Темный Охотник 5 (СИ) - Розальев Андрей. Страница 34

Рычаг переключения передач же подозрительно напоминал бивень. А пепельница — приоткрытую зубастую пасть.

Прислушавшись к ощущениям, я понял, что душа носорожки изрядно потратилась на вселение и трансформацию, и теперь ей нужна была энергия. Недолго думая, я скормил ей несколько красных ядрышек из заначки. Положил в приоткрывшуюся пасть, и их как корова языком слизала.

А машина довольно заурчала.

— Ну что, прокатимся? — спросил я, захлопнул дверь и провёл руками по шершавому рулю.

Как бы ни была носорожка приучена к седлу при жизни, а объездить всё равно надо самому.

Машина завелась с пол-оборота, издав рык, больше подходящий танку, чем легковому автомобилю. Я плавно тронулся с места, чувствуя, как уверенно машина держит дорогу. Мощь и защищенность носорога прекрасно воплотились в этом новом обличье.

— Габи упадёт в обморок, — улыбнулся я, направляясь обратно к дому.

— Эй, — я ткнул госпожу Куэтцпальи ложкой для обуви в бочину. — Вставай давай.

— М-м-м-м? — та кое-как продрала глаза и первым же делом схватилась за телефон, чтобы проверить, сколько сейчас времени. — Ты совсем что ли?

— Поговорить надо, — я расплылся в доброй улыбке.

— А утром никак? — нухмурилась Габи.

— Никак, — пожал я плечами. — Я уезжаю прямо сейчас.

— А… Ым… Гхым, — ото сна кашлянула ацтечка и таки вылезла из постели. — Я слушаю.

Ну хоть кто-то спит в пижаме, причём вполне способной сойти за домашнюю одежду. Не о том думаю…

— Горько! — громко, внятно, с лёгким акцентом крикнула Изель по-русски, а потом снова захрапела.

Её проспиртованная тушка валялась на соседнем диване. Как пришла, точнее, как я её занёс, — в праздничном платье и с живыми цветами в волосах, — она рухнула туда сразу же, да так и не вставала.

— Лунатит, — пояснила Габи.

— Я так и понял, — кивнул я, вспоминая, что вроде уже ловил на лунатизме саму Габи.

Похоже, подружки отлично спелись!

— Так о чём ты хотел поговорить? — Габи прошла на кухню и налила себе воды.

— Во-первых, поздравляю. Ты в личном списке врагов Императора, — огорошил я её.

— Нашего? — приподняла она бровь.

— Ну не нашего же! — хмыкнул я.

— Угу, — госпожа кандидат в мэры потёрла глаза и, кажется, вполне стоически перенесла эту новость.

— Но ты не переживай… — начал было я.

— Да я и не переживаю, — вздохнула Габи. — Хотя… знай я заранее, как всё обернётся, может, и не полезла бы во всё это. Да вот только поздно плакать по ягнёнку, сердце которого уже дымится на алтаре.

— Фу, — поморщился я. — У вас даже пословицы кровожадные. У нас в языке есть аналог, но он почти безобидный; про почки и минеральную воду, а вы…

— Артём, ты сейчас хочешь обсуждать пословицы? — Габи ещё разок сверилась со временем.

— Н-да, — остановился я. — Ладно. Вторая новость заключается в том, что я забираю машину.

— Угу, — кивнула Габи, изо всех сил делая вид, что ей ни капельки не обидно.

— Но взамен дарю тебе другую, — я достал из кармана ключи от кабриолета. — Вот. От чистого сердца.

— М-м-м-м, — Габи натянула дежурную улыбку, будто бы только заглянула в переполненный памперс чужого ребёнка. — Спаси-и-ибо.

— Да ты погоди нос воротить, — рассмеялся я. — Утром глянешь на ласточку, не узнаешь. Документы в бардачке, обратись к мистеру Уху, он поможет всё правильно переоформить. Только имей в виду, машина с норовом, с ней надо построже. Кормить не забывай… Только если решишь дать имя, не называй Кристиной. Думаю, не подойдёт.

Габи только глазами хлопала, слушая моё описание. Но хотя бы не пыталась вызвать санитаров — и то хорошо. Привыкла, что от меня можно ожидать чего угодно. Кормить машину и не называть Кристиной? Да после ёжиков…

— И последнее. Сюрприз…

Тут я вынужден был сделать театральную паузу. Вынужден — потому что сюрприз зависел не от меня. То есть… не только от меня.

Дело в том, что по пути из Пирамиды до дома я уже созвонился с дедом, — у них-то уже утро, — и попросил помочь с переводом. Внезапно оказалось, что моя личная доля в полученных заказах семейного предприятия уже перевалила за пять миллионов рублей. И один из них я решил пожертвовать на предвыборную кампанию Габриэль Куэтцпальи.

Император что-то задумал?

Туда ему и дорога! Интриган хренов. Мы сперва попрём до конца, а там посмотрим, с чем придётся разбираться.

Итак…

Пауза немножечко затянулась, но в конце концов.

Ту-дун! — раздался звуковой сигнал на телефоне Габи. Это ей на счёт упали денежки.

— Охренеть, — сон ацтечки как рукой сдуло. — Артём, ты… Это… Это что? Это зачем⁈

— Ни-арити, — сквозь сон пробубнила Изель и перевернулась на другой бок.

— Ты совсем сдурел⁈

— Это не на шампанское с икрой, — сказал я. — Пусти в дело. Дело-то у нас всё-таки правое. И дело-то у нас всё-таки общее.

— Я… Я пришлю тебе отчёт… — до Габи, кажется, начало доходить.

— Не стоит, — улыбнулся я. — Я тебе верю, ты всё сделаешь правильно. Разумеется, представительские расходы тоже потребуются, но там уже сама сообразишь.

— Подумать только, что при первой встречи я пыталась тебя убить, — невпопад напомнила мне госпожа Куэтцпальи.

— Ах, да, — кивнул я. — Точно. Что тебе ещё сказать? Если что, не удивляйся поведению жреца.

И я вкратце рассказал Габи о результатах своей вылазки. Та, впрочем, даже не удивилась.

Пришло время собираться. Раз уж я забираю свою машину — то почему бы не забрать с нею вместе и мифрил? Нырнув в тени, я по-быстрому перетаскал остатки брусков. Машина, благо, здоровенная и бронированная. Так что полостей, в которых можно что-то спрятать, да так что без рентгена не найдёшь — море.

Затем я растолкал Чипа, спустился вниз и ещё раз попрощался с ацтечками. Изель кое-как махнула мне рукой, а вот Габи теперь было не до сна — она включила свет и суетилась, то расхаживая по дому взад-вперёд, а то бросаясь к записной книжке и яростно орудуя ручкой.

— Когда вернёшься? — спросила она.

— Не знаю, — честно ответила я. — Но может статься так, что быстрее, чем мне того хотелось бы…

Ночь и жирная жёлтая луна Ацтекской Империи. И мы с Чипом снова в пути, — правда, на сей раз с кондеем, что не может не радовать, и двигаемся в обратном направлении, на юг и в Тулу. Под бронеплитами уютно спрятался мифрил, а в грузовом отделении, в коробке с соломой — «божественный» артефакт, ключ от которого я небрежно закинул в бардчок.

Если так подумать, то машина сейчас стоила, как парочка крупных европейских стран со всеми потрохами.

«Ну а теперь-то? — зевая, спросил белкус. — Теперь-то мы едем дядьков убивать?»

— Едем, — кивнул я.

Глава 14

Дорогой дневник

«Дядьков убивать! Хэй! Дядьков убивать! Хой! Дядько-о-о-О-о-о-О-ов! Тру-ту-ту-туц! — Чип отбил о колено короткий проигрыш. — У-би-вать!»

Здравствуй, дорогой дневник! Давненько мы с тобой не виделись…

Шёл второй час моего путешествия из Арапахо-Сити в Тулу. И я уже раз пятьдесят успел пожалеть, что взял с собой в путешествие этого воинственного белкуса. А ведь впереди ещё сутки пути и две с половиной тысячи километров!

Выехал из Арапахо в четыре утра. Что удивительно, — и чего я не замечал ранее, когда гостил здесь в первый раз, — улицы уже начали оживать. Народу — почти как днём. Должно быть, дело здесь в том, что температура не опускалась ниже двадцати пяти градусов даже ночью, и местные привыкли вставать рано, чтобы решать свои бытовые вопросики по ночной прохладе. Относительной.

В 6:30, ровнёхонько под начало рассвета, добрался до Чейенн-Уэлс. Городок, застроенный типовыми панельками, точная копия Малиналько, в котором я покупал дирижабль. Только тот был к востоку от Арапахо, а этот к югу.

Всего-то пара часов пути, а Чип уже разнылся насчёт завтрака. Останавливаться я не стал, а вместо этого нашёл в бардачке шоколадный батончик, оставшийся от Габи с Изель.