Боги, пиво и дурак. Том 9 (СИ) - Гернар Ник. Страница 33

— Даня, ты живой?..

Рыжий вместе с Азрой бросились ко мне, Та’ки поднялся на передние лапы, становясь живой преградой между мной и противниками.

Азра откупорил флягу и щедро влил в меня какой-то настой…

Вот уж не знаю, из чего была сделана эта дрянь, но она так пропекла меня изнутри, что я не просто задышал снова, а просто почувствовал себя огнедышащим драконом.

В голове зашумело от градуса, хухлик моим ртом забормотал что-то невнятное и непонятное… А потом, похоже, отключился.

По крайней мере я больше не ощущал его власти над собой.

От радости мне захотелось всех обнять и пуститься в пляс.

Но через секунду я уже забыл об этом. Потому что азарт берсерка мгновенно ударил в голову, прямо как будто битой прилетело. Дзынь — и ты уже не тот, что прежде.

— А-аааа! — заорал я, вскочил на ноги и со страшным лицом бросившись на ближайшего противника с голыми руками — оружие-то я свое выронил.

Противник опешил. Глаза его округлились, челюсть отвисла, а я со всей дури пнул бедолагу коленом и схватился обеими руками прямо за клинок.

Меч легко перешел мне в руки, а я долбанул обезоруженного противника набалдашником рукояти в лицо и ринулся вперед, как безумный, не обращая внимания на ошалевшее выражение лиц друзей.

Но зато я заметил, что среди грифовцев есть и неожиданные персонажи.

Такие, как Зорин и его команда.

Только какое это имеет значение, если справа кому-то рубят голову, слева — сверкают конструкты, и эти самые персонажи действуют на твоей стороне?

Правильно — никакого.

Главное, мы деремся и у нас получается! Е-ееееес! Полундра, комрады и комрадессы!

А потом я услышал отчетливый шепот.

Странный, похожий на шелест теней в другом мире — вроде бы негромкий и невнятный, но при этом постепенно вытесняющий все остальные звуки.

В паре десятков шагов от нас по земле с треском пролегла трещина. Насколько глубокая, сказать было сложно, но шепот сразу стал громче и понятней.

— В стороны, дети… — говорил он. — Дальше… Как можно дальше…

Услышав призыв отступить подальше, я без промедлений рванулся к трещине поближе. Я же ходячая «Л», то бишь логика! Но кто бы на моем месте отказался от возможности понять, что за фигня происходит?

И заглянул вглубь.

Глубоко в расщелине, перекатываясь сферами многочисленных глаз, текла мерцающая субстанция тела Сотота. Как студенистая подземная река, он двигался по направлению к центру схватки, бормоча и нашептывая предупреждения все смертным.

Вдруг из потока вытянулось липкое щупальце и шлепнуло мне по лбу, отбросив от края.

— Глупец, я сказал — уходи дальшше! — прошипел Сотот, взглянув на меня крошечным глазом на конце своей ложноножки.

Подскочив ко мне, Азра единственной рукой схватил меня под локоть и поволок за собой, ругаясь сквозь зубы:

— Как был дубиной, так и остался! Сказано же — уходить! Сейчас такое начнется…

— А разве то, что было до этого — это еще не «такое»?.. — пробормотал я. — Пусти, сам пойду!

С неба посыпались молнии. Наклонив голову, мы побежали прочь, не выбирая пути. Яростный голос Зевса за спиной проорал:

— Где Арес??? Почему до сих пор не явился Арес⁈ Сучий сын!!! Предатель!..

Вот только Арес не придет, это я знал точно. Не зря я пил с ним в таверне, и Нергал недаром с бодуна приходил разговаривать…

Кстати, где он, интересно? Не Арес, само собой, а Нергал. Конечно, он не боевое божество, а бог возмездия и со своими принципами. Но все-таки, чем же он занят сейчас?..

— Аид, брат мой! Явись на помощь!!! — снова вскричал Зевс.

Но повелитель мертвых тоже не отозвался.

Только земля еще сильней задрожала под ногами, закачалась, как вагон поезда.

Я обернулся.

Все участники сражения, прервав свою битву, в очередной раз бросились врассыпную от центра в стороны. Враги перемешались с друзьями. Закованные в лед циклопы погрузились в землю уже почти по плечи. Азатот, орошая песок черно-синей кровью, судорожно вздрагивал своими щупальцами, клубок фиолетовой энергии ритмично пульсировал, то сжимаясь, то опять расширяясь на полнеба. Неподалеку от него, страдальчески раскинув переломанные крылья, лежала Ника — уже вполне человеческих размеров, несчастная и израненная. Венец вывалился из ее тонких рук и теперь валялся на песке, залитый кровью Азатота.

А к богине во весь опор, вздымая облака пыли, мчались Альба с князем.

Однорукий Кронос вспыхнул белым сиянием — и в следующее мгновение Ника оказалась поперек седла короля.

От неожиданности Альба покачнулся, едва не выронив поводья.

— Гони обратно, смертный!!! — проревел титан, махнув ему рукой.

И в этот миг тонкое золотистое сияние вспыхнуло над головой Альбы.

Развернув коня, он погнал впереди князя обратно, а за его спиной, клокоча и нашептывая, из земного разлома наружу начал подниматься Сотот.

Небо стало черным.

Азатот вспыхивал лиловыми искрами, безвольно свесив свои щупальца вниз.

А прямо под ним, сверкая энергией и мощью, бесформенной тучей собиралось тело его великого брата.

Все внутри меня замерло. Казалось, даже сердце перестало биться. Не дыша и широко распахнув глаза, я смотрел на происходящее с четким осознанием что вот он — конец света.

А потом бесформенная глазастая туша Сотота вдруг вытянулась столбом, поднимая израненного Азатота все выше и выше в черное небо.

В кромешной мгле черной бездны зажглось многоцветное веретено, подобное далекой галактике, которая вдруг стала видимой невооруженным глазом. Сначала оно казалось тусклым и размытым, но с каждым мгновением обретала все большую четкость и яркость.

Азатот протянул щупальца вверх, и в этот миг веретено окончательно преобразилось!

Далеко в небесах россыпью звезд горело нечто похожее на большую вытянутую чашу. И эта чаша медленно вращалась, роняя с краев облака цветных искр.

Если когда-нибудь в этой вселенной существовал Грааль, то это точно был он!

Щупальца Азатота сплелись с сиянием небесной чаши, и все небо полыхнуло светом так ярко, что превратила все вокруг в белое пятно.

Глаза обожгло.

Я закрыл лицо руками, а когда, наконец, смог сквозь прищур посмотрел на происходящее, то увидел, как над полем боя беснуются гигантские клешни Азатота.

— Продолжай, — одобрительно шелестел Сотот брату, бешено вращая своими разрозненными глазами. — Продолжай!..

Азатот раскинул свои клешни, и как бы мимоходом отрубил голову одному из циклопов. Вскинув щупальца вверх, он, не обращая ни малейшего внимания на судорожные атаки в свою сторону, с размаху опустил их наземь, прямо в гущу каких-то зевсовских прихвостней. Боги от удара разлетелись в стороны. Те, кому повезло больше, с криком и стонами похватались за переломанные конечности. Менее удачливые их соратники так и остались лежать на земле, распластанные в пыли.

— Атаковать! Всем атаковать!!! — раздался безумный выкрик Зевса.

Его воины нерешительно устремились к Азатоту, но это было уже бессмысленно. Азатот, воплощенный хаос, только еще больше ускорялся, беснуясь в своей ярости. Вот она мощь истинного разрушителя!

Стало понятно, что этого уже не остановить. И ряды Зевсовой армии дрогнули. В глазах богов с той стороны читался ужас. В этот момент от них донесся измученный возглас:

— Довольно!!!

Это был Аполлон.

Он поднялся посреди окровавленных тел — в разорванных одеждах, с растрепанными кудрями и раной через всю грудь. Прекрасный бог красоты и искусств, истерзанный войной. По приказу отца взявший оружие в руки, созданные для лиры.

Похоже, в первый раз в жизни Аполлон совершенно не думал о том, насколько живописно выглядит. И оттого его фигура была еще трагичней.

Щупальца Азатота замедлились и замерли в воздухе.

— Отец, довольно! — повторил Аполлон, опустив свою прекрасную голову. — Твои подданные уже отдали тебе все, что имели. Так неужели тебе нужно, чтобы они непременно еще и умерли за тебя⁈ Ты слышишь, отец⁈