Боги, пиво и дурак. Том 9 (СИ) - Гернар Ник. Страница 13

— Потому что научил обзывать меня даже тупые камни! — встала Демка руки в боки. — Где обещанное уважение?

— Мы не тупы-ыые, — обиженно протянул один из великанов.

— Мы не тупыы-еее, мы просто ме-еедленные, — поддержал его брателло.

Я с любопытством пронаблюдал, как на хмуром лице Аида промелькнула целая череда эмоций, а потом он с достоинством выпрямился, величественно поднял голову и заявил:

— Разве это не лучшее подтверждение моего глубочайшего уважения к тебе? Видишь — я уходил в самый дальний уголок своего королевства и только здесь позволял себе изливать душевную боль и горечь, и была она так велика, что даже камни расчувствовались! А вот ты сотни лет была непреклонна.

— Мы же не камни, — хором протянули великаны. — Мы — го-оолемы…

— Разойтись и встать по стойке смирно! — прикрикнул на них Аид. И гиганты, сотрясая землю, медленно раздвинулись, открывая за своими спинами висящую в воздухе черную дверь.

А их повелитель еще раз напоследок принялся нас инструктировать:

— Когда войдете, двери захлопнулся сами, поэтому заходить надо дружно и кучно, не отставая. Через вход выйти нельзя, так что обратно подняться здесь даже не пытайтесь. Если хотите добраться до выхода, идти нужно по главным дорогам только вперед, иначе окончательно запутаетесь. Остерегайтесь мостов. Не нарывайтесь на ровном месте. И главное — забудьте все, что видели внутри, как только окажетесь снаружи.

— Да поняли мы уже, — буркнула Демка.

— Ну что, можно открывать? — спросил я и достал ключ.

— Погоди ты, дай хоть отдышаться! — возмутился Рыжий.

— Если отдышаться, то это лучше уже там, — отозвался Аид, указывая рукой на дверь. — Эффективней будет. И доброго вам пути.

Он кивнул напоследок и шагнул обратно в сияние портала.

— Даже не проводил, как положено, — пробурчала Деметра. — Все-таки никакого, блин, уважения…

— Это он букве закона следует, — предположил я. — Чтобы если что потом со спокойной совестью сказать, что не видел, как мы попали в Тартар.

— Жопа изворотливая, — пробурчала она. И, обернувшись к истуканам, повторила: — Слышали? Жопа! Изворотливая! Так и передайте!

Я только головой покачал. Присел рядом с распластавшейся по камням Никой.

— Ты как? Ничего?..

— Я помогу ей, — отозвался Эрик. Он подошел к кошке с другой стороны и приобнял. — Давай, хватайся за шею… Вот так…

У меня внутри что-то ревниво царапнуло.

Ишь какой услужливый.

— Ну и чего замер? — услышал я коварный голос Демки над ухом. — Или опасаешься, что твою питомицу как-то донесут неправильно? Если так, могу сама дверь открыть…

Я с укором взглянул на Деметру и отправился открывать дверь.

А когда створки отворились, я увидел…

Ровную кирпичную кладку.

— Не понял. Иллюзия что ли? — нахмурился я.

— Она самая, — подтвердил Рыжий.

— Ну, тогда все друг за другом внутрь, а я с ключом — последний.

Пропустив друзей, шагнул следом за ними в неведомую вселенную под вкусным соусным названием «Тартар».

Мгновение созерцания красоты кирпичной кладки сменилось осознанием того, что дышать стало значительно легче, чем в царстве мертвых. Пахло свежестью и чистотой свежевымытого дождем осеннего леса. Никакая тяжесть не прижимала к земле.

А еще мы все стояли на огромной лестнице. Она была белой и светилась изнутри, как стеклянный плафон. И тянулась далеко вниз в кромешной тьме, если не считать виднеющиеся в отдалении другие лестницы, которые точно так же были подсвечены. И эта бездна лестниц не имела ни стен, ни потолка, будто висели в открытом космосе.

Все мы облегченно вздохнули, выпрямившись во весь рост и расправив плечи.

И тут я услышал залихватский свист издалека.

Я повернул голову на звук и увидел, что в паре десятков метров от нас на соседней лестнице, удивительно похожей на нашу, появились демоны. Вернее, классические такие черти, с копытами и шерстью вокруг свиных пятаков.

— Эй, человечек! — пакостным голосом крикнул один из чертей. — А не тебя ли в тот раз Харон у Смерти забрал?

Друзья вопросительно уставились на меня.

— Даня? — вопросительно изогнула бровь Деметра.

Я кашлянул.

— А что Даня? Да, я чертовски популярен, и ничего не могу с этим поделать.

— А-аа, так значит все-таки ты! Ну, красава! У Краснорылого потом такая депрессия случилась, хоть святых на помощь зазывай! Такой прокол на работе, клякса на репутации — никаким красным рылом не затрешь! — загоготали черти, топая копытцами и похлопывая по мохнатой спине поникшего приятеля, который, по всей видимости, и был пострадавшей стороной.

— А я-то чем виноватый? И вообще, что вы в Тартаре делаете?

— Ой, не могу, держите меня семеро! — заржал один из чертей. — В самом деле, брат, чей-то мы тут забыли?

— Работаем мы тут! — хмуро рыкнул на меня Краснорылый. — Про геенну огненную слыхал?

— Только не ту, которая собака страшная, как нам тут одна жертва ЕГЭ рассказывала, — поддержал его собрат. — А где грешники жарятся!

— В смысле на сковородках?.. — озадаченно переспросил я.

— Ну, кто на сковородках, а кто друг с другом — это кому, брат, как нравится, — оскалился третий шерстистый. — У нас на этот счет законов нету! Хочешь, перелезай к нам? Мы тебе все покажем!

— Благодарю за приглашение, как-нибудь в другой раз всенепременно, — пробормотал я. — И кстати, вы же реально из другого ведомства! Так что вы в Тартаре забыли?..

Тут меня в бок толкнул Рыжий и пальцем указал в противоположную сторону, где на лестнице тоже началась движуха. Приглядевшись, я понял, что там две безносые девицы в нижнем белье тащат за собой упирающегося парня.

— Нет, нет, пожалуйста!.. — почти плакал бедняга. — Да за что???

— Ты глумился над пастой и брезговал дошираком — чего же ты хочешь?..

— Да я образцовый пастафарианец, макаронный бог живет у меня в сердце, а лапша — в желудке уже двадцать лет и три года!.. Причем исключительно правильная лапша! Я не заслужил ад!!!

— Ой, да расслабься ты, парниша! — прогнусавила одна из девиц. — Неловко же, вон люди смотрят!

— Да за что⁈

— Как раз за все хорошее, — многообещающе улыбнулась гнилыми зубами вторая. — Расслабься. В раю же сплошной ЗОЖ, и пиво безалкогольное, и макароны из сельдерея. Ну вот что тебе там делать? У нас интересней! А какие у нас конкурсы для душнил вроде тебя — закачаешься, парниша!..

Тут в их диалог ворвался невесть откуда донесшийся пронзительный вопль:

— Я протестую! Про-те-сту-ю!!! Этого не может быть, потому что быть не может!..

Я завращал головой, пытаясь найти источник этого протеста, в то время как девицы пастафарианства многозначительно переглянулись с чертями.

— Опять атеист, что ли? — спросил краснорылый.

— Да точняк, — отозвалась одна из девиц и кокетливо почесала красным наманикюренным ногтем сифилитический провал на лице в том месте, где природой планировался нос. — Кто еще так визжать может?..

— Пойдемте-ка отсюда, — пробормотал я друзьям и поспешил вниз.

— Получается, Тартар — это точка пересечения всех религий? — проговорила Ника, широко распахнутыми глазами разглядывая все вокруг. — И каждая лестница… Это спуск в ад?

— Не похоже на точку пересечения, скорее на место запараллеливания, — хмыкнул я. — Любопытно, а визу тоже все поделено на сегменты?..

— А мне интересней, кто атеиста вниз сопроводит, — признался Эрик. — Надрывается ведь, бедняга…

— По-моему, в отличие для остальных, которым еще спуститься надо, он уже вполне себе в аду, — хмыкнул я. — Такая ломка сознания… Интересно, а все атеисты сюда попадают?

— Только те, кого в другие места не берут, — подал голос Оракул. — Обычно они со всем своим неверием вполне укладываются в ту или иную систему морально-нравственных норм и правил.

— И как? Там они не протестуют? — поинтересовался я.

— Некоторые — еще как, — вздохнул наш всезнайка. — Но недолго. Белые одежды и слова «ты избранный» действуют безотказно и на живых, и на мертвых во все века…