Ни шанса на сомнения (СИ) - Кузнецова Арина Николаевна. Страница 21

— Я знаю. Знаю. Сам все знаю, — твердит, как заведенный и никак не может оторваться от меня. Гладит щеки, и снова прижимается, а я теряю голову и никуда не хочу его отпускать.

Замерев с ключами у подъезда, заставляю себя побыстрее уйти, тем более Виктора ждет такси.

— До завтра… — обернувшись, смущенно поджимая губу, выпрашиваю следующее свидание. Потому что хочу еще! Мне мало! Я не насытилась им!

— Я уезжаю на пару дней, так что завтра не получится, — широко, расставив ноги, с засунутыми в карманы руками, он стоит позади меня и смотрит так, что сердце колотится как бешеное, аж дышать трудно.

Прижимаю к груди коробку с подарком, чтобы не сорваться и не наброситься на него самой. Так хочется еще раз ощутить его губы на своих.

— На пару дней? — не могу скрыть разочарования.

— Постараюсь вернуться в четверг.

— В четверг… — повторяю, как завороженная.

— В четверг, — вынимает руку из кармана, и обхватив за шею укладывает меня головой себе на грудь. Гладит по спине.

— Когда приезжает твой благоверный?

— В субботу. Утром.

— Ну вот видишь, у нас впереди целая вечность, — отрывисто поцеловав меня в макушку, резко отодвинул. — Иди. Позвони, как поднимешься.

Глава 14

Несмотря на то, что легла я ближе к полуночи, отпахав после работы тренировку в спортзале, а потом начистив до блеска все поверхности кухни, проснулась практически моментально от того, что услышала непонятные звуки в квартире. Голова спросонья соображала плохо, но тот факт, что за окном темно — невозможно было не заметить, сквозь шторы совсем не пробивался свет. В седьмом часу такого не может быть, особенно в начале сентября. Прислушалась. Телевизор, привычно бубнил на стене, но еще мне показалось, что в ванной текла вода. Леша любил спать с закрытой дверью, в темноте и тишине. Я же наоборот, ненавидела ощущение черного ящика, тишина- оглушала, закрытая дверь — сжимала пространство, а темнота — навалившись невидимым покрывалом, давила. Когда я ночевала одна, всегда засыпала с телеком.

Шум воды прекратился, послышались шаги, которые приближались к спальне. Сердце бешено заколотилось от испуга. Дверь тихонько открылась, а я рефлекторно, затаив дыхание и поджимая одеяло к носу, села в постеле.

— Приве-е-ет! — мягко протянул Свиридов.

— Ты! Ты… — облегченно выдохнула. — Придурок, я чуть заикаться не начала! — запустила в него первое, что попалось под руки. Этим «первым» оказались, симпатичные беленькие варежки-прихватки для горячего. Вчерашний подарок Линца, на который я пялилась, завалившись на кровать перед сном. Нацепив зачем-то сначала, как ласты на ноги, потом переодела на ладони и задумчиво разглядывала ромбовидную прострочку. Красивые. Мягенькие. Уютненькие.

Сняла, положила друг на друга рядом с собой, потом переложила под щеку и практически сразу отрубилась.

— Я хотел сделать сюрприз! — отмахнувшись от моих снарядов, шагнул к кровати, и облокотившись на нее коленом протянул букет. Одетый в одни трусы.

— Что это? — подтянула ноги к груди, и отпихнула его руку, все еще не придя в себя от пережитого ужаса. — Грехи замаливаешь?

— Взятка! — сгребая меня в охапку, зарылся лицом в колени. — Вик, ну хватит дуться! Давай мириться!

— Ты вообще нормальный! Напугал меня до полусмерти!

— У тебя было такое лицо, как будто засунула в шкаф любовника! — поднимает на меня искрящиеся глаза

— Что я дура, что ли, водить мужиков домой? — кокетливо хмыкнув, мягко треплю его влажные волосы. — Янитакая. Я сама хожу налево! — игриво толкнула в лоб, и на мгновение опешила, как «на гране» прозвучала последняя, вылетевшая изо рта, фраза.

— Ах ты зараза! — откладывает букет подальше. — Давно по заднице не получала? — опрокидывая меня на подушку, наваливается. Обхватывает лицо ладонями и пробегается поцелуями по подбородку и скулам. — Я тут, видишь ли, все бросил, прилетел к ней на крыльях любви, — отрывается и строго смотрит в глаза. — а тут…Молилась ли ты на ночь Дездемона?

— Нет, милый, я в постели помолюсь… — хихикаю подыгрывая.

— Ну привет, моя Пчелка, — шепчет в ухо, и я покрываюсь мурашками. До приятной дрожи во всем теле. — Как же я по тебе соскучился!

Я ловлю губами его поцелуй — долгий и сладкий. Подаюсь всем телом вперед — льну, как перчатка к руке, вбирая тепло. Тоже соскучилась. Хочу любви и нежности. Огня и пламени, а потом опустошающей разрядки. Чтобы камня на камне не оставить от своих сомнений и дурацких метаний.

— Кажется, кто-то проголодался, — хрипло смеется Леша, отрываясь от моих губ. — Сейчас мы это исправим!

Он рывком отстраняется, пятится назад к изножью кровати, ныряет под одеяло и всплывает, накрывая меня своим телом, врываясь в рот голодным поцелуем. Оглаживает бедра, рисует большими пальцами вокруг пупка и легко касается хлопковых трусиков…

Обвиваю его шею руками. Жадно провожу ладонями по спине, запускаю руки в густые светлые волосы. Тереблю их, пропускаю сквозь пальцы. Трусь о своего мужчину, словно кошка, и ощущаю, как растет его возбуждение.

Он целует меня в шею. Медленно проходится языком по ключицам. Комкая, неторопливо стягивает маечку для сна. Поднимаю руки, помогая избавиться от ненужной одежды. Нежно обводит ореолы языком, втягивает по очереди соски, дует, лижет, отчего во мне вспыхивает жгучее желание. Хочется быстрее. Резче. Яростнее. Хочется неистовства, но Леша никуда не спешит. Он медленно дразнит, заставляя плавиться от ласк, гореть в невидимом огне.

Нетерпеливо подаюсь навстречу. Закрыв глаза, прикусываю нижнюю губу, когда чувствую, как его пальцы пробрались под трусики и наткнулись на горячую влагу. Напористо, проникли внутрь, и умелыми скольжениями, заставили сердце биться сильнее. Меня обдало волной жара, по телу прокатилась мягкая дрожь, срывая стон с губ. Желание, сконцентрированное внизу живота, почти отозвалось болью.

Хочу стащить с него трусы, но он не дает. Продолжает ласкать пальцами, гладить, надавливать. Делает все очень медленно, выдерживая микроскопические паузы, как в азбуке Морзе. Тяжело дыша. Выверенными, ювелирными движениями.

— Ш-ш-ш, — наконец стягивает с меня трусики, сползает вниз и кружит языком у пупка. От легких покусываний лобка раскрываюсь для него, провожу бороздки ногтями в его волосах. На секунду он замирает, как пружина распрямляется, и накрыв собой, входит. Толкается горячим языком в рот в такт плавным выпадам. Мне мало, хочется глубже, свирепее. Вдавливаю пальцы в крепкую задницу, вжимая в себя на каждой фрикции.

Леша ускоряется и часто дышит. Подхватывает меня под ягодицы, прикусывает венку на шее наращивает темп. Неконтролируемо двигаю бедрами, но он придерживает, не давая разойтись. Поглаживает большим пальцем клитор, и я наконец-то получаю разрядку. Не цунами, о котором мечтала. А тихую, мягкую, словно утренняя волна морского прилива. Не меняя амплитуды, Леша еще движется пару минут, и на глубоком толчке жадно впивается в губы.

— У тебя безопасные дни? — завис на долю секунды.

Отрицательно кручу головой.

Несколько сильных, резких выпадов, и я почувствовала, как с его хриплыми стонами между нами растекается вязкая и теплая влага. Стискивая утыкается мне в плечо носом. Скрещивая на нем ноги, вожу по мускулистой спине успокаивая.

— Почему? — шепчу ему на ухо.

— Сейчас не время, — плавно двигая бедрами, трется об меня, целует, скользя языком по небу в моем рту, мягко сдавливая соски, сжимает грудь в ладонях. — М-мм, вкусная моя девочка…

Я вздрагиваю. Содрогаюсь. Низ живота скручивает сладким спазмом. Изо рта вырывается сиплый стон.

— Я скучал по твоим стонам, — прикусывает мочку, — ты не представляешь, как они меня заводят, только от них можно кончить… — осторожно перекатывается, и размазывает по моему животу свою сперму. — Не убегай, — удерживает за руку, когда я собираюсь пойти в ванну. — Полежи со мной, — укладывает, прижимаясь грудью к спине, впечатывает в себя. Накрывает нас одеялом. — Мне нравится чувствовать свой запах на твоей коже, — гладит живот, грудь, глубоко вдыхает у линии роста волос. — Люблю тебя, Пчелка!