Первый поход (СИ) - Кленин Василий. Страница 38

О Гванук тоже слушал. И мечтал…

— Ты О Гванук? — кто-то из «левых» (привычка называть воинов по полкам еще не привилась) возник совсем рядом, будто, из ниоткуда.

— Я… — почему-то очень хотелось сказать «нет», но воин явно его узнал.

— Пойдем со мной.

— Зачем?

— Хочу сделать тебя богатым, малец! Да не трусь. Есть разговор.

…Да, это был Ю Сып. И Гванук прекрасно понимал, что предстоящий разговор ему сильно и сильно не понравится. Командующий по-прежнему жил не в лагере, а в одном из домов Одзаки. Далеко не хоромы, к которым привык вельможа, но все-таки обжитое место. И слуг из местных он нанял себе много. Но сейчас в комнате были лишь воины. Сильные воины, в дорогих дуругмаги — явно не простая стража.

Ю Сып пригласил слугу присесть, отведать с его «скромного стола». Ю Сып был так приветлив, что Гвануку от этого стало совсем плохо.

— Начну с главного, юноша: Ли Чжонму одержим демонами. Мы все видели его странности за последний месяц, но ты — явно видел больше других. Демоны дают ему странные силы, но, поверь, это лишь для того, чтобы ввергнуть всех нас в ужасную катастрофу. Я боюсь, что эта катастрофа затронет весь Чосон. Пойми, юноша! Все, кто окажутся рядом с ним, пострадают больше всего. Я хочу спасти тебя. Хочу спасти Три армии. Спасти весь Чосон.

Командующий пристально смотрел в глаза Гвануку. И тот старался не говорить, не думать вообще ничего. Конечно, он не мог не бояться. Но страх — это нормально. Если командующий Ю увидит только страх, то останется доволен.

— Я предлагаю тебе сделать сущую малость — и твое имя уже никогда не будет смешано с грязью, которую изрыгает из себя этот одержимый.

«Не спрашивай — какую» — приказал себе слуга.

Ю Сып долго и выжидающе смотрел на гостя, изредка поглядывая на воинов, будто, взвешивая шансы и советуясь.

— Знаешь, что это такое?

В его руке появился увесистый слиток серебра странной формы. Гванук никогда не видел такое, но слышал много раз.

— Это унбен?

— Ого! Верно, юноша! Это «серебряная ваза» древнего короля Сук Чжона. В ней ровно кын благородного металла (600 граммов — прим. автора). Таких немного осталось. Они стоят даже дороже того серебра, что в них есть. Нравится?

Гванук очень и очень неуверенно кивнул.

— Ты ведь часто готовишь чай для своего безумного господина? Да, знаю, что часто. Возьми этот пузырек — и просто вылей содержимое в чайник. Не будем вдаваться в детали, что после этого случится; у тебя, юноша, вид понимающего человека. Но знай одно: если ты сделаешь это, то, во-первых, очистишь свое имя от любых подозрений; во-вторых, спасешь всех нас от ужасной судьбы; а в-третьих, — и командующий снова плавно помахал «вазой». — Ты получишь двенадцать полновесных унбенов… Можно купить себе небольшую чайную в Ханьяне…

— Что ты ему сказал⁈ — Ли Чжонму, хмуро слушавший рассказ своего маленького приятеля, вдруг выпучил глаза.

— Двадцать… — побледнев, повторил Гванук. — Двадцать унбенов.

И тут старый генерал запрокинул голову и в полный голос расхохотался.

— Гениально, — наконец, сказал он странное, отсмеявшись. — Как тебе это в голову пришло?

— От страха, сиятельный, — развел руками Гванук. — Вокруг были воины Ю Сыпа, я слышал, как они нервно мнут рукояти своих мечей. Отказываться было никак нельзя — убьют сразу. Соглашаться тоже — когда легко соглашаешься, можно подумать, что ты хочешь обмануть. А Ю Сып не хотел рисковать. И я решил, что единственный способ убедить командующего — показать свою жадность. После этого он мне поверил.

— Неплохо, О, — пробормотал генерал Ли, как-то странно глядя слугу. — Действительно, неплохо! Но признайся честно: было искушение взять серебро? Такое богатство!

— Нет, — честно ответил Гванук. — Я ни на единый вдох ему не поверил, господин. Особенно, после того, как он легко согласился на 20 «серебряных ваз».

— Верно, парень. Всё верно. Ты знаешь организатора убийства. От таких, как ты, избавляются сразу… Ну, покажи хоть!

Гванук вытащил из-за пояса скляночку и протянул ее главнокомандующему.

— Надо бы карманами заняться, — опять непонятно пробормотал главнокомандующий, а потом задумчиво посмотрел на бутылек. — Виновный боится ее, несчастный призывает, храбрый бросает ей вызов… Ну, что ж. Это сигнал. Дольше оттягивать нельзя. Начинаем, О!

За остаток дня генерал Ли не проверил ни один новый полк. Он разослал вестовых с отменой вечернего заседания штаба. Вокруг его резиденции появилась усиленная охрана из Головорезов, да и сам Чу Угиль бродил у входа, старательно изображая озабоченность.

Конечно, заговорщики купились! Ю Сып вскоре лично пришел к резиденции вместе с Ли Чжисилом, Пак Чхо и отстраненным Пак Силом.

— Куда? — грубо остановил их Звезда.

— Я — к главнокомандующему! — гордо возвестил Ю Сып, источая презрение к безродному «полковнику». За его спиной тоже стояли с полсотни опытных воинов, и он мог себе позволить кривить лицо.

— Сиятельный сегодня никого не принимает!

— Сегодня? — иронично улыбнулся командующий Ю. — Освободи дорогу, десятник!

Угиль вспыхнул, но ему было дано очень четкое указание, как себя вести.

— Сегодня не принимает.

Ю Сып не стал хвататься за хвандо. Ибо был уверен в своем успехе. Он разослал гонцов за всеми команд… полковниками («позабыв», конечно, о выскочках Чиньёне и Чахуне). Когда все вельможи собрались, командующий Ю ткнул обличающий палец в Звезду.

— Этот простолюдин со своими людьми захватил сиятельного Ли! Он не пускает к главнокомандующему ни меня, ни прочих сановников! Я вообще уже подозреваю самое худшее!

Командиры зашумели. Угиль слегка растерялся, став объектом столь всеобщей и несправедливой ненависти, но был готов играть свою роль «упертого» до конца. Когда полковники и их люди начали уже подступать к ощерившемуся тигромедведю, когда в воздухе ощутимо запахло большой кровью, Гванук поспешно выскочил на крыльцо. Ему даже не пришлось изображать испуг — нагнетаемая ситуация напугает кого угодно!

— Пусть проходят, — негромко сказал он Угилю, тем более, «забытые» флотоводец и главный огнестрельщик уже тоже подходили.

Штаб в полном составе, предводительствуемый воодушевленным Ю Сыпом, прошел в официальный зал, где на своем положенном месте в самых парадных одеяниях восседал Ли Чжонму.

С закрытыми глазами.

Он даже попросил Гванука слегка припудрить его лицо мукой, чтобы выглядеть максимально неоднозначно.

— Что это за лицедейство⁈ — Ю Сып словно наткнулся на стенку, настороженно глядя на генерала. — Нет… Вы что? Убили его, усадили тело и надеетесь, что мы ничего не заметим⁈ Взгляните, достопочтенные! Убийцы генерала Ли совсем лишились разума!

Полковники стояли хмурой толпой, не понимая, что делать. Вернее, большинство из них, кто не был посвящен в план Ю Сыпа. Гванук пристально изучал лица и, кажется, уже понял, кто из них участвует в заговоре.

— Что происходит? — набычившись и рыская глазами, пророкотал флотоводец Чинъён.

— Угиль с подельниками убили сиятельного! — уже окончательно поверив в успех, Ю Сып кинулся прямо к Ли Чжонму, как вдруг сдавленно вскрикнул, ноги его подкосились, и командующий завалился набок, нелепо вскинув руки.

Ли Чжонму открыл глаза.

— Как же ты прав, Ю Сып: убийцы генерала Ли совсем лишились разума! — он расхохотался. — Прежде всего, потому что думают, что это может у них получиться.

Сиятельный неожиданно бодро встал (нет, вскочил!) на ноги. В прекрасных, богато расшитых одеждах, в золоченом шлеме он выглядел особенно величественно, а его серебристая борода обретала истинное благородство.

— Скажу тем, кто не знает… Нет, скажу просто всем: меня пытались убить. Пытались убить трусы, забывшие бодрящий вкус войны! Трусы, мечтающие поскорее вернуться к своим мягким перинам!

— Нет… — простонал Ю Сып. — Ты все-таки решился на это безумие… Все-таки втравишь нас в войну…

— Я знаю, кто это сделал. Подло, с помощью яда. Знаю сообщников. В любой нормальной армии этих людей ждала бы скорая и суровая расправа. И я считаю это правильным… Но сегодня будет не так. Сегодня я просто поговорю со всеми вами, расскажу о моих планах. Я в первый и последний раз дам каждому возможность сделать выбор. Никто не будет наказан. Но, если уж выберете — то принимайте все последствия.