне нужно, покупаю изысканный сыр в кубиках и нахожу потрясающее вино. Я расставляю двенадцать подносов по всей библиотеке и создаю атмосферу с помощью многочисленных фотографий пениса и свечей в форме пениса.

Потому что ничто так не говорит о классе, как свечи в форме пениса.

Кто знал, что в этом маленьком городке будет секс-шоп?

Спасибо Богу за маленькие приятности. Держу пари, у Него действительно есть пенис.

— Что за… — Алекс делает шаг в библиотеку и сразу же выходит обратно. — Элли хотела, чтобы я проверил, как ты. Но, Господи Иисусе, я не хочу.

— Это из-за баклажанов?

Алекс смотрит на баклажаны, которые я подвешиваю к каждому стулу.

— Не волнуйся. Я использовала временные крючки. Они не повредят вашему потолку.

— Я не беспокоюсь о потолке, — заикается он. — Для чего они? Знаешь что? Не говори мне.

Он пытается убежать, но я хватаю его за руку.

— Хей. У меня есть двенадцать бутылок вина. Как ты думаешь, этого будет достаточно? Я не знаю этих женщин.

— Если нет, позвони. Я принесу еще, — обещает он, выдергивая руку и практически бегом направляясь к двери.

Я вяло смотрю ему вслед.

Трус.

Однако у меня нет времени обдумывать это, потому что раздается звонок в дверь и начинают прибывать женщины. Я поправляю свою диадему, потому что ничто так не веселит, как диадема, и приклеиваю улыбку на свои красные губы.

Давай сделаем это.

Не успеваю я опомниться, как оказываюсь перед комнатой, полной женщин, вина и баклажанов. Мечта каждой девушки.

— Я знаю, это может быть не тот книжный клуб, который вы ожидаете, — говорю я им. — Но я прочитала эту книгу сегодня утром, и она заслуживает большего, чем просто болтовня. Запомните мои слова — когда-нибудь мы с Кристен Проби станем лучшими подругами, но это к делу не относится. А пока я зажгла свечи в виде пениса. Чтобы начать сегодняшний вечер, я хочу обойти комнату, и каждый из нас скажет, что, по нашему мнению, самое лучшее в апа Нейта. Давайте назовем это нашей данью уважения Большому члену Нейта.

Дамы хихикают, но они готовы, и я слышу что-то вроде:

— Стимулирует мой клитор, потрет мою ягодицу.

— Давайте, девочки, — призываю я их. — Мы не на уроке здоровья. Используйте свои слова. Ваши настоящие слова.

Теперь мы разговариваем. Я слышу такие слова, как «член», «хватать», «киска» и мое любимое «любовный маффин». (love muffin — в сленге переводится, как вагина. Во множественном числе, таким образом, ещё называют женскую грудь с возбужденными сосками)

— Любовный маффин? — я хихикаю. — Я собираюсь использовать это в своих мемуарах.

Девушка краснеет.

— Как бы то ни было, — продолжаю я. — Каждый отпивает немного вина.

Они поднимают бокалы.

— Делайте это так, как вы этого хотите, — говорю я им, и они делают.

— Сейчас. Вы могли заметить, что перед вами баклажан.

Они все кивают, потому что невозможно не заметить гигантские фиолетовые овощи, которые висят прямо перед их носом.

— На вашем столе вы найдете повязку на глаза, большую иглу и металлический брусок. Я полагаю, вы знаете, к чему я клоню, но что вы собираетесь сделать, так это надеть повязку на глаза и сделать своему баклажану «апа». Победит женщина, которая сделает это быстрее и ближе всех к нужному месту — головке своего баклажанного пениса.

— Что мы выиграем? — спрашивает одна дерзкая женщина. Она снова делает глоток вина, и мне кажется, что она нервничает.

— Не волнуйтесь. Баклажан ничего не почувствует. Победитель получит шанс сфотографироваться с Бригадиром Сэмом.

Я придумала этот приз на лету, так как забыла купить призы, чего не осознавала до этого самого момента. Я быстро отправляю сообщение Алексу.